Чувство чего-то упущенного овладевало Глебом все больше. Он вспоминал свои школьные вечеринки, пропитанные пафосом, пантами и банальщиной, и в мыслях добирал, что что-то там было не так. Причем, чем старше их участники становились, тем глубже проявлялась в них всякая мерзость. Девочки отдалялись, заводя романы на стороне и вне школы; пацаны, узнавая об этом, расплескивали стаканы и грязные сплетни. И наивность малых лет ежегодно обрастала плесенью, сводя на «нет» приличие и вежливость. Ужасные одноклассники, неуправляемые, конфликтные. Осталась лишь пара человек, о которых было приятно вспомнить. Все прочие вызывали тошноту.

«И как я с этими недоносками смог вообще окончить школу?» – размышлял Глеб. – «Четырнадцать лет – восьмой класс. Тогда была последняя приемлемая дискотека, а потом начался распад, и дружба переходила в какое-то нелепое купеческое соревнование – у кого сколько? Сколько денег, сколько заваленных на спину девок, сколько выпитых бутылок. Впрочем, мысли-то о другом! Танцевать я тогда не умел вообще и сейчас неважнецки танцую. Разве что парный танец, потому что это не сложно. Нет, не вальс, не фокстрот, не румбу или танго, но обычный медляк потяну без проблем».

Поняв, что музыка подходит к завершению и парочка на танцплощадке постепенно выдыхается, молодой человек в негодовании сплюнул.

«Ну что за современные супердевочки!? Где их делают? И не жирно ли все отдавать одной? И голос, и танцует, и с мордашкой свезло, и фигурка как у статуэтки, и ножки. Опять ножки! Черт побери, просто издевательство какое-то… А я тоже хорош, на кого пялюсь? Впрочем, это лишь местные законы, в любом другом месте мой похотливый взгляд не расценили бы так критично. Что я, старик что ли? Да и она, скорее всего, не «девочка». Сейчас они быстро до всего доходят, долго не церемонятся, берут, если хочется, и пробуют. Блин, опять посмотрел… Отвернись! Это табу! Табу!!!»

Музыка стихла и вновь громогласный и цепкий голос, благодаря динамикам, затрещал в ушах собравшихся, даже в тех, кто слушать его нарочно не хотел.

– Чудесно, чудесно! Молодцы! Много у нас тут было танцоров в прошлые сезоны, но эти двое какие-то нереальные! А теперь, ребята, давайте выберем победителя! Как тебя звать, парень?

– Андрей! – с гордостью выкрикнул мальчик.

– А твою сексуальную подружку?

– Соня! – брезгливо выпалила девочка, словно не имя свое называла, а выплевывала какую-то дрянь.

– Итак, народ, мне нужно ваше одобрение! Можно кричать, топать ногами, хлопать в ладоши и даже стрелять при наличии пистолета, но строго в воздух! Готовы? Поехали! Кому понравился этот блондинчик?

Прокатился оглушительный гвалт, и отряды, кто во что горазд, создали прекрасный задел, чтобы Андрей смог хоть полминутки почувствовать себя лидером.

– А теперь оценим красопеточку Соню!

Ор, свист, топот и хлопки посыпались с той же энергией, и диджей с тяжелым выдохом запрокинул голову.

– Ну-у и задачу вы мне поставили!.. Однако я уже решил, что нам делать! Никаких дополнительных тестов не будет, но вместо короля или королевы сегодняшнего вечера у нас будет и король, и королева! Как вам такое, народ?

Зрители одобрительно заулюлюкали.

– А вы, Ваши величества, подойдите к пульту за наградой! Как не удивительно, но мне сегодня выдали не один, а сразу два значка. И откуда они могли знать?

Андрей и Софья поднялись на сцену.

– Барабанная дробь! – прокричал диджей в микрофон и повернул его вбок, чтобы больше никто ничего не услышал. – Вы пара что ли?

– Еще чего… – скабрезно фыркнула девочка, отвернувшись от Андрея, и даже шаг в сторону от него сделала, когда диджей прицеплял значок к ее бледно-коричневой блузке.

– Ближе, зайка, я не кусаюсь.

– А я кусаюсь! – парировала Софья, и молодой человек машинально одернул руку.

– Гм… – крякнул он, переводя внимание на Андрея.

В черной футболке без принта и в джинсах, Андрей скосил на Софью глаза и попытался ухмыльнуться с равным презрением. Но то, что он только неумело пытался, Софья делала с удивительным профессионализмом. И пока диджей навешивал второй значок, его действие сопровождали две надменные ухмылки косившейся друг на друга парочки.

– Вы из одного отряда? – задал он последний вопрос, и ребята кивнули с затяжкой, словно в воздухе пропечатывая его предположение, приходившееся им не по нраву. – Гм, знал бы я заранее… Никто еще не зарабатывал два значка в одном конкурсе.

Когда ребята вернулись на место, ожидая увидеть лишь: Варвару, Алену, Янжин и Игната, то встретились целиком со всем отрядом. Оказалось, что девочки, возглавляемые Миланой, перепутали дорогу и пришли позже мальчиков, соединившись с ними, когда Андрей и Игнат уже ушли на поиски. Танец, конечно, увидели все, и теперь всей группой продвигались к сцене, дабы искупать победителей в комплементах. Естественно они наскочили на перечисленную четверку, сливаясь с ней в одну неразлучную семью.

Вновь заиграла музыка. Подростки первого отряда (вечно им больше всех надо) кучей выскочили на танцпол, а за ними, с небольшим интервалом, потянулись и дети помладше.

– Молодцы, ребята! – доносился сквозь музыку громкий голос Екатерины. – Поздравляю вас с заслуженными первыми значками! Этим танцем вы выбили отряд в лидеры!

– И она тут как тут, – проскрежетал озлобленный голос Глеба, переместившегося за сосну, росшую ближе. – Почему я прячусь? Почему не подхожу? Кого я испугался? Что за паническая атака взяла меня под контроль?

И видел он, как отряд рассыпается по танцплощадке; как девочки сформировывают меж собой сугубо женские кружки; как мальчики, в предвкушении медленной мелодии, рыщут взглядами подходящие партии; и как Екатерину уводит куда-то в туман верзила Александр.

А вот и музыка сменилась. Все делятся на пары и начинают плыть. Королева вечера Соня куда-то вновь исчезла, но ее свиту мгновенно разобрали мальчики. Вот Варвара закачалась в паре с Игнатом, вот Алену (какая же она все-таки махонькая) пригласил (кто бы мог подумать) сам Двужилов Андрей! А там, вдали, теряясь среди неизвестных ребят, Милана в обнимку с каким-то шестнадцатилеткой из конкурирующей команды.

«Ну что за болваны? – подумал Глеб —Учу их, учу… Уведут же!»

– Потанцуем? – вдруг раздалось в воздухе.

Растерянно покрутив головой, Глеб заметил Надежду – она стояла, привалившись к дереву с противоположной стороны – и обрадовался, что это не Софья.

После дискотеки участники долго не могли уснуть. Мальчики галдели до полуночи, разбирая по косточкам потенциальных избранниц, обсуждали предавшую их Милану, весь вечер танцевавшую с какими-то подозрительными типами и даже с вожатым Тимуром, а после вышучивали Андрея за его странное поведение. Наталья, Галина и одна из близняшек – Лина, постоянно крутились вокруг него, но он держался обособленно, не отпуская от себя Алену, как спасательный круг, за который хватался при каждом опасном случае, и только раз кивнул на приглашение Натальи, с находчивостью воспользовавшейся белым танцем. Сама Алена прибывала в эйфории, опьяненная вниманием такого популярного мальчика. После фееричного танца, к Андрею, стоит отметить, приглядывались девочки и из других отрядов. Игнат же, в отличие от своего коронованного диджеем товарища, основательно занимался Варварой, вешая ей на уши лапшу и соблазняя всеми действенными способами. Но, как известно, она была птичкой стреляной и не ломалась зря, и если бы кавалер ее не устраивал, в тот же миг он бы отправился, несолоно хлебавши, далеко и надолго. Но Варвара разрешила себя даже поцеловать, когда, провожая в столовую на предсонный стакан молока, Игнат остановил ее в свете фонарного столба.

С остальными, не упомянутыми здесь участниками, ничего яркого не происходило. Разве что Софья где-то моталась продолжительное время, а потом, явившись из ниоткуда, караулила возле Глеба в попытке развлечься. Ее пару раз приглашали на танец какие-то чужие мальчики, но она, весьма красноречиво, послала их по матушке, продолжая таращиться на вожатого. В минуту контрольной проверки, совершаемой Глебом, девочка ходила за ним по пятам и подсказывала, кто и где находится. На обещанный танец она его так и не позвала. После конкурсного триумфа Софья вообще больше не танцевала.