Стало хорошо, и Глеб прикрыл глаза, вскоре услышав средь звуков природы приближение чьих-то шагов. Сквозь ресницы, не меняя положения головы, он стал наблюдать за дорожкой. Топот нарастал, послышались голоса, и первые человеческие фигуры замелькали среди деревьев.

В попытке вычислить отряд, молодой человек выпрямил шею, и чтобы прикрыться от солнца, мешающего наблюдению, приложил торец ладони ко лбу… Дети, совсем маленькие. Брюнетка впереди них, похожая на Елену, а позади еще одна, с лицом Анны. Это был пятый отряд.

– Салют сопливытиралкам! – выкрикнул Глеб, помахав им рукой.

– Физкульт-привет, сачок!

Диалог прервался в ожидании сближения его участников, пока Елена не приказала отряду остановиться.

– Ты чего тут? – поинтересовалась Анна, стоя перед Глебом в фирменном поло лагеря, полностью скрывающим штанины шорт, и казалась одетой в платье. – Там твои?

– Ага, – с важностью кивая, ответил собеседник, ощущая прилив еще не понятого воодушевления, возникшего из ниоткуда с местоимением «твои». Гордый молодой отец, приведший своих отпрысков на занятие! Это новое, неосмысленное чувство заставило его ухмыльнуться, но молодые «мамаши» поняли ухмылку не так.

– Ничего себе заявочки! – вспыхнула Елена. – Вообще-то наша очередь с утра!

– Ничё не знаю, – проурчал Глеб, вытягивая руки вдоль лавочки. – Все претензии к Кэт.

– Мы в расписании точно видели, что указан наш пятый отряд, – приняла эстафету Анна, от возмущения дергая свисток, висевший у нее на шее.

Дети загалдели, отвлекая внимание, и девушки, переглянувшись, будто поняли друг друга без слов.

Погрозив Глебу кулаком, Анна вошла в здание и вернулась через пару минут.

– Пошли на детскую площадку, придем через час, – быстро отчеканила она, показав молодому человеку язык. – Мэ-э!

– И не задерживайтесь, а то ваше место займут другие, – предупредил Глеб, ухмыляясь шире прежнего.

– Он еще и издевается, – проворчала Елена.

Развернув отряд, девушки постепенно скрылись из вида, и Глеб снова отдался природе, насыщаясь ее ароматами и звуками. Его совсем не взволновало, кто перепутал очередь на кружки, а лишь хотелось, чтобы ребята просидели там как можно дольше. Но время шло и минут через двадцать появились дезертиры.

– Вот блин! – удивленно выплеснул один из них, заметив дремлющего вожатого, и был услышан.

– А ну ко мне, братва! – приказал Глеб, лишь немного склонив голову набок, чтобы увидеть их боковым зрением.

Андрей, Сергей, Игнат и Олег нехотя приблизились.

– У вас уже все закончилось?

– У нас да, мы отпросились, – просветил Андрей. – А остальные там.

– Не понравилось что ли?

– Да ну на фиг… женские потехи, – пожаловался Игнат. – Дома сидишь за уроками, в школе сидишь за уроками, еще тут не хватало всякой ерундятины. Лучше уж мяч погонять!

– Шапс, стало быть, по ваши будет души…

– Шнапс? – переспросил Сергей. – Могём и шнапс, Гэб Константинович, но лучше водочки!

– Ладно, шутники, дуйте за мячом, или куда вы там намылились… – ответил Глеб, откидывая голову. – Но я вас взял на карандаш!

Трое быстро направились прочь, а Андрей, что-то шепнув Игнату, задержался и сел на лавочку.

Глеб лениво повернулся к нему и напрягся, чтобы собрать на лице преподавательское величие.

– Выкладывай, что волнует тебя, отрок!

– Мы решили сменить тактику, – ответил подросток. – Спасибо вам, конечно, за стратегию, но пацаны засомневались в ее успехе. Да и надоела она уже всем, причем не только нам, но и им.

– Кому им?

– Девчонкам, кому же. Смотрят на нас, как на идиотов, и видят, что притворяемся.

– Вы их нервируете этим?

– По-моему, просто бесим.

– Чего и требовалось. Послушай, Андрюх, когда девушка не знает, как вести себя с парнем, парень автоматически начинает рулить положением.

– Разве? Что-то не заметил…

– Так рули и заметишь! Девочкам не нравятся предсказуемые мальчики. Да, с ними надежно и удобно, но появится на горизонте дебошир, о спокойствие своем они позабудут сразу и пустятся с ним во все тяжкие. Я тебя не призываю к глупостям, просто будь для них сюрпризом, удивляй, искренне интересуйся их проблемами, делай комплементы, но в меру, чаще их смеши и не бойся шокировать какими-нибудь дикими идеями, если они находятся в приделах допустимого и лишь кажутся им на грани. Им! Но не тебе. Мне Катька капнула в столовой, что вечером дискач… – Глеб осекся и потряс головой. – Брр… То есть Екатерина Витальевна посчитала необходимым сообщить мне о танцах, ожидающих вас после ужина. Сечешь, шкед?

– Владимировна, – с улыбкой поправил Андрей.

– Все время вылетает из головы ее отчество, черт возьми. В общем, я тебе по секрету сказал, чтобы вы с пацанами морально себя подготовили, а девочек чуть позже в курс введем. Так что продержитесь еще немного в этом амплуа, проще будет подкатить. Если они не в курсе, кто из вас кто (а вы им явно уже головы запудрили), никому не будет отказа в приглашении на танец. А дальше разберетесь сами, кто там из вас чего стоит на самом деле. Ну? Все у тебя?

Андрей кивнул.

– Тогда догоняй своих прогульщиков.

Мальчик встал, будто вспоминая что-то, или набираясь смелости, чтобы спросить, и повернулся к вожатому.

– Еще вопрос, Глеб Константинович. Мы тут пытались угадать причину утреннего визга в женских комнатах…

– И ты думаешь, я тебя отвечу? – удивился Глеб. – Вали давай, – добавил он, и вдруг, резким выпадом, остановил Андрея за руку. – Ты это… присмотрись к Милане… Гарна дивчина!

Екатерина подоспела ровно в тот момент, когда члены второго отряда поочередно появлялись на улице, а по знакомой дорожке, на площадку перед домом творчества, не стройными, растянувшимися рядами выходил пятый отряд. Шум, голоса, топот ног – и в миг уютное и тихое местечко потеряло свою привлекательность, превратившись в базар. Бабочки разлетелись, пчелы смолкли и даже смелый шмель забился в цветок гладиолуса, скрываясь от детских глаз, но главное от рук их вездесущих. Это было воистину мудрое насекомое!

Глебу стало не по себе. Вытянув руки и ноги, он потянулся и зевнул, заметив, как напарница считает ребят по головам.

– А где-э… – протянула она, не закончив.

– Ушли в футбол играть, – перебил Глеб. – И я записал их в будущие жертвы Шнапса.

Отогнав второй отряд от входа, чтобы дать пройти пятому отряду, Екатерина приблизилась.

– Не коверкай фамилии перед ребятами, а то так и будут называть.

– Уже называют, – ответил молодой человек, нехотя поднимаясь с лавочки и продолжая зевать. – Я лишь за ними повторил.

– И про сон забудь, – с насмешкой в голосе добавила Екатерина. – Это теперь твое постоянное состояние. Смирись, привыкни, или…

– Или собирай манатки и вон из лагеря? – вновь перебил Глеб. – Да-да, я помню эту песню.

– А выводы делаешь?

– Вывод пока один – не дождешься!

– Молоток! – похвалила девушка и повернулась к ребятам, сбив их плотнее в кучу лишь плавными жестами рук, и что-то начала говорить, что Глеб будто бы и не слышал, вновь погрузившись водолазом на дно собственных размышлений.

«Всего второй день ада, а я уже хочу: спать, пива и секса. Причем неважно, в каком порядке. И Интернета, будь он не ладен, мне тоже не хватает сильно, но это можно вытерпеть, или добрать в ночи вместо сна. Что от меня останется на десятый или пятнадцатый день предсказать не сложно. Озлобленный, нервный и тронутый я начну бросаться на детей по поводу и без, а затем стану приставать к «не совсем своей» Кати, пытаясь сделать ее «совсем своей» и получу за это в морду. А дети будут ржать над моим фингалом, особенно Сонька. И тогда я ее точно придушу.

Что-то очень грустная картина вырисовывается, однако. А что может меня спасти? Поспать не дадут, это даже не обсуждается. Пива не нальют. Амуры разводить пока не с кем (черт тебя Филька возьми с твоими разговорами о бабах). В общем, ка-ра-ул!»