Марон и Рихард без труда перебрались через ограду с помощью верёвочной лестницы, а Игорь остался снаружи, посыпать вековые деревья зажигательной смесью.

Первое сопротивление перекидыши встретили, как только ноги коснулись земли.

Собаки почуяли чужаков. Матерые кобели обступили оборотней, но замешкались. Притравленные на живой плоти, они хорошо знали, как работать против человека. Только сейчас перед ними были не люди, а опасные звери.

Седой кобель мог завалить быка на ходу, бывало, его стравливали с дикими кабанами. Пёс не привык отступать, в нём текла четверть волчьей крови. Он прыгнул первым.

Марон ударил ногой в основание черепа. Ещё до того, как тело бедолаги коснулось земли, обротень вцепился в горло цепкими пальцами, от которых не было спасения. Кобель тщетно скрёб лапами землю, пытаясь ослабить хватку. Через пару секунд пёс обмяк.

Второй кобель прыгнул на Рихарда и тут же протяжно взвыл. Спина хрустнула под тяжёлым ботинком противника. Остальные собаки не рискнули приближаться, а только кружили вокруг, заливаясь пронзительным лаем. Им вторили сородичи с псарни.

На шум из бараков выскочила стража. Сонные охранники продержались недолго против профессиональных убийц.

Пробираясь по усадьбе, Марон рассыпал огненный порошок на постройки, которые встречались на его пути.

Волки в человечьем обличье пересекли двор и остановились возле хозяйского дома.

Комната управляющего находилась на втором этаже. Марон хотел лично прикончить мерзавца. Оставался ещё щенок — змеиное отродье, от которого тоже следовало избавиться.

На крыльцо выскочила служанка с лампой в руках. Увидев незнакомцев, она закричала и швырнула лампу в Рихарда.

Оборотень увернулся. Светильник угодил прямо на пороховую дорожку. Пламя вспыхнуло мгновенно. Огненная змея поползла, весело виляя хвостом и поджигая на своём пути всё, чего коснулась хоть крупица горючей смеси.

— Чёртова дура! — выругался Марон, наблюдая, как усадьба вспыхивала, словно стог соломы.

— Щенок — на тебе, управляющий — на мне, — коротко бросил он напарнику.

Найрад поёжился. Чем дальше они углублялись в подземелье, тем прохладней становилось, но мурашки на коже выступили не от холода. В воздухе висел неприятный затхлый запах, каменные своды над головой давили, что-то неуловимое внушало тревогу.

Коридор закончился и начался новый спуск с каменными ступенями. Мальчик белкой слетел вниз по лестнице и возился с ключами. Найраду показалось, что из недр подвала доносились странные звуки.

Леви возился с замком целую вечность.

— Дьявол, ни один не подходит! — сказал ребёнок, с досадой швырнув связку на пол.

Найрад с облегчением вздохнул.

Мальчик сидел на холодном полу с несчастным видом. Ещё бы! Такое приключение сорвалось из-за отсутствия нужного ключа. Вдруг он переменился в лице: брови взлетели вверх, глаза тревожно забегали.

— Что стряслось? — спросил Найрад.

— Не знаю, надо идти! — Мальчик вскочил на ноги и побежал. Он выглядел напуганным.

Найрад бросился за ним. Два пролёта лестниц и длинный коридор промелькнули на одном дыхании. Во мгновение ока они очутились в подвале прачки.

Запах дыма ударил в нос. Судя по звукам, доносившимся сверху, в доме случился переполох.

Из окна в прачечной Найрад увидел яркое пламя. Горела ограда и постройки во дворе. От случайной искры пожар бы так быстро не разошёлся.

Огонь неистовствовал, уничтожая усадьбу. По двору метались люди, они пытались тушить постройки водой из колодца.

Найрад зажмурился по привычке пытаясь прокачать ситуацию. Внутренний монитор не работал. Он с раздражением открыл глаза, но смутное предчувствие заставило его прищуриться вновь.

Он ощутил сгустки тёмной энергии! Осторожно, чтобы не спугнуть видение, оборотень попытался прочувствовать это непривычное состояние. С замиранием сердца он смог определить природу тёмных сгустков и их количество. Их было трое. Похоже, каким-то образом новое тело адаптировалось к волчьей натуре.

«Оборотни здесь»! — эта мысль заставила сердце подпрыгнуть.

«На этой неделе!» — Найрад мысленно передразнил гнусавый голос птаха.

Волна гнева и страха прокатилась по телу и отступила. Вместо неё пришло ощущение бесшабашности. Он почувствовал себя мышонком, которого прижали к стенке: деваться было некуда — дерись или умри.

Оборотень бросил взгляд на Леви. Мальчик выглядел напуганным. Страх ребёнка разбудил в нём защитника. Если кто-то рядом дрожит как осиновый лист, легче проявить бесстрашие.

Он вытащит мальчишку из этой заварушки, и будь что будет. Миссия всё равно провалена — остановить нападение на усадьбу он не успел.

Теперь даже сама эта идея казалась абсурдной: трое разъярённых оборотней против простачка из будущего. Фактор неожиданности, сверхспособности, всё было на их стороне, а от глупой птицы не дождёшься ни помощи, ни информации.

Он должен попытаться вытащить Леви. Найрад поймал себя на том, что это совпадало с желанием Игги. Тело поддерживало порыв, мышцы налились энергией.

Кто знает, может не только это тело адаптировалось к волчьим способностям, но и настроения прежнего хозяина влияли на решения Найрада?

Оборотень почувствовал тёмный сгусток энергии совсем рядом. Сердце забилось быстрее. Зверь приближался. В коридоре послышались тяжёлые шаги.

Найрад никогда раньше не видел волков так. Волки всегда были частью стаи, он ощущал их мысли и эмоции как свои собственные. Сейчас же оборотень был окрашен совсем в другие тона. Фигура противоположного цвета на шахматной доске. Из глубин подсознания поднимался животный страх.

Даже опытный штурмовик порой теряется, когда на него пускают овчарку. Боец, легко расправляющийся с противниками, столбенеет перед разъярённым животным.

Найрад вдруг понял, как чувствуют себя Анти. Корни вековой вражды крылись в инстинкте самосохранения, заложенным матушкой-природой. Знания и опыт отступали перед животным чувством, когда кровь начинала быстрее течь по венам.

Найрад огляделся в поисках оружия и заметил у Леви на поясе охотничий нож. Недолго думая, он отнял нож. В его руках он принесёт больше пользы.

В фильмах это выглядело плёвым делом. Герой убивал «плохих парней» направо и налево, как назойливых комаров, а те выскакивали из-за угла, натыкаясь на нож или прыгая под пули. В реальности же всё оказалось не так просто.

Услышав шаги, Леви зарылся в кучу белья. Мальчик не знал, что от оборотня не спрятаться.

Найрад имел только одно преимущество. Оборотень не подозревал о его существовании. До поры до времени, лучше притвориться беспомощным.

Он сел в угол и закрыл лицо руками.

Оборотень шёл на ауру. Если не скрывать своё присутствие, может, он пощадит жалкого испуганного раба.

Дверь с шумом распахнулась.

Найрад вжался в стену и опустил голову. Оставалось надеяться, что чтение мыслей не основной талант волка, и он не будет особо вглядываться.

Найрад сконцентрировался на своих ощущениях. Чтобы не привлекать внимание, нужно стать неопасным.

Оборотень скользнул взглядом по дрожащему телу в углу и направился прямиком к груде тряпок. Он раскидал одежду и схватил мальчишку.

Сначала Леви заверещал, как побитая собака, но потом начал отбиваться. Послушались хрипы, оборотень схватил ребёнка за горло. Мальчишка судорожно молотил ногами.

В этом медленном теле шансы остаться в живых были ничтожно малы, но Найрад решил попытать судьбу.

Их разделяло около двадцати шагов.

Найрад понимал, что, скорее всего, не успеет.

Услышав шорох за спиной, оборотень обернулся.

Найрад бросился вперёд и замахнулся. В прыжке он грохнулся на колено и метнул нож, что было сил.

Мышцы отозвались режущей болью, плечо чуть не выскочило из сустава.

Оборотень взревел и начал медленно оседать.

Руки дрожали, пульс прыгал, как сумасшедший.

Найрад быстро взглянул на Леви.