Да, она не спала, нервничала, места себе не находила, понятия не имела, что делать, если они шальные люди, если пришли грабить, насиловать и убивать. Но ночь прошла спокойно и совесть и вера не позволили ей отпустить их голодными, хотя, конечно, это было очень опрометчивым решением.

Янра радовалась, что не ошиблась. Несмотря на неразговорчивость и хмурость Рэндана, Бэлт был приятен и обходителен. Он говорил за двоих, был привлекательным и мягким нравом мужчиной.

Хотя вернувшийся Киннан кричал, что они дезертиры и беглые преступники, но за конец осени, зиму и начало весны двое мужчин не сделали ничего плохого никому из домашних, они наоборот поначалу держались даже как-то поодаль, чтобы не смущать девушек, ели отдельно, специально не шли спать ближе к дому. Даже если и были беглецами, то явно не хотели причинять неудобств и беспокойства. А работали не жалуясь и казалось умели вообще всё, по крайней мере неразговорчивый Рэнд.

А потом случилось так, что к Бэлту потянулась госпожа Ниилла. И ведь не объяснишь ей, бедняжке, что это опасно. Что ж с ней делать?

Вдовствующая графиня радовалась ему, словно празднику — такое счастье было обычно от приезда кого-то из братьев, а тут… и Янра безумно переживала, но потом убедилась, что Бэлт очень трепетно общается с молодой госпожой, с робостью принимает её внимание, стараясь помочь Янре.

И эти ночные сидения — за них конечно горничная переживала больше всего, но потом увидела, как мужчина спит на кресле возле постели госпожи Нииллы, сжимая её пальцы в руке и отчего-то защемило сердце, стало грустно до слёз, больно, потому что было в этом столько нежной привязанности, может даже любви, но было понятно, что он не будет использовать её состояние, что испытывает уважение, относиться к женщине с деликатностью и содроганием.

И может Янра была не права, но она оставила их в покое.

— А хотите позавтракаем внизу? — спросила горничная, одев хозяйку.

— С вами? — воодушевилась Ниилла.

— Да.

— А будет хорошо? А брат? А Шэйли?

— Они спят пока, пусть отдыхают, — ответила Янра.

— Я вчера им мешала, — с грустью произнесла госпожа. — Гроза меня напугала.

— Всё хорошо, не переживайте. И завтрак готовила я.

— Почему? А Яци?

— Она тоже в городе.

— Ох, тогда хорошо, — улыбнулась Ниилла, но потом надулась как ребёнок. — Только можно я сяду между тобой и Эйвой, или Рэндом, или кем-то ещё… не сажайте меня рядом с Юллин, пожалуйста.

— Хорошо, ваша милость, конечно!

Когда вдовствующая графиня была одна, без гостей, они часто, несмотря на протесты Киннана, ели все вместе на кухне, потому что ей было грустно трапезничать в одиночестве. Правда иногда компанию ей, по её просьбе, составлял Бэлт, но страшно смущался из-за этого, и скорее это был такой неформальный приём пищи, потому что мужчине не нравилось, что за ним ухаживают за столом.

— Доброе всем утро, — пропела вдовствующая графиня, с улыбкой заходя на кухню

— Доброе утро, ваша милость, — ответили все присутствующие слуги хором.

— Разрешите, я поем с вами? — спросила госпожа Ниилла, но она делала так всегда, не хотела смущать слуг своим присутствием.

— Да, ваша милость, конечно, — ответили ей и она радостная села на место Янры, сейчас рядом как раз сидела Эйва, а сама Янра села на место дворецкого, которое без него сейчас занимала Яци.

— Эйва, а ты была в городе вчера? — спросила Ниилла.

— Да, ваша милость.

— И как там?

— Сэмэл желал вам благ всех, — ответила женщина.

— Ему тоже, — улыбнулась она, потом слегка нахмурила лоб. — А новости есть? Сводку же не доставят сегодня?

Янра отрицательно покачала головой, а Эйва ответила спокойно:

— Да вроде нет, ваша милость, никаких новостей.

— А как же смерть священнослужителя? — встряла Юллин и все остальные слуги, которые уже знали эту новость, но понятное дело не хотели сообщать о ней госпоже, зыркнули на девушку с нескрываемым негодованием.

— Кого? — нахмурилась вдовствующая графиня.

— Да, мелочи, ваша милость, — поймала её внимание на себя Эйва. — Служитель какой-то умер, не переживайте. Пустое. Он старый был, говорят за сто лет.

— Ой, да? Ну, боги с ним, — успокоилась хозяйка, а Юллин пристыженная всеми присутствующими больше не произнесла ни слова.

— А Бэлт сегодня хотел заниматься огородом, — нахмурилась вдовствующая графиня. — Он там в городе, с ним всё хорошо?

И взгляд её светло-серых глаз обратился к Рэндану.

— Не переживайте, ваша милость. Всё с ним хорошо. Он и под дождём может спать, — ответил слуга, потом сглотнул, поняв, что последнюю фразу говорить не стоило.

— А?

— Не переживайте, он переночевал на постоялом дворе, в Хиите же их много, а в непогоду пускают путников под крышу несмотря ни на что, — успокоила госпожу Янра.

— Да? Хорошо, да… — она кивнула, потом взяла свою кружку горячего шоколада. Нахмурилась и осмотрела кружки слуг. — А остальным нет шоколада?

— Есть, ваша милость, я налью, — и Янра поспешила налить всем горячий напиток. Рэнд отказался.

— Ты не любишь шоколад, Рэнд, — нахмурилась Ниилла.

— Ваша милость, для меня можно попроще что — вода, вот в самый раз, — ответил мужчина, поведя головой.

— О, ты не любишь сладкое?

Рэнд кажется поперхнулся, потом повёл головой, видимо пытаясь найти что ответить.

— Да нет, но после пить хочется, так что, — и он так смешно повёл плечами, а Ниилла медленно кивнула, словно пытаясь понять сказанное.

— Да, — согласилась она, — но всё равно это вкусно.

— Так вам больше достанется, раз я отказался, — ответил мужчина и все, включая хозяйку, захихикали.

— Это очень мило, спасибо, Рэндан!

И он ухмыльнулся, кивая. Янра была благодарна, что несмотря на свою явную нелюдимость, Рэнд всё же достаточно мягко относился к госпоже и старался вести себя с ней не так, как со всеми остальными.

Дальше пошли разговоры о делах в поместье. Порой казалось, что вдовствующая графиня вполне нормально соображает и понимает происходящее.

— Эйва, а можно посадить помидоры, как в прошлом году? Они такие вкусные были, — обратилась она к горничной.

— Да, ваша милость, но нужны семена, — ответила ей служанка.

— У меня есть, — обрадовалась Ниилла.

— Тогда всё хорошо, я сделаю всё, а потом мы с вами вместе посадим.

— Отлично! Спасибо, Эйва!

— Пойдёмте, ваша милость? — спросила Янра, вставая из-за стола. — Надо одеться, чтобы пойти в сад.

— А читать?

— Да, конечно, почитаем, — кивнула ей горничная.

— Но… — она нахмурилась и посмотрела на конюха. — Бэлта нет, а надо читать по ролям. Мы читаем “Восхождение Бирсы”. Ты почитаешь с нами, Рэнд?

И Янра стала молиться, чтобы он согласился, потому что знала, что грамоте он обучен, но конечно от такого предложения вполне мог и отказаться.

— Ты же не выгонишь лошадок сегодня? Там же дождь… — в голосе хозяйки было столько надежды. Такие мелочи были важны для неё.

— Конечно, ваша милость, — ответил Рэнд. — Я в конюшне всё сделал. Если вам угодно — я почитаю.

И Янра, стоя за спиной вдовствующей графини сложила руки в молитве, обратила их с благодарностью к мужчине.

— Спасибо, Рэнд! — и Ниилла встала, но потом замерла на мгновение, отдаваясь своим мыслям. Снова глянула на конюха, возвращаясь к ним. — И надо бы проверить мост, когда дождь закончится. Он был плох. Вдруг, что случилось, а мы не знаем.

— Да, ваша милость, — ответил конюх, — не переживайте. Я проверю.

— Возьми лошадь и не скачи короткой дорогой — это опасно, — Ниилла стала похожа на матушку, которая научает своего малолетнего сына. — Хорошо?

— Да, ваша милость, — абсолютно серьёзно ответил Рэнд.

— Хорошо, — и она почти ушла, но резко развернулась и поклонилась. — Простите, что помешала вашей трапезе.

— Вы не помешали, ваша милость… всё хорошо, ваша милость… не беспокойтесь, ваша милость… — наперебой ответили ей слуги.