— Она тебе не сестра, — встревает Рикки.

— Как сестра, патлатик, — Стэн треплет моего друга по макушке. — Хотя, — он делает паузу, снова глядя на меня, — ты такая конфетка выросла, может уже и не сестричка будешь.

Парень улыбается, а я смущаюсь. Стэн мне нравится, всегда нравился. Но я для него слишком маленькая.

— Ты в тюрьме сидел или в спортзале с тату салоном? — подкалываю я.

Стэн — высокий парень с черными, растрепанными волосами. Он несколько изменился, стал более подтянут и накачен, его руки покрыты татуировками, которых не было до тюрьмы.

— Нравится, да? — он выставляет руки вперед. — Был у нас один мастак, всех в блоке разукрасил.

— Красиво, — рассматриваю рисунки с интересом, наверняка у них есть какое-то значение.

— Может, тебе тоже сделать? — вдруг оживляется Стэн. — Ну там, женственное что нибудь типа.

— Не, я не хочу.

— Хотя… точно, не надо. Ты же типа девушка, — он снова улыбается, дергая головой и глядя на мою школьную форму. — Ладно, мне это, типа идти надо. Еще корешей повидать.

— Хорошо, увидимся, — прощаться не хочется, но просить его остаться тоже не могу.

— Маньяна¹, детишки, — Стэн машет рукой, пятясь назад, разворачивается спиной, прячет руки в карманы, и уходит.

— Он мне не нравится, — угрюмый Рикки прожигает взглядом спину удаляющегося парня.

— Да брось, Стэн клевый.

Мы продолжаем идти к моему дому, Рикки всегда меня провожает.

— Слушай, Кейт, — он оглядывается по сторонам пока я ищу ключи в рюкзаке. — Не приходи завтра в школу.

Его слова вызывают замешательство и удивление, я застываю со связкой в руке.

— Почему?

— Просто не приходи. Скажи, что заболела или вроде того.

Парень мнется, обеспокоенно глядя мне в лицо.

— Я не понимаю.

— Блин, так сложно сделать как я прошу? — Рикки сутулится, убирая растрепавшиеся волосы от лица. — Не приходи завтра, — он отрицательно качает головой, уходя в сторону своего дома, пока я остаюсь стоять возле подъезда.

Его просьба очень странная. Но я не могу ей последовать, мама всегда следит за тем, чтобы я не пропускала школу.

Дома я застаю только маму, она бегает туда сюда, собираясь на работу.

— Детка, привет! — она на ходу целует меня в лоб. — У меня ночная смена, папа придет только завтра вечером, он взял дополнительные часы. Ужин на плите.

— Ясно.

Я снимаю рюкзак, задевая обожженную руку, шиплю рассматривая не содрала ли волдырь.

— Детка! — мама всплескивает руками. — Опять? Что с безопасностью в этой школе? Может мне сходить к руководству?

— Не надо, — начинаю быстро успокаивать ее, еще не хватало, чтобы мама заявилась в школу.

— Зачем детям на уроках химии позволяют ставить такие эксперименты, в которых можно пораниться?

Я вру маме, что получаю ожоги от опытов на уроках, а синяки на физкультуре. Она мне верит.

— Это я не осторожна. Не переживай.

Мама разочарованно выдыхает, качая головой.

— Кейт, какому мужчине понравится девушка со шрамами?

— Спасибо, мам, — опять она меня злит.

Обиженная иду в свою комнату, не желая ее видеть.

— Кейт, я ведь желаю тебе добра! — кричит она из коридора.

Я не отвечаю, знает же, что мне неприятно, но все равно так говорит.

Мама тихо ждет моего ответа, но уходит, так и не дождавшись. Хорошо, что можно побыть одной, в такие моменты я даже рада, что мои родители много работают. После ужина сажусь за уроки, я всегда стараюсь, несмотря ни на что, уделять время учебе. В этой школе мне учиться до самого конца, родители отказались переводить меня, когда я сказала, что мне там не нравится. Им радостно думать, что их дочь ученица престижной школы. Нужно просто держаться и терпеть. Осталось всего лишь четыре года.

***

Утром я не застаю Рикки на остановке, не застаю и в школе возле класса. Стефани сегодня опоздала, поэтому я смогла остаться незамеченной и уже сидела за своей партой. Прозвенел звонок, но соседнее место по прежнему пустовало. Странно, он просил не приходить и не пришел сам.

Проходит полчаса урока, когда дверь в класс распахивается, с грохотом ударяясь о стену. На пороге стоит Рикки, весь в черном, хотя дресс-код школы совсем другой. В руке у него рюкзак.

— В чем дело?! — учитель кладет учебник на стол, разозленно глядя на опоздавшего.

Парень не отвечает, только как-то странно улыбается запуская руку внутрь рюкзака. Я не сразу понимаю, что он оттуда достал.

Раздается выстрел, больно бьющий по перепонкам, учитель падает на пол, начинается паника и крики, все прячутся под парты, я вместе с ними. Слышны шаги Рикки по кабинету, девочки всхлипывают, тихо давясь слезами, я сильнее прижимаю колени к подбородку осматриваясь. По диагонали от меня сидит Стефани, она трясется, вжимаясь спиной в ножки парты, глаза теперь полны ужаса, я никогда не видела ее такой.

— Ну что, урод? — слышу я голос Рикки.

— Не надо, пожалуйста, — непривычно жалобный голос Джастина, без обычной наглости, с которой он разговаривает с нами каждый день.

— Надо было раньше думать, — цедит мой друг.

Осторожно выглядываю из своего убежища, в следующую секунду раздается новый оглушительный выстрел. Джастин дергается, сдавленно хрипит и грузно заваливается на бок. А уже спустя пару секунд он громко кричит хватаясь за живот, по костяшкам пальцев течет кровь. Я в страхе смотрю на Рикки, но он меня не замечает. Снова вскидывает оружие и целится в своего обидчика. Еще два выстрела.

Парень больше не издает ни звука.

Прячусь назад, отползая к стене рядом с партой, сердце колотится в груди, готовое разорваться от животного ужаса, мне не верится, что это тот парень, которого я знаю. В классе царит давящая тишина, нарушаемая только медленными шагами Рикки, но стоит им прерваться, раздается выстрел. Шаг, выстрел, тихий вскрик, шаг, снова выстрел.

В ушах мерзко звенит от этих громких хлопков в закрытом помещении, чем ближе парень, тем сильнее подкатывает тошнота к горлу. На минуту он останавливается, я надеюсь, что он одумался и хочу выглянуть, как до слуха доносится клацающий звук — перезарядка.

— Сте-е-ефани, — с ехидцей в голосе растягивает имя девушки мой друг.

— Не надо, — плачущим голосом умоляет моя мучительница.

— Надо, — сурово отрезает Рикки, делая выстрел.

Я закрываю уши ладонями, жмурюсь, сжимаю губы в тонкую полоску, не разрешая себе закричать. Нутром чувствую — рядом кто-то есть. Открываю глаза, упираюсь взглядом в черные берцы с каплями крови на них. Боюсь поднять голову, встретиться взглядом с парнем, рваное дыхание от которого пересохли все слизистые выдает мой страх. Обхватываю колени руками, мысленно прощаясь с жизнью.

«Сейчас он меня убьет».

Блузка практически насквозь промокла от пота, хоть выжимай, тягостное ожидание режет изнутри тупым лезвием.

— Сиди здесь и не высовывайся, — доносится приказ сверху.

Берцы разворачиваются, тяжелыми ударами по полу оповещая об уходе их хозяина.

Слышатся стоны и плач, нарушающие убийственную тишину кабинета.

Упираюсь руками в пол, приказывая себе собраться с мыслями и осматриваюсь.

— Кейт, — жалобный голосок зовет меня откуда-то спереди.

Фокусирую плывущее от паники зрение на девушке, Стефани лежит под своим столом, моляще глядя на меня, на ее животе расползается огромное красное пятно.

Пульс, стучащий в висках бьет отрывистыми ударами по барабанным перепонкам.

«Соберись, Уилсон»

Ползу по полу вперед, собирая всю грязь ладонями, кожа на коленях противно трется о линолеум, пока я не оказываюсь возле девушки, лежащей на полу. На ее животе зияет рана, из которой толчками выплескивается кровь от каждого всхлипа. Белая блузка пропитанная кровью почти полностью, облепляет ее тело.

— Зажми рану, — я поднимаю трясущиеся руки девушки, кладя их ей на живот.

Мои руки дрожат так же сильно, адреналин не дает отключиться, заставляя мозг соображать быстрее. Резкий запах железа, висящий в воздухе, душит своей тяжестью. Вдалеке слышны выстрелы и приглушенные крики, четко различимые через плач тех, кто в кабинете, его словно приглушили, сосредотачивая слух на более важных вещах.