— Если ты так хочешь, — соблазнительным голосом, растягивая слова, пропела она, одновременно закидывая одну ногу на спинку дивана.

Рядом со мной в ней будто переключался какой-то тумблер, полностью отключающий стеснительность, а бегунок «раскрепощенность» выкручивался до максимума. Этого не видел никто. Только я. И это заводило. Скромность, маску с которой я по обыкновению сорвал.

Я провел руками по стройным ногам, талии и спине, изучая каждый изгиб. Кейт, затаив дыхание, наблюдала за мной заблестевшими от возбуждения глазами.

— Маленькая проказница, — закончил поцелуем в ухо.

Между ее ног уже было мокро.

— Быстро же ты заводишься, — я сильнее надавил на клитор.

— Я завелась в тот момент, — она положила свои пальцы сверху моих, направляя их ниже, — когда ты назвал меня сукой, прижав к стене.

— Вот как.

Повинуясь намеку, я проник внутрь, утопая в обильной смазке, и потянул поводок. Уилсон вцепилась в диван, откинув голову назад, и закрыла глаза. Большим пальцем я вновь прижал клитор, размазывая влагу и срывая первый громкий стон.

— Испорченная, — я начал неспешно наматывать поводок на кулак, ускоряя темп ласки. — Грязная, — стоны стали хриплыми и прерывистыми, — девчонка.

— Очень испорченная, — согласилась Кейт, выгибаясь дугой, царапая обивку и покачиваясь в такт со мной.

Теперь она сама скользила на моих пальцах. Мне оставалось только направлять ее поводком, наслаждаясь тихими, просящими стонами, великолепным видом возбужденной до предела Уилсон, сминающей в кулаках края рубашки, с искусанными губами и пунцовыми от страсти щеками.

— Быстрее, — взмолилась Кейт.

— Хочешь быстрее? — подразнил ускоряясь.

— Да-а-а, — она протяжно застонала, когда я исполнил просьбу. — Да-а-а, так.

Кейт напрягла живот, приближаясь к оргазму. Я резко вытащил пальцы.

— Вставай.

Она недовольно заскулила, поджимая ноги.

— Я почти кончила.

— Кончишь, когда я посчитаю нужным, — попытка сделать жалостливую мордашку не увенчалась успехом. — Ты меня дичайше разозлила.

— Мой мужчина недоволен? — Кейт изобразила удивление, оставаясь на месте.

— Твой мужчина страшно зол. Меня мало что может разозлить, — я поднялся на ноги, дергая поводок. — Ты постаралась на славу. Раздевайся и вставай.

Она встала и сняла рубашку. Мы вернулись к тому, с чего начали.

Я вывел ее на середину комнаты (какого хрена это так заводит?) и оглядел. Теперь у меня было куда больше настроения испробовать наши девайсы и, похоже, стоило прикупить и хвост, и вибратор, и плетку. Мне хотелось измучить ее удовольствием, довести до исступления. Владеть ее телом, вынуждая балансировать на грани наслаждения и молить о близости. Чтобы она почувствовала, каково это — быть на моем месте.

Я взял стек в руку.

— Нам нужно выяснить допустимые границы твоих ощущений, — наконечник игрушки лег на голень. — У меня нет опыта и я могу полагаться только на обратную связь от тебя.

— Как скажешь.

Меня вновь приятно удивила ее послушность и немногословность.

Я нанес удар с самым минимальным усилием. Кейт даже не вздрогнула. Стек поднялся выше, скользя по коже, и остановился на бедре. Теперь я ударил немного сильнее. Она коротко вздохнула и закусила губу. Глаза, от которых я не отрывал внимания весь процесс, напротив, заблестели сильнее.

Стек, поглаживая, устремился вверх, обошел изгибы талии и замер на ягодице. Третий удар разрезал тишину. Секунду спустя Кейт простонала, еле заметно вздрагивая, и прикрыла веки. Я запечатлел в руке усилие, с которым нанес удар. Это был не самый максимум, можно было бы приложить и больше силы, но для начала этого хватит. Ведь я должен быть жестким, но не жестоким. Доставить ей сладкую боль, а не горькую му́ку.

— Ты сегодня чертовски провинилась.

Уилсон задумчиво всмотрелась в мое лицо. Разговоры сделали ее увереннее и расслабленнее, поэтому девчонка решила, что может осмелеть. Она шагнула, прижимаясь вплотную ко мне, положила руку на мой пах, оглаживая член под тканью брюк, привстала на носочки, касаясь торчащими сосками моей груди, и зашептала томно и низко мне на ухо, опаляя горячим дыханием:

— Я готова умолять позволить мне сделать минет в качестве первого извинения.

Кейт отстранилась, сверкая глазами. Я шумно втянул воздух, теряя нить серьезной беседы о допустимых границах. Кровь устремилась к паху, и я чуть не плюнул на все, желая как можно быстрее приступить к процессу.

— Я не разрешал трогать меня, — в изумлении поднял бровь. — За такую самовольность ты получишь дополнительное наказание.

— Прости, Люцифер, — Кейт завела руки за спину, открываясь и покорно опуская глаза. — Я буду послушной.

— Другое дело, — наконечник стека погладил ягодицу, я сделал пару одобрительных, совсем мягких, скорее шуточных шлепков.

Уилсон хихикнула, слегка покачиваясь на месте.

— Если что-то пойдет не так, ты должна дать мне знать.

Кейт встрепенулась, просияв заинтересованностью.

— Нам нужно стоп-слово, как в фильме. Но я не хочу что-то банальное, типа «красный», — она суетливо забегала глазами. — Может, злоебучий? А еще я нашла готовый плейлист в спотифае.

Она забегалась, принесла телефон и подключила его к колонке.

Я устало выдохнул, нарочито громко, давая понять о своем недовольстве. Кейт осеклась и, не мигая, посмотрела на меня. Многозначительный указующий кивок, и она послушно вернулась на место.

— Опять непослушание, — я поцокал языком. — Грешным делом подумал, что ты будешь молчалива, но ты, кажется, — я подошел к столу, — не можешь совладать с собой. Придется применить вот это.

В моей руке появился кляп. Уилсон тяжело сглотнула. Я вернулся к ней и вгляделся в сияющие предвкушением глаза.

«Маленькая слабость не помешает процессу».

Я наклонился ближе, касаясь ее губ, распахнул их, завладевая ими в своей напористой манере. Кейт растерялась, не сразу понимая, что нужно ответить, но, сориентировавшись, положила руки мне на грудь и подключила язык, дразня обвела кончиком мой и усмехнулась на отклонение от плана.

Ненасытный поцелуй рисковал перейти в приятное продолжение, отодвинув на задний план мою задумку. Я оттянул зубами нижнюю губу, заставляя Кейт зашипеть, царапнув меня ногтями, с трудом оторвался от столь приятного процесса и встал позади.

— Будь умницей, — она приоткрыла рот и послушно закусила жесткую кожу. Я провел подушечками пальцев по линии губ и зафиксировал ремешок. — У тебя еще будет сегодня возможность продемонстрировать в деле свой длинный язык.

Обошел Кейт по кругу, любуясь видом. Покрутил в руке стек, отметил, что наручники по-прежнему лежат на диване.

Она шумно задышала, впадая в какой-то транс. Наше взаимодействие было непривычным, пожалуй, даже странным, но я отчего-то чувствовал себя уютно, будто был на своем месте.

Я постоял, разминая плечи и спину, вслушиваясь в мелодию, ловя ее ритм и настроение, полагаясь на интуицию в своих действиях. Вытянул руку, стек заскользил по стройной ноге, повторяя изгибы тела и поднимаясь выше, погладил бедро, обошел линию тазовых косточек, устремляясь к талии, и бережно обвел полушарие груди.

— Уилсон, Уилсон, — я покачал головой. — Так хотелось верить в твое послушание.

Кожа на ее груди и руках покрылась крупными, соблазнительными мурашками, а соски маняще напряглись. Я взял в руку поводок и потянул на себя. Кейт покачнулась, делая маленький шажок вперед, в этот раз не поднимая взгляда. Мне не удалось отказать себе (да и стоит ли себе вообще в чем-либо отказывать?) в удовольствии слегка ущипнуть ее грудь, любуясь формой и аккуратными, нежно-розовыми ореолами.

— Пошли, — я дернул ремень на себя, двигаясь в сторону мебели.

Кейт следовала за мной покорно и неслышно. Я сел, поправил брюки, расслабленно откидываясь на спинку.

— Иди ко мне на ручки, — я похлопал свою коленку и потянул на себя поводок.

Она перегнулась через мои колени и легла животом вниз, выставив зад.