— Сказки не сказки, но пока что всё сходится. Этот бес очень хитёр и силён… — Яромир ушёл глубоко в раздумья. — Он запросто мог противостоять отцу, ведь из-за меня знал его привычки. Лихо ни за что не подойдёт к огню, да и не додумается, а вот этот — запросто! Отец опытнее меня, поэтому смог скрыться. Тварь тоже умело заметает следы, выжидает и прячется… Я уверен, что бес искал меня, но, когда он напал на отца, то Лихо учуяло в нём достойного. Вероятнее всего, что они встречались, но даже такой бес — не ровня лиху. Бесу удалось ускользнуть, но, напоследок, он всё же решил хоть как-то да зацепить меня…

— Думаешь, девочку всё-таки задрал бес? — Ядвига удивлённо приподняла бровь.

— Уверен. Бес не будет выступать открыто. Зачем? Ему ни к чему облавы. Дурная выходка Патши просто подвернулась под руку и бес ей воспользовался. Он точно знал, что Верея была для меня дорога и знал, что этим самым сделает мне очень больно.

— Тогда, где он был всё остальное время?

— Хороший вопрос… — Яромир задумчиво потеребил мелкую, колючую бороду. — Скорее всего, опять я виноват… Пока Лихо крутилось по округе, бес боялся вернуться, но только его не стало, как бес тут же почуял открывшиеся возможности. Чтобы я сделал дальше…? Когда он вернулся, то, скорее всего, увидел меня в лесу, но не напал, потому что я для него стал другим, чем-то новым… Ему требовалось время, чтобы заново разложить меня по полочкам, изучить на что я способен. Он видел и мужиков, вооруженных серебром, способных выслеживать и охотиться на подобных ему. Нет, я бы сперва ослабил нас…

— Отсюда поподробнее… — Ядвига взволновано заёрзала на краю лежака.

— Наперво, я бы избавился от всей нечисти и хищников по округе. Мне не нужно, чтобы лишний раз кто-то шарился по лесу и мог случайно обнаружить следы моего присутствия. Чем меньше знает враг, тем крепче спит… Затем, мне нужно узнать получше, что из себя представляет моя цель. Вот незадача — деревенские собаки. Они непременно меня учуют, ведь я пахну иначе, чем люди. В какой-то момент, я понял, что моя кровь несёт смерть, которая передаётся от одного к другому, поэтому и выбрал того, кто больше всех уязвим. Старый, одноглазый волкодав — подойдёт. Тут же дошло, что должна была подохнуть и вся съедобная скотина. Отлично, враг будет по уши в заботах и в конце концов ослаблен голодом, тогда можно и напасть, ведь уже точно никто не сможет препятствовать моей мести. Опять же, нападу на волкодава сам — слишком рано поймут, что что-то не чисто. Выход: дикие собаки. Наловил дичи, приманил мясом и вот — леса полны бродячих псов. Дальше: дело за малым. В дождь дворовые псы не смогут меня учуять, а разобраться со старым волкодавом не составит совсем никакого труда. Всё шло по плану, но терпение быстро закончилось. Но я попал в свою же ловушку: собаки пожрали и распугали оставшуюся в лесу дичь. В итоге, я сам начал голодать и терпение быстро подходило к концу. Как раз на курган привезли свежие потроха и сняли дозорного. Тогда бес и решил действовать. Он знал: когда я увижу, что он сделал на кургане, то обязательно захочу выследить виновного, причём буду это делать один. Бес хотел показать себя, что он силён и проворен… Доказать, что он лучший… Я когда-то и сам так ехал на схватку с водяным…

— Яромир, — Ядвига заботливо взяла его за руку и нежно прошептала. — оставь его, будь со мной… До этого же он никого не трогал и то, что он девчонку убил — всего лишь твои догадки… Вдруг эта тварь просто пришла на запах тухлятины и дохлой скотины? Ты сказал, что серебро его ранило, может он опять скроется в лесах, зная, что его здесь могут убить? Не ищи его, мой хороший… Прошу тебя, отпусти! Пусть идет своей дорогой и будь со мной… Живым….

Ядвига страстно прижалась к губам Яромира.

— У меня дурное предчувствие, что он убьёт тебя… И ты знаешь, что чутьё меня ещё никогда не подводило…

— Пойми, что даже если я его оставлю, то теперь бес точно от меня не отстанет. Всего лишь вопрос времени, когда он сделает следующий шаг…

В этот момент раздался стук в дверь.

— Ну не настолько же скоро?! — от неожиданности Ядвига испуганно подскочила с лежака, торопливо поправила платье и пошла к двери.

— Эй, эх-эх…, богатырь! — раздался снаружи встревоженный голос Рознега. — Я знаю, что ты дома, эх…, печной ездова! Хватит груди бабьи мять, беда у нас!

Только Ядвига отодвинула засов, как тут же внутрь избы влетел взъерошенный, запыхавшийся старшина:

— Собрался и, эх…, на выход!

— Чего ты сразу голосишь, начальник? — Яромир скорчившись от боли сел и с помощью Ядвиги натянул рубаху и лапти. — Как будто кто-то помер…

— Именно что. — серьёзным тоном коротко перебил Рознег и гневно распушил усы. — Пошевеливайся и без лишних вопросов! Сам всё увидишь.

Явный признак того, что сейчас старшина совершенно не шутил…

Яромир, на сколько мог быстро, собрался и, вслед за Рознегом, вышел во двор.

Прямо перед калиткой ждала запряженная телега во главе с Ермолой, а в кузове с такими же мрачными, как и у старшины, лицами сидели Аяр и Ерёма.

«Не к добру…» — насторожился Яромир и занял место рядом с молчаливо приветствовавшими его мужиками.

Только Ермола дёрнул поводьями, как подбежала Ядвига:

— Никого не забыли?! — уже успевшая переодеться, она протянула руку Яромиру. — Или вы думали, что меня можно вот так вот просто оставить?

— Ох, бабы… — недовольно скривился Рознег и коротким кивком указал ей занять свободное место в телеге. — Шевелитесь только! Нужно приехать первыми, чтобы знать, как потом перед людьми объясняться…

Яромир помог Ядвиге подняться в кузов, и лошади быстро понесли их в сторону Могильного кургана.

Только ехали они совсем не туда…

— Тьфу, разлямзля! — выругался старшина, подавая Ермоле знак остановиться. — Всё-таки какой ты на ногу долгий, богатырь. Не успели…

Дорогу перекрыла толпа деревенских, собравшаяся возле подворья старика Вени.

Люди суетились и взволнованно перешептывались. Заплаканные женщины испуганно прижимались к мужьям. И даже уже бывалые мужчины из ловчих Яромира с трудом сдерживали рвотные порывы и поспешно отводили взгляды в сторону.

Но на двор никто зайти не осмеливался…

Яромир еще не видел картины произошедшего, но по трясущимся рукам и учащённому сердцебиению понял, что случилось что-то очень, очень страшное.

— За мной… — хмуро скомандовал старшина и пошёл прямиком в гущу толпы. — А ну, ротозеи, дорогу, дорогу…!

Люди, неуклюже толкаясь, расступились, открыв во всей красе двор Вени.

Яромир на мгновение оторопел и замялся.

Тело затрясло ещё сильнее, свело желудок в рвотном порыве и зажало в груди, что не позволяло нормально вздохнуть.

Он, убивший столько всяких разных тварей, встречавший множество зверств и привыкший к виду крови, оказался не готов к увиденному…

— Ну, богатырь, расскажи-ка нам, раз уж все собрались, что за погань лютая могла такое наворотить?!

Яромир тяжело сглотнул, вдохнул свежего воздуха, медленно открыл калитку и зашёл на двор.

Подворье залило лужами крови.

Разбросанные тут и там останки изуверски растерзанных человеческих тел и животных уже начали источать смрад разложения.

«Значит, ты решил играть по-крупному…?»

Его жертв можно даже не пытаться опознать.

Лица множества людей бес изуродовал до неузнаваемости и из человеческого остались только руки и ноги, разбросанные по всей ограде.

Яромир, осторожно обходя куски тел, прошёл к избе и остановился на против колодца, к которому оказалось прислонено то, что осталось от старика Вени.

Толстый сруб бес вымазал кровью и оставил на брёвнах глубокие борозды от когтей.

«Теперь ещё и своё клеймо оставляешь…?» — Яромир нервно закусил губу, задумчиво провел пальцами по царапинам и склонился над телом.

Грудная клетка разодрана пополам. Внутри не доставало печени, лёгких и сердца. Выколотые глаза, откусанный нос, оторванные уши, пальцы и язык.

На глаза, под вывалившимися из брюха кишками, попался уголок предмета из кожи.