— Но тебе не нужна была книга, чтобы рассказать мне о своих чувствах, — заметила я, глядя на него снизу вверх.

— Мне нужен был широкий жест, — утверждал он. — Я не мог просто появиться с поджатым хвостом.

— Ты мог бы.

— Это было бы и близко не так романтично.

— Или публично, — сказала я со смехом.

— Теперь все знают, что ты моя.

Клэй выхватил книгу у меня из рук и отбросил ее в сторону, прежде чем прижать меня к простыням, покрывая поцелуями всю мою шею, пока я смеялась и извивалась от щекотливых прикосновений.

Через мгновение он остановился, балансируя на локтях надо мной. Его нефритовые глаза изучили мои, и он сглотнул, качая головой.

— Что? — спросила я.

— Я просто… Я думал, что потерял тебя. Навсегда. Я думал, что никогда больше не смогу быть здесь, обнимать тебя вот так, прикасаться к тебе, целовать тебя. — Его лицо исказилось от боли. — Я был несчастен без тебя.

— Я не хочу говорить о том, сколько пакетиков Cheetos я съела.

Он ухмыльнулся, убирая волосы с моего лица, прежде чем аккуратно снять с меня очки и отложить их в сторону. Затем он притянул меня к себе, прижимаясь губами к моим с нежным теплом.

Мое тело ожило под этим поцелуем, под его массивными руками, когда они прижали мои бедра к нему, и он перекатился на меня. Он уже становился твердым под трусами, и я застонала от ощущения его, впиваясь ногтями в его спину.

Все разговоры прекратились, когда эти поцелуи становились все глубже и глубже, пока мы не начали задыхаться и стонать, снимая с себя то немногое, что было на нас надето после нашего первого раунда. Когда мы были полностью обнажены, Клэй перекатился на спину, помогая мне забраться к нему на колени.

Только потом он подтянул меня повыше.

— Что ты делаешь? — Я вздохнула.

— Я хочу, чтобы ты оседлала мое лицо.

Я сопротивлялась, но у меня не было шанса убежать или возразить ему, прежде чем он рывком поднял меня, прижимая заднюю часть моих бедер к своим плечам, моя киска нависла прямо над его лицом. Он скользнул руками вниз по моей грудной клетке, сжимая мою задницу обеими ладонями, когда притянул меня к себе.

И у меня не было другого выбора, кроме как держаться.

Мои руки взлетели, чтобы найти изголовье кровати, и я крепко вцепилась, когда он не только провел языком по мне, но и использовал свои руки на моей заднице, чтобы прижать мои бедра к нему. Взад и вперед, я терлась о его рот, пока он кружился, щелкал, сосал и лизал.

Это было головокружительно в лучшем смысле этого слова, и я была почти смущена тем, как быстро я кончила для него, тем, как он оставался прямо там и наслаждался каждой последней секундой моего освобождения. Только когда я была полностью насыщена и дрожала, он осторожно помог мне слезть, а затем перевернул меня на живот, целуя всю мою спину, прежде чем исчезнуть на то время, которое ему потребовалось, чтобы схватить презерватив.

Я видела звезды, когда он скользнул в меня сзади, и он обхватил мои бедра, заставляя меня выгнуться для него, когда он вышел, прежде чем снова погрузиться в меня. Я отчаянно хотела быть рядом с ним, поэтому я встала на колени, одной рукой потянулась назад, чтобы обхватить его за шею, а другой потянулась сзади к его заднице.

Он застонал, когда я сжала его, втягивая его глубже в себя, пока я прижимала свою задницу назад и умоляла о большем. Он проложил дорожку поцелуев вдоль моей шеи, посасывая мочку моего уха зубами, когда я застонала и прижалась к нему.

— Ты моя, Джиана Джонс, — прорычал он мне на ухо, его рука скользнула по моей груди, пока не сомкнулась на моем горле. Я выгнулась в нем, задыхаясь от удовольствия. — И я никогда тебя не отпущу.

Наше первое воссоединение, когда мы вернулись в мою квартиру, было быстрым, отчаянным и бешеным, и закончилось прежде, чем кто-либо из нас успел по-настоящему вздохнуть. Но на этот раз Клэй был медленным и целеустремленным с каждым толчком. Как только я думала, что он готов к разрядке, он вырывался, целуя меня долго и глубоко, меняя нас в новой позе.

Это было вслед за очередным оргазмом для меня, когда он, наконец, тоже кончил, мои лодыжки на его плечах, когда он выкачивал каждый ручеек своего освобождения. И когда он понес меня в душ, мои ноги были слишком слабы, чтобы двигаться самостоятельно, он опустился под струи горячей воды и прижал меня к своей груди.

— Я люблю тебя, — прошептал он, приподнимая мой подбородок.

— Я люблю тебя, — повторила я, запуская пальцы во влажные волосы на его затылке.

А потом он поцеловал меня, и впервые в жизни я почувствовала себя главной героиней.

Это было мое счастливое будущее.

Месяц спустя

Клэй

Мы все смотрели на тренера Сандерса целых двадцать секунд, и никто не произнес ни слова.

А потом, это был гребаный хаос.

— Что?!

— Ты не можешь уйти.

— Мы только что проиграли игру за кубок. А теперь это дерьмо?

— Буквально только что проиграли.

— Мы в огне. Зачем тебе уходить?

— Мы не сможем сделать это без тебя!

Я просто наблюдал за разворачивающимся бедствием, мое сердце застряло в горле, даже когда я попытался проглотить его. Один взгляд на Холдена, стоящего тихо и спокойно в углу, сказал мне, что он тоже все еще обдумывает ситуацию и, вероятно, пытается решить, как лидер должен отреагировать на эту новость.

Наш главный тренер покидал нас.

Мы были на пороге величия, и он устраивался на работу в NFL.

Я не мог его винить. Черт возьми, я знал, что, когда дело дойдет до этого, никто из нас не откажется. Почти все мы мечтали играть в Лиге, и почти каждый тренер колледжа мечтал о том дне, когда их пригласят.

Но мы только что проиграли матч плей-офф против одной из лучших школ страны. Мы были измотаны этим, подавлены, но не выбиты из колеи. Во всяком случае, эта потеря только заставила нас хотеть этого еще больше.

Теперь у нас будет новый тренер, который будет руководить этой стаей голодных волков. После того, как шум поднялся до невыносимого уровня, тренер Сандерс протянул руки и сглотнул, ожидая, пока мы успокоимся.

— Я знаю, что это нелегкая новость, — сказал он. — И поверьте мне, когда я говорю, что для меня это тоже был нелегкий выбор. Я был здесь с вами на каждом шагу этого пути. Я горжусь тем, что я здесь построил, тем, что мы построили вместе. И у меня нет абсолютно никаких сомнений в том, что в следующем году именно вы будете держать этот чемпионский трофей. Меня бесит, что я не буду там, чтобы разделить это вместе с вами.

Мои глаза наполнились слезами, и я шмыгнул носом, внутренне проклиная себя, когда прятал лицо от команды.

— Я вам не нужен.

Раздалось несколько возгласов несогласия, но тренер снова поднял руки.

— Вы не понимаете. Вы можете сделать это — будь то со мной, с другим тренером или самостоятельно. Вы сильные. Вы старательные. Вы преданы своему делу. И вы талантливы. — Он кивнул, глядя каждому из нас в глаза. — Никогда не забывайте об этом. Никогда не прекращайте сражаться. И никогда не забывайте, что даже на другом конце страны, я на вашей стороне и я верю в вас.

Печаль в раздевалке была настолько ощутимой, что я чувствовал ее вкус. Мы только что утащили свои задницы с поля после проигрыша в кубке, а теперь еще худшие новости неожиданно обрушились на нас с ног на голову.

Мы выглядели жалко.

После долгого молчания Холден встал и тихо подошел к Тренеру. Он похлопал его по плечу, и они обменялись уважительным кивком, прежде чем Холден повернулся лицом к команде.

— Тренер прав, — сказал он, его глаза были полны решимости, когда они осматривали комнату.

Я поклялся, что видел, как он занял еще большую руководящую роль, если это было возможно. Это было так, как если бы корабль шел ко дну, и капитан взял единственную спасательную шлюпку, поэтому первый помощник сел за штурвал, делая все возможное, чтобы удержать нас в шторме.