— Как скажешь, Франц. Ты теперь главная, — и грустно улыбнулся.

— И я тебя умоляю, не зови меня так, я же девушка.

— А ведешь, как старший брат! Терпи!

Утром мы вернулись в столицу империи Венаурис. Наш особняк встречал нас черными шторами, означающими траур. Мы с братом и тетей молча прошествовали к парадным дверям.

Специально приехали рано, чтобы благородное общество еще спало, и не надо было ни с кем расшаркиваться.

Едва зайдя в дом, тетя Эми объявила, что пошлет слугу за портным и портнихой, так как нам нужен новый гардероб. Я хотела возразить, но тут поняла, что она права. У меня только одно черное платье и я в нем. А мне год надо ходить в чем-то. Хотя думаю, тетя не это имела в виду. Но зачем ссориться. Пусть закажет, что считает нужным, а я буду носить то, что считаю нужным.

Я сидела и неторопливо пила чай, размышляя над ситуацией.

Мирабальт, пошел освежиться с дороги, а я пребывала в тяжелых думах.

Но он быстро вернулся и огорошил меня словами:

— Франциска, тебе надо стать дурой!

— Прости? — я поперхнулась чаем.

— Что не понятно? Пока мы ехали, я все думал о нашей ситуации и хочу сказать, что не надо тебе демонстрировать свои мозги окружающим. Быть милой глупышкой намного выгоднее. Тебе все простят, если что-то пойдет не так, скорчишь глазки, построишь бровки «домиком» и вот.

— Ты думаешь так лучше?

— Да, так точно не додумают, кто у нас глава семьи, от кавалеров отбиваться проще, некоторые сами могут «отпасть», если не будешь знать, что сказать, приоткроешь ротик, скажешь «о-о-о» и потом с восхищением «Вы такой умный! Слов нет».

— Я так не смогу.

— А ты потренируйся. Главное болтать о всякой чепухе без перерыва: платья, булавки, вышивка, женские посиделки и тому подобное. От этого у мужчин на второй минуте начинает расфокусироваться взгляд и просыпается мечта оказаться в мужском клубе. И вот тебя уже не слушают и долго не задерживают. Глядишь, так и доживем до наших двадцати пяти без потерь.

— А ты как спасаться будешь?

— Так же. «Косить под идиота». Тогда никто не удивиться, что мы часто вместе ходим.

— Возможно, идея не так уж и плоха, — я нерешительно посмотрела на брата. — Я только не уверенна в своих актерских талантах. Ты же знаешь, я не болтлива.

— Будем тренироваться. Вот придет портниха и начинай. Никто не должен усомниться, что дочь маркиза Армавирского дурочка.

В этот момент доложили, что прибыли портные.

Мы разошлись по комнатам для примерки.

Ко мне пригласили лучшую портниху столицы мадам Примли. Её наряды стоили целое состояние, позволить их себе могли только очень состоятельные леди. Уже одно то, что мадам прибыла ко мне лично, говорило о моем статусе.

Эта ухоженная женщина лет сорока пяти сразу взялась за дело.

— Нам некогда отдыхать леди Франциска. Вам нужен новый гардероб на траурный год и следующий, так как такое огромное количество вещей быстро не сошьешь. В какую сумму мы должны уложиться?

Тут я решила остановить бурную натуру мадам и уже открыла рот возмутиться, как вспомнила, что я «дурочка» и счастливо, расплывшись в улыбке сообщила:

— Лимита нет, мадам! Брат сказал ни в чем себе не отказывать!

Вот где случился счастливый обморок портнихи. Я стояла и смотрела на обмякшее тело женщины и скептически размышляла на сколько решила разорить меня мадам, что сознание от счастья ее покинуло?

Я потрясла ее за плечо и с дебильной улыбкой сказала:

— Ну что же вы отдыхаете?! Дел полно. Я почти голая!

Она непонимающе моргнула, огляделась и тут она вспомнила все.

Портниха подскочила и забегала по комнате, перечисляя все что мне нужно, я делала вид, что слушаю ее с восторгом, а у самой внутри закручивался тугой узел ожидания. Что из этого выйдет.

Мерки сняли быстро. Я лепетала чушь о погоде, женихах, цветах, куче слуг и все в таком духе.

Мадам Примли и ее помощницы на все мне поддакивали. Восхищались моей красотой. И уверяли, что все женихи будут мои.

Я стояла и смотрела на себя в зеркало. Не назвала бы себя красавицей. Худа до истощения. Вес я не могла набрать. А от горя почти ничего не ела. Все ребра можно пересчитать. Высокая грудь, но маленькая. Нечем перед кавалерами хвастать. При такой худобе, где ей взяться. Попа считай плоская. Личико больше аккуратное, чем красивое. Моей гордостью были густые "пшеничные" волосы и яркие зеленые глаза чуть-чуть раскосые, но моя мать была не из нашей империи. И судя по портрету, разрез глаз нам достался от матери. Нос прямой. Белая кожа. Леди ведь не загорают. Но я сомневалась, что загар ко мне пристанет с таким даром. Но о нем никто не знает, так как магия скрывает его до магического совершеннолетия, а уровень моей магии и после никто не должен увидеть после магической клятвы на кристалле.

Эта каторга продолжалась шесть часов. Язык уже отнимался. Я выбрала кучу фасонов всего на свете, расцветку платьев на два года вперед, отделку и так далее. Глаза грозили закрыться прямо тут.

Наконец мадам решила, что ей пора и обещала прислать первые платья через два дня, чтобы я могла выходить из дома.

Я еле уползла в кабинет. Хотелось пить и даже есть.

Третьи сутки подходили к завершению. А я еще никак не доберусь до кристалла. Брат сидел в кресле и читал газету, когда я вошла, он посмотрел на меня и вздохнул.

— Садись, жертва будущей красоты. Заказать чай и перекусить?

— Нет. Давай я принесу клятву и уже потом поедим с чистой совестью.

— Как скажешь, ты лучше разбираешься, что делать. Мне уйти?

— Думаю нет, раз ты знаешь.

Я подошла к полке взяла кристалл, брат напряженно смотрел на меня. Сев в кресло напротив, поставила артефакт на стол, положила на него руку с кольцом-маяком и стала произносить слова магической клятвы.

Слова лились легко, прохлада окутывала меня, цвета стали блекнуть. Моя сила спокойно отзывалась на мой зов. Она признавала, что я ее проводник.

Я не считала себя хозяйкой силы. Мне кажется, самонадеянно считать себя повелителем необъятного. Скорее она мой учитель, а я ее ученица.

Когда стихли последние слова, сила скрутилась непроницаемой чернотой и я куда-то провалилась.

Не грациозно брякнулась всеми костями о каменный пол. Было неприятно и, честно говоря, больновато. Где я?

— Приветствуем тебя, соратник!

Боже, меня закинуло в зал совета, а я лежу как мешок с картошкой. Я постаралась грациозно подняться, но оказалась, что я в черном плаще, который мерцал и как бы обтекал мою фигуру, но это не помешало ему опутать мои ноги. Пришлось сначала сесть, а потом уж встать.

Я оказалась лежащей к круге портала, вокруг которого стояли семь кресел. Все были заняты, кроме моего. Я вывалилась из портала возле него. Было неловко. Шесть масок и я.

Не поняла, кто ко мне обратился, поэтому склонила голову в приветствии, среди магов не в ходу светские расшаркивания. Да и мой реверанс выдал бы во мне женщину.

— И я приветствую вас.

— Скорбим о нашей потере.

Эту фразу произнес Дракон.

— Но твоя потеря еще больше, — промолвил тот, кто скрывался под маской саламандры.

Я еле сдержалась, чтобы не всхлипнуть.

— Садись, теперь это место твое по праву. Мы чувствуем это.

Я опустилась в кресло. Руки мои подрагивали и я радовалась, что марево, колышащееся вокруг моего тела, не дает четких очертаний.

— Мы должны познакомиться, что бы сражаться вместе…

— Нас удивило, что ты не призвал нас, — Песец перебил Саламандру.

Маски посмотрели на него, но ничего не сказали, а обернулись ко мне.

Я же не знала, а что тут можно сказать? Клятва не позволяла заикнуться о возрасте.

— Ты молчишь?

— Я не могу ответить.

— Почему?

— Клятва.

Я прямо чувствовала удивление моих соратников. Минута тишины и…

— Великие боги ты несовершеннолетний! И не мог открыть портал! — дракон прикрыл лицо рукой.