— Ступайте и веселитесь, — мягко сказал Император.

Мы отошли в сторону, чтобы освободить место для других желающих пообщаться.

Меня не покидала мысль, что внезапный интерес герцога связан с интересом к нам Императора, и то, что он стал с нами так часто общаться. Да ещё это напутствие. Если бы я оглянулась, как сказал Император, то увидела бы только герцога Уитерманского, так как он стоял за моей спиной. Это намёк? Да ещё и опека это! Мало за мной следят! Мне так хотелось быть неприметной.

Пока мы прохаживались по залу, и ходили к столу с напитками и закусками, очередь перед троном иссякла, и было объявлено начало бала.

Музыка заиграла громче. Полились первые ноты вальса.

— Помнится, вы оставили за мной вальс леди Франциска.

— Да, я помню, и вы будете мне благодарны. Все леди обратят на вас внимание, ведь я буду рядом, — я процитировала ему свои слова, сказанные в кафе.

— Мне несказанно повезло, и ждать год не пришлось, — сухо ответил герцог.

— Время — интересная вещь, не правда ли? — я смотрела на него честными глазами.

— Несомненно, поэтому пойдемте танцевать, пока меня паралич не разбил, в моём-то возрасте, — съехидничал мужчина.

— Вы правы, не будем терять ни минуты, — серьёзно кивнула я, вкладывая руку в его ладонь.

Может мне показалось, что ин излишне сильно сжал мои пальчики.

Мы кружились по залу среди других пар. Герцог превосходно двигался — это я заметила ещё на дне нашего рождения, но здесь в огромном зале, было особенно заметно умение грациозно двигаться.

Мы перебросились парой ничего не значащих фраз, но и только.

Второй танец я танцевала с престарелым герцогом, представленным мне сегодня. На третий меня пригласил брат.

— Сестрёнка, тут до меня дошли интересные слухи.

— Какие?

— Говорят, император повелел всем лордам до двадцати семи лет жениться, иначе он их сам женит, а те, кто на государственной службе, и вовсе до двадцати пяти. Опасно видно работать на корону.

— Да, это усложнит дело. Холостяки начнут активнее искать себе жён, чтоб не впасть в немилость.

— Да уж, мне теперь конечно всё равно, но вообще интересно.

— Что тебе интересно.

— Что ты ответишь герцогу, когда он придёт с предложением руки и сердца, — усмехнулся он. — так просто он не отвяжется. Ему уже надо быть женатым, так что времени нет.

У меня вспотели ладошки. Так вот откуда этот внезапный интерес к моей персоне, забота о сиротах и даже Императору в подопечные пристроил. Это полноценная осада! Вот хорёк линялый!

— Это будет не простой разговор. Но давай не забегать вперёд. Я буду стараться, чтобы он передумал.

— Не перестарайся. А то только покалеченных герцогов нам и не хватает для счастья.

— Ничего не могу обещать, — прошипела я, косясь в сторону его светлости.

После я не пропустила ни одного танца. Меня приглашали без остановки. Еще раз меня вел в танце лорд Вальдемар, я злилась, и все движения были излишне резкими, но я вся кипела. Вот чего он ко мне прицепился. Вокруг полно девушек, которые его жаждут.

— Вы слишком резко двигаетесь для этого танца, — лениво протянул герцог. — Если плохо помните движения, я вам не дам ошибиться, расслабьтесь.

— Я отлично всё помню.

— А по вам и не скажешь, — посмотрел он на меня с сомнением.

— Я молода и порывиста, успею ещё побыть медленной, — сказала я.

Герцогу не понравилась моя реплика, но он не стал отвечать.

Бал продолжался до трёх утра. Я уже не чувствовала ног от усталости. Добраться бы до кровати. Император покинул полчаса назад гостей. Значит, и я могу идти. Кивнула брату и мы отправились спать.

Герцог Уитерманский

Когда я ушел из покоев близнецов, меня не покидало ощущение, что надо было рассказать им о том, что я «сморозил» глупость Императору, выдвинув кандидатуру Франциски, на роль своей невесты.

Но хлопоты дворца, затянули меня очень быстро. Трудно предстаить сколько запрещенных веществ аристократы притащили с собой. Количество любовных эликсиров поражало всякое воображение!

Половиной из них можно было отравиться насмерть, так как это были откровенные помои от шарлатанов. Откуда взяться на улицах настоящим зельям, если ведьм нет у нас.

Правда, попалось и пара настоящих, купленных за огромные деньги, поэтому и «бились» за них отчаянно.

Когда же я четко сказал, что за одурманивание Императора этим, им полагается смертная казнь, тут же согласились сдать, и вообще рассчитывали покорить какого-то графа, а вовсе не его императорское величество.

Я уже молчу, о всяких чесоточных порошках, чтобы если что выставить соперницу в неприглядном свете.

Бояться начинаю этих леди, они же совершенно невменяемые!

Когда я, наконец, собрал весь запрещенный товар, меня вызвал распорядитель, чтобы решить, что делать с графиней Фронштайн, которая опоздала на ознакомительный обед и умудрилась этим оскорбить принцесс.

Истерике этой леди и её дочери не было предела. Они дошли до того, что в адрес иностранных гостий послышались угрозы и оскорбления.

Терпение моё лопнуло окончательно. Я такого никогда не делал, но эту парочку, поместил на три дня в камеры, за оскорбление иностранных королевских особ.

Не передать словами выражения лиц этих дам, когда они поняли, что я не шучу.

— Скажите спасибо, что на плаху не отправил за такое! Но если не угомонитесь, я дословно передам Императору ваши слова! Секретарь, запротоколируйте всё здесь сказанное, а я и стража подпишем, как свидетели.

Графиня спала с лица и рухнула в обморок. Её в таком виде и отнесли на подземный этаж, но целителя всё же к ней отправил.

Сам я забыл, когда последний раз нормально ел. Может на дне рождения маркиза Армавирского?

Опять перепроверил лично всю охрану и перепроверил свиту принцесс.

Когда это закончиться? Только первый день, а сезон продлится два месяца! Дожить бы и не свихнуться с этими оголтелыми дамочками.

Еле успел искупаться перед балом. Бегом одевался и причесывался, чтобы успеть, с лордом Седжвиком, отчитаться перед Императором.

— Мы провели ревизию всех амулетов, — рассказывал я, — обновили защиту, стражу расставили между каждыми дверями, а у покоев принцесс дежурят по четверо человек. Патруль по саду проходит каждые пять минут.

— Я рад, что вы успели выполнить всё задуманное, — задумчиво произнёс Император. — А как обстоят дела по внешнему периметру?

— Вся ограда вокруг дворцового комплекса тщательно проверена. Наложена магическая защита и амулеты по считыванию ауры тех, кто до неё дотрагивается.

— Отлично!

— Так же стража на каждых воротах дежурит парами.

— А этого не мало?

— Думаю нет, ваше императорское величество, — покачал головой лорд Седжвик, — один из них всегда сильный маг, переодетый в стражника.

— Маг — это предусмотрительно.

— И конечно стража обходит периметр каждые двадцать минут.

— Что ж, я думаю, мы обеспечили гостям достойную защиту. Есть какие — либо происшествия?

Я перечислил все изъятые вещества и рассказал о выходке графини с дочкой.

— Вот запротоколированный разговор, на всякий случай, — сказал я. — Не думаю, что они решаться повторно бунтовать, после того, как посидят в камере.

— А это не слишком сурово? — спросил лорд Седжвик.

— Нет! — грозно сказал Император. — Совсем распустились, за языком не следят. Думают, что если женщины, то ничего им не будет! Отсидят отсылайте их домой, чтоб другим не повадно было.

— Как прикажите, ваше императорское величество, — ответил я.

— А как твоя дама сердца? Эликсиры привезла?

— Нет, ваше императорское величество. Она даже не собиралась. Ей такое в голову не пришло.

— Молодец, значит, хорошая для тебя партия. Не забудь мне её представить!

— Как можно, ваше императорское величество, произнёс я.

Но на самом деле я сам ещё с ней не наобщался, не сложил окончательного мнения, и представлять её другим мужчинам мне не хотелось, даже Императору.