— Эт чё... А-А-А-А!!!

Пара не особо громких хлопков усилила смятение в рядах погони. Надеюсь, кто-нибудь словил осколок кости в любопытный глаз. Но те, кто ещё ждал своей очереди снизу, пока что не успели оценить всю прелесть моего представления. И начали гневно подбадривать своих паникующих приятелей. Среди них был и «главнокомандующий» Серёга.

— Чё встали!? Вперёд, бля! Мочите его, хуль он нам всем сделает!

— Да тут пиздец...

— Вперёд!!!

Пока командир поправлял мораль своего воинства тумаками и обещаниями будущих кар, я примотал только что найденную леску к одному из прилавков и пустил её по полу через проход. Продолжая разматывать катушку на ходу, я перелез в тот отсек, где ещё лежала парочка старых скелетов и прихватил с собой один за останки истлевшей одежды.

Запихнув скелет в холодильник, я поставил шкаф в вертикальное положение, укрылся за ним и чуть наклонил на себя, чтобы дверцы, обращённые в проход, оставались закрытыми.

— Ты чё там делаешь?! Лезь давай! — Кира снова высунулась над оконным проёмом.

— Исчезни!!!

— Ой всё...

Но девчонка всё-таки скрылась из вида — как раз тогда, когда в отражении одной из расколотых витрин я увидел, как в рассеивающемся дыму в конце торгового ряда показались первые шмели. Щурясь и откашливаясь, пацаны двинулись по коридору вперёд, грозно покачивая шипастыми битами и короткими топориками.

— Во, следы! Туда побежал! А это чё за херня?

Я отпустил холодильник и издал крик на вдохе. Дверцы распахнулись, выпуская наружу почерневший скелет. Грохнувшись пацанам под ноги, старый «орущий» труп отработал свою роль на пятёрку — отражение в витрине показало мне, как группа преследователей не только заголосила благим матом от первобытного ужаса, но и попятилась от скелета в нужное место. Движение руки и леска натянулась, поднявшись над грязным полом.

— А!!! — Споткнувшись и грохнувшись на спину, некоторые выронили оружие из рук — биты звонко загремели по каменному полу. — Чё за...

И пока пацаны неловко отползали прочь от костлявого ужаса, шаря вокруг в поисках оброненного оружия, я достал из бокового кармана рюкзака пару тонких баллонов с лаком для волос. «Прикурив» один из них от зажигалки, второй я тут же поджёг от пламени первого.

Из тучи сажи, поднявшейся после падения скелета, к шмелям шагнул их старый кошмар, извергавший из обеих рук струи гудящего рыжего пламени.

Пугало Северо-Запада. Митинский призрак. Хохочущий мститель. Или просто Шутник. К вашим услугам...

— Ма-а-а-А-А-А!!! — Спортивная синтетика на перепуганных подростках схватилась почти мгновенно. Пляшущее пламя быстро охватило их почти целиком. И паникующие вопли горящих заживо заставили замешкаться тех, кто ещё только сходил с эскалатора. Выбежав из клубов жёлто-зелёного дыма они тут же наткнулись на мою вечную улыбку, перепачканную сажей и старой кровью. А у меня за спиной проход наполнял маслянистый чёрный дым, поднимающийся от их приятелей, катающихся по полу в жаркой агонии.

— Еба-а-а-АКХ!!! — Пинок в грудь с разбега отправил первого бойца вниз по металлической лестнице. Его товарищи, замершие по бокам, тут же развернулись, получив по резкому хуку в челюсть — слева и справа.

Один тоже закувыркался вниз, а второго, я успел поймать за волосы.

— Двойная повязка... — Проговорил я ему в ухо, заставив опуститься вниз ударом стопы под колено. — Двойная радость...

Шмели, собравшиеся у лестницы снизу, попятились. А когда увидели, как коротким движением ножа я сделал рот пацана в два раза шире — не сговариваясь драпанули вниз. Последние из отступающих успели заметить, как отпустив голову рыдающей жертвы, я шагнул назад, исчезая в клубах чёрного дыма и поднявшейся сажи. Под истеричные визги догорающих подонков.

И это только начало сегодняшнего шоу. Приходите все. Будет весело.

Быстро съехав с лестницы я поймал худенькую девчонку, спускавшуюся следом и опустил её на землю. Как велосипед. Рёбра торчат.

— Туда. — Преодолев небольшое открытое пространство, мы быстро скрылись в леске вокруг течения Сходни.

— Все в саже перемазались... — Едва поспевая за мной, Кира ловко уворачивалась от хлещущих веток. — Теперь они, наверное, будут думать, что у тебя логово где-то в радиорынке.

— Тем лучше.

— А у тебя в твой шут-пещере маска запасная есть?

— И не одна.

— А помыться там можно?

— Можно.

— Тогда как придём — помойся. — Девчонка хехекнула, состроив свою фирменную хищную улыбку. — Далеко ещё?

— Километров пять. За час дошагаем.

— Лесом пойдём?

Я кивнул:

— Так быстрей будет. И безопасней. Тихо... — Остановившись перед тем, как выйти на открытое пространство, мы огляделись. — Через дорогу бегом. Вон в те кусты. И потом вдоль тех гаражей до лесопарка. Пока их не пройдём — рот на замке.

— Хорошо... Люблю по лесу гулять.

Перебежав через пустое Путилковское шоссе мы снова нырнули в посадки вокруг гаражно-складского комплекса. Когда-то здесь обитала стая бродячих собак. Но уже к весне всех сожрали те, кто боялся шарить по домам. Нарваться на шмелей где-нибудь в тупике для детей было страшнее, чем завалить дрекольем пару кабыздохов.

Обогнув гаражи, мы вошли в восточную часть Митинского лесопарка. Здесь уже трудно было встретить людей. Дети не умели кормиться лесом и лишь иногда рубили сучья или собирали хворост на опушке, чтобы обеспечить себя костром в холодную ночь. Таких лесорубов всегда можно было заметить издалека. Сейчас же в утреннем лесу были слышны только шум ветра и птичьи трели.

На широкой тропинке Кира поравнялась со мной:

— И всё-таки... За что ты их так не любишь?

— Кого?

— Шмелей.

— А за что их любить? — Я покосился на неё сквозь маску. Не похоже, что она собиралась оправдывать преступления малолетних бандитов. Просто скучает и хочет поболтать. — «Кто не с нами — тот под нами». Вот такой у них девиз. Увидят кого с грузом — отожмут без вопросов. Ещё и отмудохают, чтобы впредь делиться не забывали.

— Ну есть же у них там в гнёздах девчонки. Говорят, что вроде бы не в клетках сидят. Наверное, за что-то всё-таки они их любят?

— За пачку сухарей.

— Ну... — Кира осеклась, но всё-таки решила вступиться за женское племя. — Это же не от простой жизни...

— У тебя тоже жизнь не сахар, как я понял. Но ты сейчас не в Отраде.

— Ну... Я-то сильная...

Мне начинал немного докучать этот разговор. И я огрызнулся:

— Это ты от большой силы вчера в петлю полезла?

Но тут же об этом пожалел. Уколов меня взглядом, девчонка насупилась и, сунув руки в карманы, уставилась в землю.

Я привлёк её внимание, легонько толкнув в тонкое плечо:

— Извини. С моей стороны это было подло.

— Дурак ты, Пафнутий. А не Шутник... — Кира всё-таки легонько дёрнула уголком рта, дав мне понять, что принимает извинения. — Хоть бы анекдот какой рассказал, пока идём.

Заметив движение, я глянул наверх и успел увидеть на ветвях старого дуба рыжую белку. Да, нравился нам с ней один грустный анекдот...

— Мужчина приходит к врачу и жалуется на депрессию. Говорит, что жизнь груба и жестока. И что он чувствует себя одиноким в угрожающем мире. Врач в ответ предлагает простой рецепт: «Великий клоун Пальячи сегодня в городе. Очень смешной! Сходите на представление, это вас подбодрит!» Но мужчина взрывается слезами: «Доктор... Я и есть Пальячи».

Кира не засмеялась. Как я и рассчитывал.

— Хорошая история. Хоть и грустная. Как будто про тебя.

Некоторое время она шла молча, изредка поглядывая на меня, словно хотела что-то сказать, но не решалась. И всё-таки заговорила:

— А знаешь... Мне кажется, что ты издеваешься над шмелями не потому, что дико их ненавидишь. Точнее, не только поэтому. Просто тебе это нравится. Сам процесс. И ещё тебе нравится, что они тебя боятся.

Помолчав, я всё же ответил: