— Что происходит? — требовательно спросил Мэтью. — В чем дело?

Фрателло осознал, что Мэтью его не понимает, поэтому произнес по-английски простую команду: «Идите в свою комнату».

— Нет! Я хочу знать…

— Идите в свою комнату! — повторил Фрателло, и на этот раз его приказной тон был непоколебим. — Сейчас же!

Короля вывели в коридор, оставив Мэтью одного в королевских покоях. Он и вправду подумывал о том, чтобы вернуться в свою комнату, но боялся оставаться один. Он боялся ослабнуть разумом и духом, если позволит кому-то помыкать собой, поэтому отправился вслед за Фавором и остальными. В тот самый момент дурной ветер имени Тирануса Слотера подул ему в лицо.

— Переполох? — переспросил Фэлл. — Что за переполох?

— Я как раз собирался спуститься вниз, чтобы это выяснить.

— Меня же не без причины подняли с постели! Как думаешь, может, был замечен корабль?

— К сожалению, я в этом сомневаюсь.

— Тогда пошли! — Фэлл направился к лестнице. — Я не усну, пока не узнаю, спасены ли мы.

Разговор о монстрах пришлось на время отложить. Мэтью последовал за Профессором к лестнице, где Фэлл внезапно остановился и протянул руку.

— Помоги старику спуститься по ступенькам, — сказал он.

На мгновение Мэтью испытал отвращение, вспомнив, как этот старик угрожал ему смертью, прислав карточку с кровавым отпечатком пальца, не говоря о том зле, что он причинил Кэтрин Герральд, Хадсону, Берри и огромному количеству невинных людей, которые случайно перешли ему дорогу. И все же Мэтью взял его за руку, потому что сейчас было неподходящее время для мстительных мыслей. По правде говоря, он начал верить, что Профессор Фэлл был наименьшей опасностью, что грозила ему на этом острове.

Они спустились по лестнице и направились в сторону гула голосов — мимо банкетного зала в большую комнату с каменными стенами. В освещенном лампами помещении король Фавор восседал на троне из полированного дерева, украшенном десятками разноцветных ракушек. Вокруг него толпилась группа из трех мужчин и двух женщин в ярких одеждах. Фавор обращался к ним, а Фрателло стоял рядом с королем. Пока Мэтью и Профессор наблюдали за происходящим, прибыли еще два голгофянина и присоединились к группе. Фрателло заметил иностранцев и направился к ним с яростью обезумевшего быка, что выглядело внушительно, несмотря на его небольшой рост.

— Вон! — скомандовал он. — Вам здесь нечего делать!

— Мы не уйдем, — отрезал Мэтью. — Что происходит?

— Если вы не подчинитесь, я прикажу… — Фрателло помедлил, подбирая слова, — заковать вас в кандалы!

— Думаю, вам следует приберечь их для разбойников, — сказал Мэтью. — Которых, как мне сказал король Фавор, не существует.

— Что?! — Фрателло начал брызгать слюной от ярости.

Фавор обратился к нему на родном языке, и тот что-то ответил. Затем Фавор махнул рукой в сторону Мэтью и Фэлла и продолжил разговаривать со своими советниками.

— Я хочу знать, что происходит, — сказал Мэтью маленькому человеку. — И я не сдвинусь с места, пока не узнаю это.

— У короля сейчас заседание. Неужели вы не видите?

— То, что я услышал, беспокоит меня. Чей-то рев за фермами. Только избавьте меня от глупостей, что это некое чудовище, возникшее из разума Фавора.

— Неужели я все еще сплю, и мне снится это безумие? — спросил Фэлл, ни к кому конкретно не обращаясь.

Фрателло начал отвечать Мэтью, а затем вдруг остановился и, казалось, съежился, став еще меньше, чем был. Приглушенным голосом он сказал:

— Если вы выйдете в коридор, я все объясню.

— После вас, — сказал Мэтью.

Еще три голгофянина вошли в тронный зал, когда Мэтью и Профессор вышли вслед за Фрателло. На некотором расстоянии от арочного входа в покои короля Фэлл решил метнуть свой первый кинжал:

— Что значит «разбойников нет»? Кто же тогда перепилил стойку руля?

— Мне самому ответить? — спросил Мэтью у Фрателло и продолжил прежде, чем маленький человек собрался с мыслями: — Фавор сказал мне, что это было сделано, чтобы удержать нас здесь в качестве «новой крови» для острова. Похоже, здесь есть некоторая проблема с населением. Это правда?

— Правда.

— Я так понимаю, с экипажами других кораблей было сделано то же самое. Но скажите мне вот что: разве они не злились после того, как вы сообщили им эту отвратительную новость?

— Не припомню, — ответил Фрателло.

— Я нахожу очень странным то, что воспоминания у местных жителей дырявые, как «Эссекский Тритон», — сказал Мэтью Профессору, после чего обратился к Фрателло: — Хорошо, пока оставим этот вопрос. Но я могу гарантировать, что вымышленные разбойники будут казаться вам святыми ангелами, когда ДеКей и остальные узнают об этом. Теперь поговорим о так называемом монстре и колокольным звоне, который, очевидно, созвал сюда советников Фавора. Я с нетерпением жду объяснений.

— У вас они уже есть, молодой человек. Голгоф был создан разумом короля Фавора. Или, если быть точнее, он был извлечен из его кошмаров.

— Боюсь, я угодил в свой собственный кошмар, — сказал Профессор Фэлл, нарушая молчание, наступившее после категоричного заявление Фрателло.

— Вы, должно быть, сошли с ума, — выдавил Мэтью в ответ на пустой взгляд Фрателло. — Или умом тронулся Фавор. Или я сам, потому что я действительно слышал какой-то звериный рев снаружи. Но… монстр, созданный человеческим разумом? Этого просто не может быть!

Фрателло вздохнул.

— Вы не в состоянии понять силу нашего короля.

— Так просветите меня. Нас, — быстро исправился Мэтью.

— Король Фавор… вы могли бы назвать его… волшебником. Так это слово звучит на вашем языке? Он обладает силами, выходящими далеко за грань понимания обычных людей, потому что он сам далеко не обычный человек. — Фрателло сделал паузу, так как мимо прошли еще двое голгофян, направлявшихся в тронный зал. Оба попыхивали двумя изогнутыми трубками. — Волшебник, — повторил он, когда звук шагов по каменным плитам стих. — Благодаря величию его магии мы на протяжении многих лет сохраняли Голгофу в ее нынешнем состоянии: она была щедрым домом для наших граждан. Король Фавор общается с духами воздуха, земли и моря. Именно он отвечает за благополучие нас всех и за защиту Голгофы.

Мэтью и Профессор переглянулись, но никто из них не мог вымолвить ни слова.

— Конечно, вы сомневаетесь в этом, — продолжал Фрателло. — Почему бы и нет, вы ведь из далекой страны. Но послушайте меня: король Фавор не похож ни на одного человека, который когда-либо жил на земле. Я бы последовал за ним хоть на край света, как и все мы. Он не раз спасал Голгофу от разрушения. И, похоже, теперь он должен выполнить свой долг еще раз.

— Вы же несете сущую околесицу! — воскликнул Фэлл. — И что это, черт возьми, за голгоф?

— Вы узнаете об опасности достаточно скоро. Позвольте мне просто сказать, что голгоф был порожден злой силой, которая заставляла короля Фавора много ночей страдать от кошмаров. Это существо там и родилось, в его кошмарах.

— Какая злая сила? — спросил Мэтью.

— Та, которую король Фавор изгнал с острова. Но голгоф остался в своем логове на другой стороне.

— И никто никогда не видел это создание?

— Я видел, — сказал Фрателло. — И могу сказать, что никогда не хотел бы видеть его снова. Голгоф в два раза больше человека и обладает огромной силой. Его челюсти полны острых зубов, а тело покрыто густой шерстью. На него страшно смотреть. О, да, я его видел.

— Где?

— В моих собственных кошмарах, — последовал ответ. — Потому что я был поражен тем же злом, что и король Фавор.

О, ради Бога! — собирался воскликнуть Мэтью, но его внимание привлекла фигура, проходящая мимо них, чтобы присутствовать на совете. Это был священник Жанвье, одетый в черную рясу, отороченную красным, а на голове у него была черная шляпа с широкими круглыми полями.

— Что здесь делает священник? — спросил Мэтью.

— Кто?