Я ничего не отвечала. Непослушными руками с трудом натянула одеяло повыше, накрывшись по шею. Защита, конечно, слабая, но другой у меня не было.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Равен. Казалось, он не рассердился на моё молчание, а планировал терпеливо меня разговорить.

Что ж, не буду его разочаровывать. Я послушно прислушалась к своему самочувствию. Голова вроде бы не болела. Горло… не пекло.

Я попыталась ответить, и к моему удивлению, слова вышли вполне различимыми, хоть и очень тихими:

— Неплохо, спасибо.

— Вот и чудно, — Дамиан довольно улыбнулся, словно хищник, обнаруживший логово добычи. — Тогда ответь на несколько вопросов.

Я поёжилась, ещё глубже кутаясь в одеяло. Не было ли ошибкой признаваться ему? Может, стоило разыграть больную? Но было уже поздно сожалеть.

— Что ты хочешь знать? — спросила его шёпотом. Говорить громко не решалась, чтобы снова не повредить горлу. Мне нужно как можно скорее вернуть себе голос и позвать Аодха.

— Что случилось с Аодхфайонном? Он правда превратился в дракона?

Я смотрела на Дамиана, который подался ко мне в ожидании ответа. Его ноздри были хищно раздуты. В глазах горело нетерпение.

Есть ли смысл врать ему? Ведь в замке Фа все знают, что произошло. И слуги, и мои братья. Пусть пока в соседних герцогствах и говорили, что монстр сожрал короля-дракона. Но скоро правда дойдёт до всех земель. Даже таких отдалённых, как герцогство Равен.

Поэтому я ответила короткое:

— Да.

— Хм… — герцог погрузился в раздумья. Он даже немного отодвинулся от меня. На несколько мгновений стало легче дышать. А потом он снова спросил: — Что произошло?

Я совершила ошибку и позволила Йонну вдохнуть отраву — вот что!

Но вслух прошептала совершенно другое:

— Магия.

Впрочем, Дамиану этого оказалось недостаточно, поэтому пришлось пояснить:

— Маг из Ванкаста подсунул волшебный порошок.

Поскольку я могла только шептать, герцогу приходилось придвигаться ко мне слишком близко. Мне показалось, что эта новость не обрадовала его, но заставила снова задуматься.

Дамиан даже поднялся с кровати и прошёлся по отведённой мне спальне. Я следила за ним взглядом, попутно отмечая и обстановку — тканые обои нежного кремового цвета с золотистыми цветами, мягкий ковёр во весь пол, собранные изящными складками занавески.

Оказывается, в таком мрачном месте есть вполне уютные комнаты. Или здесь до меня жила женщина, ради которой Равен поступился своими принципами?

Я посмотрела на герцога другими глазами. Мог ли он любить кого-то? И что случилось с этой женщиной? Неужели она умерла?

Эта мысль заставила меня смягчиться к Дамиану, настроившись на романтический лад. Но всё это герцог перебил одним вопросом:

— Как убить дракона?

— Его невозможно убить, — с вызовом ответила я. И пусть произнесённые шёпотом слова звучали жалко, но я чувствовала гордость за своего дракона. Такого сильного и неуязвимого.

Он ведь неуязвимый?

— Любого можно убить, — парировал герцог, отвечая моим страхам. — Нужно только найти его слабое место. Какое место слабое у твоего дракона?

Дамиан, только что перебиравший безделушки на столе, вдруг порывисто подошёл к кровати и склонился надо мной, упираясь руками в подушку по обе стороны от моей головы. Он уставился прямо мне в глаза. Я испуганно сжалась, не решаясь разорвать наши взгляды. А Равен смотрел так, словно пытался прочитать мои мысли.

К счастью, я ничего не знала о слабых местах Аодха. А значит, ничего не смогла бы выдать. Даже если бы герцог начал меня пытать.

И вдруг поняла: у Аодха есть одно слабое место — это я. Будь дракон сколько угодно неуязвимым, но он не сможет бросить меня. Потому что я его истинная пара. Он придёт за мной. И сделает всё, что угодно, чтобы меня спасти.

И герцог ни в коем случае не должен об этом узнать.

— Вижу, какая-то слабость у дракона всё же есть, — произнёс Дамиан, будто и правда прочитав мои мысли. — Говори.

Я упрямо молчала, отведя взгляд в сторону. Равен схватил меня за плечи и встряхнул. Голова мотнулась, комната тут же закружилась. Но я упрямо молчала.

Если Дамиан узнает правду, мне будет намного хуже.

— Значит, так? Решила испытать моё терпение, маленькая упрямица? — он встряхнул меня ещё раз.

Я зажмурилась и вдруг почувствовала его дыхание на своём лице. От испуга распахнула глаза, но было уже поздно. Губи герцога впились в мои. Я вяло затрепыхалась, пытаясь вырваться. Но через несколько секунд Дамиан сам меня отпустил.

— Не люблю, когда женщина у меня в постели похожа на ворох лежалых тряпок, — он разочарованно отодвинулся. — Сначала выздоровей, а потом мы обвенчаемся в замковом храме и сразу консумируем брак.

— Я уже замужем, и ты очень пожалеешь, если причинишь мне вред, — вряд ли шёпот был достаточно угрожающим, но я старалась.

— Твоего мужа больше нет, — напугав меня, Равен снова отошёл на достаточное расстояние. — Дракона я уничтожу. Готовься к свадьбе. Нас обвенчают, как только ты поправишься.

С этими словами Дамиан покинул предоставленную мне комнату через ранее не замеченную мной дверцу в стене, которая практически сливалась в обоями. У нас что, смежные спальни? И тут до меня дошло: покои герцога и герцогини.

Причём здесь раньше жила какая-то женщина, близкая Дамиану. Но официально он не был женат, значит, любовница. А теперь герцог поселил здесь меня. И это как ничто другое свидетельствовал о серьёзности его намерений.

Дамиан меня ни за что не отпустит.

Осознав всё это, я тут же зашептала:

— Аодх, Аодх, — но и сама понимала, как жалко это выходит. Такой тихий шёпот он точно не услышит.

Через несколько минут после ухода герцога ко мне пришёл вчерашний лекарь.

— Ну, как вы себя чувствуете? Вижу, что получше, — он старался казаться легкомысленным, но я видела, целитель то и дело оглядывается на дверь. Да и пот, устилавший его лицо и шею, говорил о том, что мужчина нервничает, хотя и пытается это скрыть.

Я только кивнула головой, показывая, что слышу вопрос, но говорить ещё не готова.

— Молчите-молчите, — всё верно истолковал целитель. — Вам нужно поберечься пару дней. Зато потом сможете покрикивать на нерадивых служанок.

Девушки, суетившиеся в комнате, обиженно замерли. Но лекарь этого не заметил. Меня покормили тёплым бульоном с размоченным хлебом, затем снова обтёрли уксусом, дали выпить горький отвар и положили на горло ту самую тёплую тряпицу, которая так понравилась мне в прошлый раз. Я опять быстро провалилась в сон.

А когда проснулась, был вечер. И в комнате царил приятный полумрак.

Тряпица на шее уже остыла, и я стянула её, бросив на пол.

— Аодх, Аодх, — позвала я, с печалью отмечая, что голос ко мне всё ещё не вернулся.

И вдруг поняла, что в комнате кто-то есть. Неужели Дамиан снова вернулся?

— Кто здесь? — прошептала я, испуганно вглядываясь в тёмные углы комнаты.

И вдруг мой рот накрыла прохладная ладонь. Я завертелась, пытаясь вырваться. Но кто-то прошептал:

— Тише, леди Оксианна. Я не хочу вам зла.

Я затихла, пытаясь определить, кто говорит, и всматриваясь в нависшую надо мной тёмную тень. Она явно не принадлежала Равену. Да и пах человек совершенно иначе. Чем-то мягким и цветочным. Это что, женщина?

Едва я успокоилась, как ладонь тут же исчезла с моего лица.

— Кто вы? — прошептала я.

— Меня зовут Розина. Мы с вами виделись вчера.

— Воспитанница герцога? — мне понадобилась пара секунд, чтобы догадаться.

— Воспитанница, — девушка грустно усмехнулась. — Скорее, постельная грелка.

— Мне очень жаль, — а что я ещё могла сказать?

— Думаю, его светлость позабудет обо мне, когда женится на вас. Вы очень красивы, леди, — наивно призналась она.

— Дамиан не сможет жениться на мне. Я уже замужем. И мой муж скоро придёт за мной.

Я думала, девушку расстроят эти слова, но она улыбнулась. Я почувствовала это по изменению в её голосе.