— Но почему? Боишься, что я тебя вычислю? Если захочу, я и так тебя найду.

— Ну, во-первых, не найдешь. А во-вторых, причина не в этом. Я просто не могу больше разговаривать. Физически не могу. Только таким образом, как сейчас.

— Больше не можешь? Значит, раньше мог. Почему сейчас нет? Ты болен? Онемел или оглох?

— Нет. Вот дотошный, чего привязался?

— Я просто хочу понять.

— Я знаю, что тебе всегда и всё нужно знать больше других, натура у тебя излишне любопытная. Узнаешь, но не сейчас. Пока ты к этому еще не готов.

— Что это значит — не готов?

— То и значит, что не готов. Считай, что я просто утратил способность разговаривать так, как это делаете вы, люди. Такой ответ тебя устроит, отстанешь?

— Мы, люди? А ты что, не «люди»?

— О-о, Рэндэл! — взвыл Луи. — Теперь я понимаю, почему Кэрол от тебя сдернула!

— Я хочу услышать ее. Поговорить. Мне нужно быть уверенным, что они у тебя, что ты меня не водишь за нос. И я хочу получить ответы на свои вопросы. Кто ты такой и что тебя связывает с Кэрол и Патриком? Почему ты вытащил ее из тюрьмы, почему пытаешься защитить их сейчас?

— Ты все узнаешь, когда приедешь за своей семьей. Когда увидишь меня, тебе легче будет принять все то, что ты так жаждешь узнать. А так ты просто не поверишь.

— Откуда ты знаешь? Может и поверю. Это я раньше не верил, но теперь все изменилось.

— Рэндэл, это история длинною в века… и даже больше. Сейчас мы не на то тратим время, которого нет. Хватит пытать меня вопросами, иди займись делом, если не хочешь чтобы твоя жена и сын были убиты.

— Я не куда не пойду, пока не услышу Кэрол или Патрика.

— Вот упертый… Ладно. Сейчас, — мужчина на мгновение замолчал, а потом вдруг из его губ вырвался голос Кэрол, резкий и неприветливый. — Что тебе опять надо, старая мразь?

Джек открыл рот.

— Это она не тебе, не пугайся, а мне, — сказал Чарльз снова голосом старика. — Немного не в духе последнее время, не обращай внимания.

— Кэрол, — прошептал Джек.

— Она не может тебя услышать. Она просто ответила мне, а я вывел ее голос через Чарльза.

— Сделай так, чтобы она могла меня услышать!

— Это невозможно. Даже если бы ты был проклятым. Они не могут вот так общаться между собой, а с обычными людьми — так тем более. Только я и Патрик можем так делать с проклятыми и между собой. С обычными людьми — нет. Поэтому я не могу залезть тебе в голову и разговаривать напрямую. Могу только через проклятых. Разговаривать сам или перенаправлять через них голоса мертвых или других проклятых, которые в данный момент общаются со мной. Я выполнил твое условие — ты хотел услышать Кэрол, убедиться, что она со мной — ты услышал. А теперь иди и спасай ее и своего сына, пока еще есть возможность. Их жизни теперь зависят полностью от тебя.

Оказалось, что это существо не спит.

Оно могло долго лежать неподвижно, если надо было, например, когда Кэрол спала, но оно не спало. Даже его глаза никогда не закрывались. У них действительно не было век, даже скрытых, которые могли бы появляться в случае необходимости.

Когда Кэрол легла вечером в постель и позвала его с собой, он с готовностью разместился рядом, поджав длинные ноги, и даже позволил себя обнять.

Прошел день, наступила ночь, а он не менялся, отчего Кэрол становилось всё страшнее.

— Сынок, возвращайся, пожалуйста. Они ушли, нам больше ничего не угрожает, — всё время молила она. Но её просьбы ни к чему не привели. Отчаяние всё больше охватывало Кэрол, которая не понимала, что происходит и что делать.

Луи появился один раз, неожиданно окликнув её.

— Что тебе опять надо, старая мразь? — огрызнулась Кэрол, после чего он снова исчез и больше не появлялся.

Растопив посильнее камин, Кэрол лежала под одеялами и никак не могла согреться, измученная пребыванием в подвале, и молилась о том, чтобы не заболеть. Патрик безмолвно лежал рядом, прижимаясь к ней, тоже под одеялом, хотя и не мёрз. И, несмотря на то, что он был рядом, Кэрол охватило чувство невыносимого одиночества, словно она осталась одна во всем мире, всеми покинутая, даже Патриком. Одна против всех врагов и бед.

Что дальше?

Пока Патрик такой, проклятые вряд ли вернутся. Но остановит ли это фанатиков? Что делать, если теперь нагрянут они под защитой благословенного? Как защититься? Никак. Надо уходить. Но куда идти, пока Патрик в таком состоянии? Разве они могут вот так показаться людям?

Кэрол пыталась призвать Хьюго, решив, что нужно уходить немедленно, но, к её недоумению, у неё не получалось. Звала других мёртвых — тоже самое. При этом она не чувствовала, что её дар заблокирован благословенным. Но почему тогда не выходит? Её блокирует Патрик? Или она утратила вдруг свои способности и силы? Или это что-то другое?

Получалось, что уйти пока возможности нет. Проводника у них не было, да и Патрика вести к цивилизации в таком виде нельзя. Значит, пока оставаться здесь и защищаться — другого выхода нет.

Кэрол нашла в гараже несколько капканов и, повозившись с ними, расставила перед домом, присыпав снегом. Не бог весть какая защита, но всё же. Если хоть один или двое наступят на капкан, считай, обезврежены. И, главное, самим в них не попасться.

Последний капкан она поставила прямо у крыльца перед ступеньками.

Патрик наблюдал за ней, не принимая участия, сидя прямо на ледяном крыльце.

— Ты запомнил, где капканы? — обратилась к нему Кэрол.

Он кивнул.

— Всё равно без меня не выходи!

Повернувшись к нему, она сказала:

— Ты понял?

На этот раз он не ответил, смотря куда-то в сторону. И вдруг быстро поднялся, напряжённо застыв.

Кэрол обернулась, испуганно задержав дыхание. И тут же вскочила, хватая лежащее на ступеньке крыльца ружьё.

Всего в десяти шагах от них, между деревьями, неподвижно застыли пятеро крупных волков, впившись в них голодными взглядами. Вернее, в неё.

Вскинув ружьё, Кэрол медленно отступила и поднялась на ступеньку.

— Патрик, иди в дом, — велела она, не отрывая взгляда от волков.

И выстрелила, не целясь ни в одного из них, надеясь спугнуть их звуком выстрела, который прозвучал оглушительно в этой тишине, разносясь эхом далеко вокруг.

Поджав уши и хвосты, волки развернулись и бросились обратно в лес.

Опустив ружьё, Кэрол поднялась по ступенькам и остановилась возле возвышающегося над ней Патрика, который продолжал стоять неподвижно и смотреть туда, где скрылись волки.

— Всё хорошо, они ушли, — она погладила его по руке. — Пойдем в дом. Лучше нам не выходить.

С удивлением она увидела, как ярко горят его глаза алым светом.

— Рик? — настороженно позвала она.

И вдруг он согнулся пополам и, коснувшись ладонями досок, мощным движением оттолкнулся ногами в резком прыжке. Кэрол ошеломлённо обернулась и успела заметить, как он приземлился не меньше, чем в пяти метрах от крыльца и бросился дальше, в лес, всё также по-звериному преодолевая расстояние невероятными скачками.

— Рик! — закричала она, сбегая с крыльца, позабыв о больной ноге. — Рик!!!

Её отчаянный крик разнёсся далеко, медленно растворившись в пространстве тоскливым эхо.

Из груди Кэрол вырвался стон. Патрик исчез.

Припадая на больную ногу, она рванулась в дом.

В спальне в шкафу она отыскала небольшой походный рюкзак, который уже попадался ей на глаза при осмотре содержимого полок, также взяла теплую шапку, варежки и куртку. Шапку она сразу натянула на голову, варежки сунула в рюкзак, а куртку набросила на плечи и завязала рукава на груди. Она большая, идти в ней не удобно, но Кэрол была уверена, что в собственной куртке замёрзнет. Она зашила разорванную ткань на спине, но та сама по себе вряд ли была достаточно теплой для длительного пребывания на морозе.

Кинув в рюкзак ещё пачку печенья и бутылку с водой, Кэрол сверху положила побольше патронов и, закинув ружьё на плечо, поспешно вышла из дома и пошла в гараж. Там она схватила метлу и, отыскав взглядом топор, отделила с его помощью черенок от прутьев, сделав себе посох. Потом быстро надела снегоходы и вышла из гаража.