— Сосредоточьтесь на деле, господин Велимудр, — бархатно сказала Софья и мягко положила руку на плечо старого волшебника. Надо сказать, что в своей шляпе и броне он выглядел скорее забавно, чем грозно. Велимудр расправил плечи, кивнул и с грохотом рухнул на пол. Не упал, а резким движением вытянул перед собой ноги, плюхнувшись на задницу.

— Ууууух, больно наверно! — донеслось из-за спины. Я обернулся. Первое, что я увидел, это Дражко, который невозмутимо протирал стол принесенный Сергеем. За его спиной двое пацанов на пару лет младше меня вытаскивали поднос с самоваром из дома Велимудра. Один из них и прокомментировал произошедшее. Тетка на лавке забеспокоилась.

— Шо тама, шо тама? Да уйди ты от окна, чай не стеклянный!

Я повернулся обратно. Велимудр лихорадочно рылся в своей сумке, вытаскивая то одну склянку, то другую. И раскладывал на полу перед собой. Секунды тянулись медленно, как уроки в школе. И складывались в минуты.

— Когда вы уже наведете порядок в своих зельях! — не выдержала Софья.

— У меня порядок! У меня все на своих местах — огрызнулся Велимудр. — Я просто не знаю где у неё место! Ага! Нашел!

Волшебник с победным видом извлек крохотную пробирку, похожую на пробник духов.

— С помощью этого Гриша и проник через завал! Это очевидно! Так, достаточно одной капли…

— Это точно безопасно? — заметно напрягся Канцлер.

— За кого вы меня принимаете?! Я попробовал на своем поваренке. Запер его в чулане. Так он пробрался под дверью, подлец. Но потом я вспомнил, что у женщин как раз банный день. Там, в бане, он и обнаружился. В углу сидел. Мокрый и довольный, а главное, вполне здоровый. Полагаю, у нас будет не меньше двух часов до конца действия зелья.

— Я это, не я это, не того этого! — взвизгнул сзади мальчишеский голос. Я обернулся и успел заметить, что теперь выдавшему этот возглас перепало по подзатыльнику. Сразу четыре — на лавочке, кроме служанки и кухарки, появилось еще две тетки. Одна одета посолидней, даже с суровой местной косметикой на лице. Свеклой и углем, как я подозреваю. Возможно, прислуга соседей. А над ними стояли два мужичка, опираясь на колуны с длинными топорищами. А на полу перед ними сидели два пацана, притащившие самовар и поднос. Сначала хитреца отоварили по очереди каждая из женщин, потом второй пацан. Этого первый терпеть не стал, и полез в драку, которая тут же была жестоко пресечена подзатыльниками обоим пацанам от мужиков. Тяжелыми. Произошло все быстро, этакий “ту-ду-ду-ду-ду-ду-мс”. Воспользовавшись тем, что я оторвался от наблюдением за порталом, Дражко протянул мне чашку на блюдце и спросил.

— Чаю, сударь Храбр?

— Что? Нет! — сначала я даже возмутился. Но, немного подумал, и сказал. — А есть сбитень?

— Разумеется, — кивнул Дражко.

За моей спиной уже поставили стол, застеленный скатертью. Я мог сесть к нему в пол оборота и пить чай, оставаясь на боевом посту. Очень удобно.

— А можно мне пирожков с вишневым вареньем? — спросила Милена, с удовольствием отхлебнув из чашки.

— Простите, сударыня, но в сложные времена приходится терпеть лишения, — со сдержанным раскаянием в лице ответил Дражко.

— Ты смотри, капают все таки! — зашептались на “галерке”.

Я с благодарностью принял из рук Дражко кружку со сбитнем. И даже успел повернуться, чтобы заметить как Велимудр, уже снова на ногах и с собранной сумкой, быстрыми движениями капает из своего пробника по одной капле на Канцлера, на Софью и на себя. Как ни странно, но именно капая на себя, он чуть не промахнулся — капля попала на самый кончик бороды. И ярко белая борода, от этого кончика, стала темнеть. Не наливаться темнотой, а словно истончатся, терять краски и становиться прозрачной. Но медленно, никаких тебя мгновенных превращений к которым я привык по фильмам. Ну да, ну да, мое же время не экранное, дешево стоит. Я недовольно вздохнул.

— Ишь ты, барин то вона как могет! — с гордостью прокомментировала кухарка. — Без него-то не в жисть бы не справились! Такое зелье наворожить, это тебе не щи сварить!

— Так! Ишь! Ну, а кто их по следу ведет? А? Нешто твой бородач вынюхивает? Наша барыня, вона жучку нарисовала. И еще много чего нарисовать может! — завелась тетка с подкрашенными ярко красным щеками.

— Тихо, бабы, а то погонят, — лениво сказал один из мужиков. “Галерка” затихла. Женщины бросили друг на друга злые взгляды. А потом кухарка сказала:

— Семки то будешь?

Вторая поджала губы, вздернула подбородок. И, словно через силу, кивнула. Кухарка толкнула парнишку у своих ног.

— Что сидишь? Оглох? Иди в чулан, с мешка плошкой зачерпни. Да смотри мне, по карманам не тырь. И с начатого бери, новый не трожь!

— Ой, шо творится! Расскажу всем, никто не поверит! — всплеснула руками молоденькая служанка.

Я обернулся, держа в руках блюдце с чашкой. И успел заметить, как чернота уже поглотила всех троих педагогов-авантюристов — и Канцлера, и обоих его спутников — практически целиком, оставив только обувь. И сейчас они, больше всего походили на… Тени.

Неожиданно, изображение в портале медленно выцвело, потеряло краски, а потом и полутона, превратившись в чернобелое, словно режим сепия на камере смартфона, с выкрученными на максимум настройками контраста.

— Ээээ! — донесся возмущенный возглас с “галерки”. — Это еще чего такое! А ну верните взад!

— Вперед, — раздался приглушенный и тоже, будто обесцвеченный, голос Канцлера.

Что может быть лучше, чем приключения в таинственном подземном городе? Только приключаться в таинственном подземном городе, сидя на стуле и попивая сбитень.

Троица чародеев окончательно превратилась в тени. Зловещенько выглядит, честно говоря. Тени от свечей в угла моей комнаты теперь на всегда станут для меня подозрительными. Наконец, вслед за Софьей, черный трафарет Канцлер скользнул в завал. А кораблики Канцлера — к нам в комнату. Они ужасно яркие, у меня чувство, что я в операционной сижу, чай пью.

— Как можно забыть, что ты делал такое зелье! — недовольно буркнул Сергей. — Да убивцы и охотники до сокровищ будут за него золотом по весу платить! Один к пяти!

— Велимудр хотел забыть. Тут важно, кто, попросил.… А попросил Григорий. Для чего? Так ведь с таким зельем во все щели можно залезть… — тихо поделился своей теорией я.

— Фууу, Храбр, — не одобрила мои догадки Милена.

Некоторое время в портале наблюдалось только мельтешение камней, как в калейдоскопе. Разбегающиеся в стороны линии и оттенки серого. Магия не спасла от всех неприятностей — из портала слышалось кряхтение Велимудра, постанывание Софьи и, что и вовсе неприлично, едва слышные маты Канцлера. Чувствовалось, что у них там все пролезало с трудом. Тут я, почему-то, вспомнил свою первую девушку. Педагоги протискивались через завал достаточно долго, чтобы я начал волноваться. Пришлось взволнованно намазать калач маслом с медом и умять его, шумно запивая сбитнем. Но вот, наконец, завал позади. Пока нарисованная собачка берет след, Канцлер медленно осматривается. Мне так кажется — его тень на полу смешно дергает башкой. Дававшие столько света кораблики не торопятся возвращаться обратно в портал. Ну да, демаскируют же. Поскольку выглядят они сейчас как черные трафареты на стене, мне трудно судить, но мне кажется им эти пятнадцать шагов дались нелегко. Канцлер смотрит на завал, его самообладание дает трещину и он злобно пинает здоровенный булыжник. Но поскольку он тень, то его нога просто оказывается на поверхности булыжника.

— Смотрите, будто свет из глаз идет! — нервно хихикает Велимудр, тыкая пальцем в нас. Похоже, волшебник был уверен в своей алхимии куда меньше, чем ему хотелось показать, и немного перенервничал. Даже интересно, как сейчас выглядит отрубленная, мертвая, подсушенная башка, со светом из глаз и порталом внутри, превращенная в тень? Мне остро захотелось выглянуть, посмотреть, но я сдержался.