— Вы бы лучше за своими старшекурсниками присматривали! — внезапно вспылил всегда робкий при начальстве Сергей. Он поправил очки и продолжил, громкими и тонким от напряжения голосом. — Они заманили сюда девушку! Вы понимаете, что это значит?! Отдали её на растерзание этим тварям!
Канцлер задумчиво посмотрел на Томилу. Тот не выглядел сильно раздосадованным растерзанием.
— Она ходила сюда с десяток раз… Вы… Вы… — Сергей, кажется, исчерпал свой запас писанных в книгах слов и готовился перейти на неписанные выражения.
— Я понял, достаточно, — властно перебил его Канцлер. — Как её зовут? Отвечайте!
— Людмила, — нехотя сказали мы хором.
— Пусть зайдет ко мне, я смогу ей помочь избавиться от последствий наваждения, — велел Канцлер.
— И всё? — рвался в бой Сергей. — И вы это так оставите?
— Конечно нет. Я убью подонка, который это устроил. Я полагаю, это был Родомир, — задумчиво ответил Канцлер. — Хорошо, что он сбежал из Лицея.
— А я думал вы про того, кто посадил сюда болотников, — немного наигранно удивился я. Канцлер обернулся ко мне. Не могу сказать, что вскинулся, но подначивать его сразу расхотелось.
— Поймите, сударь… Вы все, судари, поймите. Самые опасные, что могут встретиться вам из магических созданий, умеют притворятся. Наводить морок, очаровывать, запутывать в наваждениях. По большей части, именно этим они и опасны. И болотники среди них одни из самых беззубых. К тому же, я лично контролирую процесс. Только так вы сможете быть готовыми…
— Может, кстати, его остановить? Процесс? — я поморщился от счастливых стонов Томилы. Он даже тихий голос Канцлера начал заглушать. Но Канцлер отрицательно покачал головой:
— Это пойдет ему на пользу. Большую часть он забудет, но будет помнить достаточно, чтобы всегда оставаться на чеку. Внутри него постоянно будет сидеть, как заноза, понимание, что за мороком всегда скрывается… Опасность, скажем так. Это как единожды обжегшийсся человек…
— Всю жизнь ходит с ожогами? — предположил я. Канцлер назмурился. А потом раздраженно отмахнулся от меня рукой. Сказал, немного капризно:
— Так, достаточно. Продолжайте путь. Он вам, полагаю, известен. Мы продолжили путь. Попрыгали по камням. Болотницы на нас не обратили внимание.
— Это Краковские были, — все же сказал Канцлеру Сергей. Но господин Махаэль нас уж не слушал, короткими приказами отгоняя болотниц от Томилы. Те, хоть и неохотно, но отползали. Мы молча дошли до лестницы и стали подниматься по ней. Только на середине Илья задумчиво сказал:
— А “принца”, похоже, нет больше. В живых.
— Туда ему и дорога, — злобно фыркнул Сергей. — Давай, пожалей его.
— Да нет, я наоборот… — буркнул Илья и замолчал.
Уставшие, потные, замученные, мы вывалились в тренировочный зал из потайной двери. И застыли, не только ослепленные светом — хоть тут его было побольше, чем от наших ламп — сколько оглушенные шумом. Приветсвенными криками, в основном.
Трибуны, бывшие в прошлый раз пустыми, теперь были заполнены. По большей части на лавках сидели лицензиаты старших курсов, но попадались и богато одетые дядьки и тетки. Два из трёх стульв с высокими спинками, так похожие на троны, примеченные мной в прошлый раз, были заняты. И вот тут я впервые удивился, за все время этого “удивительного испытания”. Так назвала наш поход Софья, которая уже стояла рядом толкала речь и протягивала руку в нашу сторону, как конферансье.
Удивило меня даже не Бабушка Марфа, сидевшая справа от пустого центрального места, видимо оставленного для Канцлера. Хотя то, что она здесь, неожиданно. Удивила меня женщина сидящая слева. Госпожа Ядвига. Моя мачеха.
Эпилог
Это конец первой части. Антракт, перед тем, как начнут залпами стрелять сюжетные ружья, столь заботливо перевешиваемые в предыдущих частях, персонажи пойдут в бой чтобы умереть или измениться, а главный герой обнаружит себя пешкой на игральной доске безжалостной игры интриганов, чьи лица он никогда не видел.
Разумеется, он станет ферзем (хотя, с его внешностью, есть опасность оказаться королевой), а может даже, кто знает, и перевернёт игральную доску чтобы начать свою игру.
Нет ничего более гнусного чем обрывать книгу на этом месте — поэтому я ожидаю гневных требований продолжения в комментариях. Ведь нет ничего приятнее, чем интерес к твоему творчеству. Это очень мотивирует.
А я, тем временем, буду гнусно хихикать и писать новую книгу.
