У Седькова с утра появилось новое прозвище: Протез.

Лысый молча покивал, снисходительно улыбаясь словам неожиданного оппонента.

— Эй, пузо! Не надо хлопать глазками! — убогий выглядел настолько искренним и серьёзным, что это было даже смешно и интересно.

В принципе, латиносы себе в веселье и не отказали: болтали на каком-то своём жаргоне (который не брался переводчиком) и то и дело взрывались хохотом. Из группы Рашида им даже послали в чате большой вопросительный знак, но он был проигнорирован.

Наконец Лысый решил, что внимания зрителей достаточно, а ставки достигли апогея:

— Оперился? Слушай, мне правда интересно: а на что ты сейчас рассчитываешь?

Параллельно здоровяк тоже присутствовал в чате тотализатора, где именно в этот момент оговаривал различные платежи за самого себя. Тут понятно: карманных денег больше нет.

Дань с таких одиночек, как Рыжий, и младших возрастом — штука приятная, но всех расходов не покрывает.

— Ты заговариваешься, — Седьков как-то неожиданно закаменел лицом. — Орлы, петухи и другие пернатые — в двенадцатой камере. Следи за помелом лучше, уё**ще; а это — тебе в назидание.

Рыжий, не отпуская пуговицы дорогой рубашки собеседника, снова загрёб своими башмаками, словно переступая вперёд.

Все без исключения рефлекторно опустили взгляды на его ласты.

Лоб очкарика тем временем переместился ровно на несколько сантиметров вперёд, врезаясь в лицо Рашида.

— Финт! — выдохнул непонятное многим слово убогий.

Чат замер.

Лысый отшатнулся, рефлекторно разрывая дистанцию.

Вернее, попытался это сделать: один из башмаков Седькова во время своих странных манёвров наступил ему на ногу и придавил сверху, не давая сойти с места.

По-хорошему, с учётом работающих расширений у других, убогий не сделал ничего необычного или страшного. Рашид по-любому должен был успеть среагировать, тем более что прозвучало предупреждение.

Очень качественные приложения, кое-кем закачанные специально, чтобы не упустить деталей именно этого разговора, выдали в разделе обсуждений сводку мониторинга по кадрам.

Вот Рашид пропускает первый удар и пытается отойти. У него рассечена губа, поскольку лоб очкарика здорово расплющил её о зубы.

Затем Лысый машинально делает шаг назад, но его нога оказывается заблокированной.

Ещё одна потеря им ориентации, тоже теряются какие-то доли секунды.

Вот Седьков сгребает рубаху оппонента и с силой дёргает на себя, выводя противника из равновесия.

Одновременно с этим он ударяет лбом ещё раз, теперь уже в нос.

Вот у Рашида ломается носовой хрящ, глаза на мгновение закатываются — потому что по его нервам несётся импульс боли.

— Следи за помелом, — зло бросает… убогий?

Дурачок?

— Даже и непонятно, кем теперь назвать, — появилось в виртуальном чате от Макса.

Остальные промолчали.

Лысый ошарашено хлопнул глазами, ровно один раз.

Седьков за следующие доли секунды сподобился на целый каскад телодвижений: согнул руки в локтях, поднял вверх раскрытые ладони, растопырив пальцы. Сжал и разжал. Затем мощно толкнул Рашида в грудь.

Здоровяк не удержался, заплёлся ногами и что было духу опрокинулся на спину.

Через две десятых секунды в разделе ставок бушевал тайфун.

— Убью! — Рыжий явно переигрывал, наклоняясь вперёд и тараща глаза, но всё равно пронимало.

Лысый сориентировался уже в падении, врубая все подряд возможные расширения, плавно перекатываясь на спину, уходя дальше в кувырок с опорой на правую руку и вскакивая на ноги.

Очкарик тем временем стремительно сложил ладони вместе в жесте просьбы, оборачиваясь к латиносам:

— Айя! Ана! Умоляю, на секунду!

Высокие и спортивные Эрнандес и Мартинес, неожиданно абсолютно для всех, перетекли на два шага вперёд:

— Si?

Рыжий, продолжая ввергать в шок остальных, положил ладони девчонкам на шеи и наклонил их к себе, чтобы что-то горячо зашептать на ухо.

Смешно, конечно — но он действительно управился примерно за секунду.

Поднявшийся на ноги Рашид, взвыв что-то нечленораздельное, потрогал аккуратно свой нос и пошёл вперёд.

Седьков отпустил затылки более высоких латиноамериканок и, обогнув их по дуге в два шага, как ни в чём ни бывало двинулся к Лысому.

Эрнандес и Мартинес, продолжая шокировать старшую школу, стремительно нырнули в раздел ставок в виртуале и бросили по две половиной сотни в качестве пари на несколько закрытых пунктов: условия не будут открытыми до тех пор, пока искусственный интеллект не разрешит либо пока драка не завершится.

— Успели! — выдохнула Айя и подставила ладонь.

Ана звонко хлопнула по ней своею.

— Эй, вы это чего?! - не сговариваясь, занервничали Диего и Мануэль. — Дамы, что за расклады?!

— Парни, без комментариев. Это конфиденциально, всему своё время, - необычно серьёзно ответила Эрнандес за обеих.

Гарсия ещё почти целую секунду смотрел на неё задумчивым взглядом, не зная, что и подумать.

А в следующий момент Рашид и Рыжий наконец-то сблизились до дистанции, на которой могли достать друг друга — и Диего стало не до абстрактных размышлений: началось самое интересное.

Лысый, недолго думая, выбросил вперёд левую пятку. Очкарик отступил выпадом назад, согнулся пополам и принял удар на локоть.

Нога Рашида пошла обратно, в голову убогому полетел кулак.

Седьков уже знакомым образом изобразил своей причёской маятник: по дуге проскользнул под ударом, вынырнул сбоку, крякнул, чуть-чуть подпрыгнул вверх (и как только успел это всё на натуральном потенциале).

— Когда надеть успел?! — иконка максимального удивления в исполнении Гарсия смотрелась в чате весьма органично.

На обоих кулаках очкарика красовались вчерашние обрывки собачьего ошейника.

Правый кастет, казалось, замер в воздухе: именно так в ускорении выглядела следующая доля секунды.

А потом железо встретилось с верхней губой Рашида, разрывая кожу, дробя соединительную ткань, врезаясь в зубы и ломая сразу два передних верхних.

Одновременно с этим открылась ставка латиноамериканок: "Первый удар Виктора Седькова = среднее телесное повреждение Рашида Али".

— Хренасе. На пять сотен — почти десятка выхлопа, — мгновенно среагировал Мануэль.

— Бизнес, - синхронно пожали плечами Ана и Айя. — Один к двадцати. У тебя свои ставки, у нас — свои.

— Слушайте, а когда и с чего вы решили мутить с Рыжим?!

— Ты это серьёзно?! — отзеркалила удивление Эрнандес. — Мне тебе отчёт заполнить? И налоговую декларацию?

— Интересно же, — не на шутку обиделся парень. — Не знал, что у вас от своих секреты.

Гарсия, продолжая наблюдать за поединком, с интересом прислушивался к этому разговору.

— Это не наш секрет, - серьёзно покачала головой Мартинес. — У меня для тебя всё открыто, но это не наша информация.

— Хренасе новости.

Тем временем Рашид в первый раз за всё время учёбы упускал стратегическую инициативу.

Некритично — приложения наблюдающих показывали, что его физиологический ресурс не просел даже на четверть.

Но — Седьков сбросил свои железяки с кулаков под ноги и кулаками обрабатывал Лысого, как дворняга кусает за пятки неповоротливого пинчугу.

Здоровяк, пропуская удар за ударом по корпусу, в подбородок, снова по корпусу, время от времени находил силы — и выстреливал то одним кулаком, то другим, пытаясь отмахнуться от убогого, как медведь от роя пчёл.

Но не попадал. Не попадал. Не попадал.

— А ведь сейчас, возможно, переписывается сценарий, — озадаченно бросил Макс, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Сценарии регулярно переписываются, — раздался в полной тишине хриплый голос Хамасаки. — А сейчас рождается новая эпоха. Просто мы этого ещё не поняли.

Что она имела в виду, немец не успел переспросить: после очередного удара в подбородок снизу и сбоку голова лысого дёрнулась чуть сильнее, чем обычно.

Сам он зашатался, заплёлся ногами и начал заваливаться назад — на руки своим, по случайному совпадению.