– Пока, мам. Свидание закончено, – крикнул, привлекая внимание охранника.

– Вадя! Сынок! Сынок! – вскочила мама с кресла, уперлась ладонями в стекло. – Вадя! Сынок!

Кинув на нее последний взгляд, повернулся к стене, завел руки за спину. Тут же на запястьях щелкнули наручники. А в голове промелькнула другая мысль.

“Придет время. Я искуплю свою вину перед собой и перед моим ребенком, которого Ася потеряла. А потом… Потом я сделаю все, чтобы вернуть ее. Свою жену.”

– Пошел, – толкнул меня в спину конвоир.

Крто развернувшись на пятках, я спешно вышел из замкнутого помещения, направился по длинному коридору в камеру.

Сердце трепещет в груди, отбивая сумасшедшую чечетку о ребра с такой силой, что становится трудно дышать.

– Герман, ну, что за детский сад? – трогаю повязку на глазах.

– Солнце, я понимаю твое нетерпение, но прошу проявить сдержанность, не порти сюрприз, – в голосе мужа слышна настойчивость.

Одергиваю себя, отнимаю ладони от повязки.

– Грубиян, – надуваю щеки.

– Эй, ты чего?! Это же твой день рождения, глупышка, – Герман притягивает меня к себе за шею, целует в макушку.

– Отпусти, – отбрыкиваюсь.

Чувствую себя при этом очень скверно и неуютно. Я хоть и безоговорочно доверяю мужу: ведь он мой новый мир, моя тихая гавань, пристань, на которой меня больше не штормит, но, видимо, все же какие-то фобии остались из прошлого и я не привыкла так долго находиться в темноте и неведении. Дискомфорт ощущается на ментальном уровне.

– Приехали, – объявляет радостно Герман, перебивая мои мысли и внутренние переживания. – Повязку снимать пока рано, – добавляет сразу же, опережая мои действия.

– Черт побери, – чертыхаюсь про себя, но уже через мгновение слышу щелчок. Дверь внедорожника открывается и Герман перехватывает меня под локоть, помогает выбраться из машины. Тянет за собой.

– Готова? – торжественно раздается над головой его голос.

– Уже давно, – отвечаю недовольно и в этот момент повязка исчезает с моих глаз.

Яркий солнечный свет ослепляет на несколько секунд. Я тут же щурюсь, прикрывая глаза ладонью. Но как только зрение восстанавливается я охаю от изумления.

– Привет! – мне навстречу делает шаг… Светлана.

– Боже! – прикрываю рот ладонью, а второй, поддерживая круглый животик, делаю шаг ей навстречу. – Светлана Петровна! Не могу поверить!

Но не только моя бывшая начальница привлекает к себе мое внимание, но еще и здание, что находится сзади нее.

– Ася! Как же я рада тебя видеть, – Светлана Петровна стремительно приближается ко мне, крепко обнимает за шею, а я не могу оторвать взгляда от украшенной воздушными шарами части здания с огромными, во всю стену нижнего этажа, окнами и стеклянной дверью, где застыли двое детишек: Максимка и Милана с огромными букетами роз. Стоят и не шевелятся, только улыбаются во весь рот. Ждут.

– Ася, милая, поздравляю тебя с днем рождения, – выпуская меня из объятий, говорит Светлана Петровна и отходит в сторону. – Ну, что стоишь? Принимай подарок!

– Что это? – голос срывается и мне приходится замолчать, чтобы сделать глоток воздуха. Откашляться.

Потому что по вывеске, которая красуется над входом, я понимаю, что сбылась моя мечта. Герман подарил мне салон красоты.

– Твой подарок, – слышу над ухом приглушенный голос мужа. – Не робей, солнце. Дети уже заждались.

Сглатываю слезы то ли радости, то ли восхищения, а может и всего сразу, я направляюсь к дверям.

– Тетя Ася! Поздравляю вас с днем рождения! – первой поздравительную речь произносит Милана. – А еще, я рада вас видеть.

Чувствую как по щекам потекли неконтролируемые слезы:

– Милочка, спасибо! И я тебя рада видеть. Очень рада, – забираю цветы, которые мне тянет девочка.

– Мама, с днем рождения! – следом подхватывает поздравления Максимка и, вручив мне букет, прижимается к моему боку, аккуратно обхватывает ручками.

– Ты ж мой хороший, – шмыгаю носом, утыкаюсь ему в макушку, целую. – Спасибо вам огромное! Вы – самое удивительное, что есть в моей жизни.

Спустя полчаса

В моей душе поют райские птицы. Счастью нет предела.

Мы сидим со Светой друг напротив друга. Бывшая начальница так изменилась, что не узнать. Похорошела. Расцвела и, как оказалось, стала мамой.

– Ася, ты такая молодец. Я так рада за тебя. До сих пор не могу поверить, что смогла приручить Германа, – полушепотом говорит Света, а сама глаз с Германа не сводит, который стоит чуть в стороне, общается с мужем Светланы.

– Хм, да – это правда феномен. Но думаю в этом есть и твоя заслуга, – намекаю девушке на то, что именно благодаря ей я и познакомилась с Германом, у Светы мгновенно тускнеет взгляд и я понимаю, что зря напомнила. – Прости, Светлан.

– Ничего, Ася,это все в прошлом. Иногда думаешь, что все забылось, все чувства и воспоминания ушли, но это же часть жизни, хоть и прошлой и никуда от нее не деться.

Светлана протягивает руку. Обхватывает мои пальцы своими. Холодными. Длинными. Крепко сжимает. – Ты знаешь, я на самом деле искренне рада, что вы с Германом нашли друг друга. Несмотря ни на что, на него можно положиться. Он добрый и верный. По нашей жизни это ценные качества. Береги его.

– Спасибо, Света, – сухо отвечаю.

Между нами повисает неловкое молчание:

– Ну, что ж, – Светлана встает, – думаю, нам уже пора.

– Светлан, мне так неловко, – отчего-то чувствую за собой вину и мне хочется ее как-то сгладить, но я не могу придумать как.

– Ася, дорогая моя. Это такая мелочь. Поверь и не бери в голову. А нам и правда пора. Нам уже скоро пора кушать, – Светлана переводит взгляд на мужа, у которого на руках младенец, – все по минутам расписано. Ну, ты скоро и сама все на себе почувствуешь. Просто не могла себе отказать в удовольствии увидеться с тобой. Так что Герману за такую радость спасибо!

Девушка говорит так громко, чтобы услышали все.

Мой муж в ответ поднимает руку вверх, отвечает:

– Всегда, пожалуйста!

Прощание проходит скомкано и оставляет у меня неоднозначные чувства.

Герман замечает мое состояние. Замешательство. Кладет мне руку на плечо сжимает:

– Роднуль, все нормально? – обеспокоенно спрашивает.

– А разве может быть по-другому? – поднимаю на него глаза и тону в его нежности, забывая обо всех тревогах.

Светлана права. Герман – это тот человек, который стал моим миром. Моей Вселенной. Окружил меня заботой и дал опору. Он подарил мне радость и любовь. Это истинное счастье, ради которого можно пройти любые испытания и преодолеть любую физическую боль. Потому что жить в боли душевной и не ощутить ту единственную, настоящую любовь гораздо сложнее. Больно и невыносимо.

– Я люблю тебя, Герман, – срывается с моих губ самое искреннее признание, исходящее из глубины сердца.