Толчки продолжались, трясло постоянно, с потолка упало уже две люстры их пяти.

– Не паникуйте! Сюда, выходите сюда! – я повысил голос, привлекая внимание. – Давайте, не как гуси, пошли‑пошли!

Руками я указывал направление и, как мог, подталкивал дам и господ к оконному проёму. Рассусоливать или искать тех, кто тоже держал ситуацию под контролем, было просто некогда. Атриса я потерял из виду.

Всё происходило очень быстро, но мне казалось, что напуганные гости телятся еле‑еле, пришлось рявкнуть на тех, кто был рядом ещё раз.

В этот момент вибрация прошлась чувствительной волной, предвещая ещё один сильный толчок и мой взгляд зацепился за люстру, висящую в паре метров от места, где стоял я. Оказавшись прямо под люстрой, я расталкивал народ, не стесняясь в выражениях.

Перед тем, как она рухнула, я услышал скрежет петель, будто они находились у меня над ухом. Я посмотрел вокруг и заметил пацана лет трёх, который ковырялся в носу и испуганно озирался. Прыгнул к нему, схватил в охапку и дёрнул вперёд.

Мы упали на пол под звон разлетающегося стекла. Пришлось прикрывать пацана, чтобы не попали осколки. Затем я сиганул в тот же оконный проём, вслед за остальными.

– Чей пацан? – выкрикнул я в толпу, всё ещё держа того практически подмышкой.

– Тейрон! – взвизгнула какая‑то женщина и выбежав из толпы выхватила у меня пацана. – Спасибо!

По земле ещё шли мелкие вибрации, но толчков больше не чувствовалось, и я облегчённо выдохнул. Поискав глазами место, где бы никого не было, я пошёл в сторону сада.

Я набирал скорость, только бы оказаться немного дальше от всей этой толпы – в голове крутилось слишком много мыслей и одно очень важное осознание, которое хотелось очистить от шелухи, обдумать и принять. Раскидистый сад виднелся впереди, но до него нужно было дотопать мимо двух одноэтажных домиков и обогнуть искусственный пруд.

Спиной я чувствовал на себе прожигающий взгляд и, коротко обернувшись, понял, что Атрис идёт за мной, причём он уже догонял. Я затормозил, позволяя ему подойти, но, когда тому оставалось до меня все пара шагов, перед глазами появилось сияние и безумно радостная рожа Сола.

– Идём со мной! – он схватил меня за рукав и потянул на себя.

– Да я же…

Я только успел кивнуть на обалдевшего от внезапного появления божка Атриса.

– Эй, Атрис! Я верну тебе его сразу! Ты ничего не успеешь заметить!

Разделся негромкий хлопок, и мы с Солом оказались в какой‑то темноте. Ему приспичило сейчас дать мне задание, или что?

– Ла‑а‑адно, – протянул я, – может он пока угомонится.

– Да не, – божок махнул рукой. – Для него пара секунд пройдёт!

Сол выглядел действительно счастливым, у меня даже закралось подозрение, что из черепка вендиго он мог натереть себе какого‑нибудь наркотического божественного порошка. Я бы не удивился.

– Что ты сделал? Меня переполняет энергия, а я ведь даже никакого задания тебе не давал, у‑у‑ух!

Он снова крутился в… воздухе? Не уверен, что мы были в воздухе, но, если бы я мог сравнить, наверное, назвал бы это чем‑то вроде невесомости и вокруг всё ещё было темно.

– Мы это где вообще? В твоём этом… Где боги обитают?

– Не‑е‑е, – Сол рассмеялся, твоё тело пока такое выдержать не сможет, ты же только на ступени адепта. – Это, как сказать, моё сознание, душа, если хочешь.

– Темновато, – я усмехнулся.

– Визуальные образы ничто! – деловито сказал Сол. – Так что ты сделал?! Я прочувствовал столько эмоций, получил такой заряд, давно не испытывал ничего подобного! Истинно – ты лучший санкари, что у меня был!

– Да не тараторь. Просто бросился спасать людей из‑под падающей люстры, – я хмыкнул. – Вот и всё.

– Не зря‑я‑я, не зря я дотянулся именно до твоей души, Егор с Земли, – на лице Сола заиграла блаженная улыбка. – Всё, что в тебе есть растёт, выходит наружу.

– Это всё здорово, но ты меня зачем сюда выдернул?

Я не удержался от попытки тоже «поплавать» в невесомости и это вышло даже забавно. Куда спешить? К психующему Атрису, что ли? Может, пока мы тут говорим пройдёт всё‑таки не пара секунд, и он успокоится.

– Подпитка твоей силой заставила меня вспомнить кое‑что. Точнее… Я это помнил, но больше не чувствовал, а сейчас воспоминания снова окрасились.

Я не очень понял о чём говорит божок и многозначительно посмотрел на него.

– Я покажу.

У меня было полное ощущение, что я смотрю кино в собственной голове. Я видел Сола, и он был человеком. Кантан выглядел совсем иначе и больше напоминал мир после апокалипсиса – разруха, покинутые города, беженцы и сбежавшие от ответственности боги, которые замутили всё это.

Сол, будучи человеком, выглядел также, как и сейчас, только одевался иначе. Он ещё не был санкари, только скитался из поселения в поселение, совершенно один. Я видел, как он потерял семью, девушку, которую любил, своих детей и родителей. И ничего не мог сделать.

Он стал санкари, а потом богом‑покровителем, чтобы изменить душу, чтобы стать иным и унять боль, помогая другим. И он убивал монстров, убивал людей, развивался и рос, пока не стал божеством, чьи воспоминания, эмоции и чувства со временем потускнели.

Кино в голове закончилось и передо мной снова была улыбающаяся рожа.

– Я забыл, почему хотел стать богом, – сказал Сол. – А теперь понял, вспомнил, почувствовал. Я же говорил, если у бога есть санкари, он не теряет связь с человечностью.

Мне не нашлось, что на это ответить.

– Ни один твой поступок не был бесцельным, хочешь я покажу Шина или Сида? Мальчик поверил, что у него есть будущее благодаря тебе, а не потому что он оказался в главной семье Хоу, а Сид вынужден быть санкари, не имея ни клана, ни семьи, но ты спас ему жизнь, а это самое дорогое, что у него есть, я уж знаю, – продолжил он. – Твоя душа – самое необычное, что я когда‑либо видел, Егор с Земли.

Сол рассмеялся в голос, повиснув вниз головой.

– Я хочу найти артефакт, – я посмотрел божку в глаза. – Но мне понадобятся любые зацепки. Так что постарайся вспомнить что‑нибудь о Кайросе и том времени, когда он был твоим санкари.

– Не обещаю, – ответил божок. – Тут не как с воспоминаниями о том, как я был человеком, там будто чёрные пятна, – он пожал плечами.

– Ну, да, – я вздохнул. – Ты же не можешь врать.

– Да если бы и мог, – Сол усмехнулся. – Какой в этом был бы смысл?

– И то верно.

– Я возвращаю тебя к братцу, зови, как узнаешь что‑нибудь про артефакт.

Сол не дал мне ответить, выкинул обратно в обычное пространство и, похоже, что действительно в почти тот же самый момент, из которого забрал.

Атрис не думал успокаиваться и я понял, что адекватным разговором, похоже, тут не обойдётся.

– Мы не договорили, – прошипел он. – Я сказал тебе – не лезь во всё это! Делай своё дело и не влезай во всё остальное!

– Меня это всё тоже касается, хочешь ты или нет, – со всем спокойствием, что осталось, ответил я.

Он меня злил. Всё больше и больше. Сейчас мне уже совсем не хотелось вести с ним светские беседы, ладони уже сжимались в кулаки.

– Ты тут никто, – продолжил Атрис, – но продолжаешь нарываться и показывать свой характер и прочее.

– Я сюда не просился. Там, на Земле, у меня тоже осталась семья, – я невольно двинулся к Атрису навстречу. – Но я не могу вернуться туда, а может и никогда не смогу, но ты…

Я глубоко вдохнул и выдохнул. Хотел вывести разговор в другое русло, но в какой‑то момент, осознание, что скреблось у самой подкорки вот уже несколько дней, осознание, которое сегодня вспыхнуло цветными пятнами, окончательно сформировалось. Я решил, что больше не буду молчать.

– Что я? – в голосе Атриса слышался вызов.

– Я здесь всего месяц, но уже привык к семье, уже знаю их, чувствую заботу и свою же ответственность, а ты живёшь с ними всю жизнь и плевать хотел! Почему, ответь, ты ничего не сказал тому хмырю, что унижал Марси, почему не обратил внимание на этих ублюдков‑приколистов?! Какого хрена?