– Найт!

Сквозь пелену непроглядной тьмы послышался женский голос. Совершенно незнакомый, слишком звонкий. Звали кого‑то даже чересчур громко, или мне только так казалось.

– Найт!

Это кого зовут? Точно же не меня, что за имя вообще такое, ни разу не слышал… Звук бил по вискам, отдаваясь яркими искрами боли по всей черепушке. Ужасно холодно. От холода почти колотит озноб. Какое же мерзкое ощущение. Где я нахожусь?

– Найт!

Больно. В тело словно воткнуты пара сотен иголок, причём не самых коротких. Откуда взялась эта боль сразу и не поймёшь, но и лучше мне совсем не становилось.

Меня тряхнуло, как от удара током, пронзительно, так, что внутри всё скрутило. Потом ещё раз, в ногах я почувствовал судороги. Во рту появился привкус крови. Глаза хотелось открыть, но никак не получалось, а тьма за пределами век казалась густой, как кисель.

На мгновение я остался в тишине и пустоте, чувствуя, что могу только дышать и ничего больше. Так‑то лучше. Может просто перегрелся, потому кажется всякое, но на бредовый припадок не похоже. Всё‑таки я же осознаю, что…

– Хватит дрыхнуть!

По лицу прилетела хлёсткая пощёчина. Я буквально услышал эту оплеуху и очень хорошо почувствовал на своей щеке – кожа мгновенно запылала. Глаза тут же распахнулись.

Вокруг всё‑таки не густилась кромешная тьма – небольшая комната, освещённая несколькими тусклыми лампами – их я увидел боковым зрением, потолок из деревянных перекрытий, а надо мной навис… Э‑э‑эм?

Какой‑то странный тип со светящимися рубиновыми глазами. Зрачки вертикальные, улыбка во все тридцать два, волосы взъерошенные. На вид лет двадцать пять или чуть больше.

Я попытался поднять руку, но ничего не вышло, ноги тоже не слушались. Меня парализовало?

– О, очнулся! Всё, милейшие дамы, перенос прошёл успешно! – парень рассмеялся в голос.

– Чего? – хрипло выдавил я из себя и тут же заткнулся – голос оказался вообще не моим.

По ощущениям я даже не по‑русски говорил, но узнать, так ли это, было невозможно, я же понимал этого красноглазого психа.

– Удачно я всё провернул, он быстро адаптируется, – странный парень всё ещё довольно ухмылялся.

– Будем надеяться.

Я услышал второй женский голос, но обладательница в поле зрения не попадала.

Надо мной нависла женщина с убранными в высокий пучок светлыми волосами. В уголках глаз виднелись мелкие лучики морщинок, в самих серых глазах читалась тревога.

Я понял, что совсем ничего не понял, и снова дёрнул рукой.

– Ты сразу‑то не дёргайся. Теперь твоё имя Найт Стверайн, и ты станешь моим санка́ри, эти вроде как героем, понял?

– Стве… – из‑за головной боли я даже выговорить это не смог.

– Круто, да?

В светящихся красных глазах мелькнула радость.

– Что за… – мне всё ещё было плохо, но этот псих вовсе не замечал моего состояния. – Ты кто вообще?

– Бог, – широко улыбнувшись радостно ответил тот.

– Ага, а я балерина, – к горлу снова подкатил тошнотворный комок.

Перед глазами поплыло, и что происходит не становилось яснее. Несмотря на тошноту и головную боль, я пытался вспомнить, что происходило до того, как меня хлестанули по лицу.

– Тут его нельзя оставлять, – обеспокоенно заявила женщина, скорее всего, та самая, что наклонялась ко мне.

– Первая адаптация скоро пройдёт, – ответил звонкий голос того, кто назвал себя богом.

– Ну и что? Он тут себе всё застудит. Когда тебя потом ждать? А если у парня с головой что случится? Мы всё это сделали зря? – женщина искренне возмущалась.

Надо же. Беспокоится. А кто она? Я никак не мог этого вспомнить. Нет, ну это точно не мог быть мой дом и моя мама… На общагу универскую тоже не похоже, да и комендант меня бы туда не впустил.

– Где я? – в горле всё пересохло.

После слов про бога я не очень‑то надеялся на адекватный ответ.

– Ты в теле Найта Стверайна теперь оно твоё. Дарю. Сейчас я тебя немного успокою, а потом поговорим и всё узнаешь. Нам предстоит мно‑о‑ого работы!

Сквозь плывущее пространство я снова увидел эту чеширскую улыбку и окутанного лёгким сиянием взъерошенного парня, потом боль отступила, и я почувствовал, как опускаются тяжёлые веки.

Я проснулся от щебетания птиц за окном и лёгкой прохлады.

Потянулся всем телом – боль уже не ощущалась, а постельное бельё вкусно пахло и почти хрустело подо мной. Наверное, всё‑таки приснилось.

Приоткрыв глаза, я рефлекторно дёрнулся в сторону. На краю кровати сидела та самая женщина, что я видел во сне. Так… Или не во сне?

– Уважаемая, а вы кто? – я приподнялся на локтях, стараясь отползти подальше.

– Сложно ответить, – она мягко улыбнулась и покачала головой. – Сейчас я чувствую себя также странно, как и ты.

– Э‑э‑это вряд ли, – протянул я.

Кровать размерами напоминала футбольное поле, и я всё никак не мог доползти до противоположного края. Вот эту комнату я точно не видел никогда раньше.

Когда нащупал спасительный край, встал на пол и понял, что бежать особо некуда. На мне белая рубашка до колен, дверь далековато, своей одежды в поле зрения не наблюдалось, что наталкивало на одну крайне неприятную мысль.

– Это больница? Можно позвать доктора, пожалуйста, – как можно доброжелательней попросил я.

Женщина была одета в серый сарафан без рукавов со стоящим воротничком и бурой вышивкой на груди. Волосы всё также убраны в пучок, точно не врач, да и на медсестру не похожа. Может, она кто‑то вроде сиделки? Я сухо сглотнул, пытаясь сообразить, как я вообще мог оказаться в больнице.

– Найт…

– Меня не так зовут.

Я стоял у кровати и бегло осматривал простую комнату: большая кровать с белоснежным бельём, массивный светлый шкаф в углу напротив, широкий стол с аккуратно расставленными предметами. Ничего моего. В голове немного прояснилось.

– Меня зовут Егор. Егор Полетаев. Живу в Питере. Мне девятнадцать лет, студент второго курса. Где вы меня нашли и что случилось?

– Ах, да, – женщина старалась говорить негромко. – Сол сказал, что ты всё вспомнишь почти сразу, но он обещал, что адаптация пройдёт быстро.

– Кто такой Сол? – меня чуть колотило, хотя в комнате совсем не было холодно.

– Эхэй!

Прямо передо мной, вниз головой в воздухе повис тот самый тип, которого я видел, когда сумел в первый раз открыть глаза. Повис. В воздухе. Вниз головой.

– Твою душу, – я отпрянул, не зная, как реагировать на такое.

– Сол – это я.

Я кивнул, поняв, что непроизвольно начинаю улыбаться.

– Я – бог‑покровитель семейства Стверайн из клана Эбисс. Пойдёт такое объяснение?

Он всё ещё висел вниз головой. От Сола исходило еле заметное сияние, даже от белёсых волос. На нём была белая рубашка нараспашку, какие‑то белые шаровары и босые ноги в позе лотоса с вполне себе человеческими пальцами.

– А‑а‑а…

Я набрал в лёгкие побольше воздуха и стараясь хоть как‑то привести мысли в порядок – ничего мне это объяснение не дало. Кто этот странный тип?

Я тряхнул головой.

– О, прости, я кое‑что забыл! – воскликнул божок.

Я не понял, что произошло, только почувствовал холодок на запястьях. Поднял руки и обнаружил, что на них появились тонкие браслеты по пять на каждой. К коже они прилегали плотно и выглядели, как золотые.

– Это ещё что? – выдохнул я.

– Я чуть позже объясню, зачем они тебе, – Сол, наконец, принял нормальное положение и даже встал на ноги. – Мне кажется, или даже под моим воздействием ты нерву́ешь, а?

Чтобы посмотреть ему в лицо пришлось задрать голову – почти под два метра. Божок‑переросток. На секунду закружилась голова и я всё‑таки сполз по оказавшейся за спиной стене, наблюдая, как у Сола меняется лицо, приобретая расстроенный вид.