– Так вот, – продолжил он. – Сегодня в клубе много уважаемых людей, которые не только делают ставки, но ещё и спонсируют бизнес.

– Например? Мне было бы интересно узнать.

Я улыбнулся самым невинным образом – Барг глуповат, а мне для материалов достаточно будет и пары имён.

– Большая часть скрывает свои данные, в целях безопасности, – Барг продолжал курить.

Да, если Барг глуповат, то его клиенты и спонсоры, похоже, не настолько.

– А вот Флок Шоу, – он указал мне на высокого плотного мужика, сидящего напротив, с той стороны балкона, – в отличие от многих, никогда не скрывался. Его знают все. Владелец крупной сети магазинов одежды, модельер и один из самых влиятельных людей клана Эбисс.

Бинго! Мужик из моего же клана замешан в таком деле, как подпольные бои, это просто бинго! Мне одного его имени будет достаточно, чтобы…

– Лично к нему не обращайся, – продолжал Барг.

Я присмотрелся и понял, что на вечере у Ардена Эбисса я этого мужика не видел, может, просто не смог приехать? Тем лучше, он не знал меня в лицо. Надо бы, чтобы Барг свинтил куда‑нибудь хотя бы на пару минут, чтобы я смог сделать фотографии.

На ринге уже начался первый бой, но меня больше интересовало то, сколько информации я смогу вытащить из Локуса за сегодняшний вечер.

– И что, много денег даёт этот Шоу? – вопрос звучал, конечно, нагло, но так можно было вытянуть из Барга хоть толику информации.

– Достаточно много, чтобы содержать клуб, – хмыкнул тот. – Твой выход следующий, готовься.

Он обратил внимание на то, что первый бой закончился и встал, удаляясь по балкону. Я подождал, пока телохранители последуют за ним и сделал несколько снимков Шоу, да и кучи других личностей. Это я их не знаю, а в Службе такие лица могут и пригодиться.

Дорсум хочет посадить всех этих людей на крючок? Пусть делает, что хочет.

Мужик на ринге выглядел в три раза старше меня – сухой дядька, почти лысый, в каком‑то сером балахоне. Впрочем, балахонистая одежда вовсе не скрывала его сухощавую фигуру. Казалось, с него сейчас песок посыплется, хотя он вроде и не был слишком стар.

Перед началом поединка я пытался понять, какой у него может быть Дар и насколько просто будет прикинуться, что я действительно ему проиграл.

А это было сложно. Никогда в той своей жизни я не играл в поддавки, никогда не старался казаться слабее, чтобы дать сопернику победить. При этом, меня всегда, до тряски, бесило, если соперник не выкладывался в полную силу. Если победа, то только честная. Если поражение, то только потому, что я действительно не дотянул по уровню.

Впервые в жизни мне предстояло обмануть самого себя и проиграть намеренно.

Я подумал о том, что я почему‑то на все сто уверен, что придётся именно притворятся проигравшим, а не наоборот. Все мысли пролетели в голове буквально за пару секунд, и я услышал сигнал начала поединка.

Ноги увязли в песке, но я не спешил атаковать. Мне нужно было соблюсти баланс между показательным выступлением с демонстрацией сил санкари и собственно боем, в котором противник должен меня одолеть.

Делать что‑то только наполовину я не привык, но сейчас готов был пожертвовать гордыней ради большего. Приготовился.

И тут же почувствовал пульсацию боли в голове. Довольно сильную – в глазах помутнело. Вот оно что. У мужика не было в руках никакого оружие, ему вообще не нужно было прикасаться ко мне. Его Дар оказался чем‑то вроде телепатии, но я не чувствовал, что он может управлять мной.

Только давление, шум в ушах и адская боль. Я пошатнулся, но взял себя в руки – не‑а, мы не договаривались, что я упаду в первую минуту боя.

Я выпустил тень и когти, обволакивая себя дымкой, мысленно пытаясь отгородиться от боли и пошёл вперёд. Сухой мужик держал меня на расстоянии, на удивление ловко передвигаясь по арене. Меня дико затошнило и повело в сторону.

Если я выпущу свору, то он ляжет тут же. Одного Райгара будет достаточно. Но можно прикинуться и… Два фантома появились рядом со мной и бросились на противника. Его влияние давило и управлять ими стало не так легко, как обычно.

Двигаюсь вперёд, стараясь задеть противника когтями. Размах. Удар. Ещё один размах и удар. Получилось. Он ненадолго потерял контроль над моей болью, фантомы сбили его с ног, но я приказал им не особо на него наседать.

Подошёл ближе, порвал когтями балахон, оставляя на груди царапины.

Противник вскочил на ноги, снова направляя своё воздействие на меня. Боль и правда оглушала, но я понимал, что если призову всех, в том числе и Райгара, то победа будет моей.

Злость внутри бушевала, меня выворачивало от необходимости проигрыша. Ещё несколько ударов от фантомов и от моих когтей – противнику становилось тяжело. Я расходовал силу, наверное, процентов на двадцать от возможного.

Когда увидел, что ещё немного и мужик без особого моего напряга сам сломается, ослабил контроль, получил дозу боли и шума в ушах, позволил фантомам подёрнуться дымкой и исчезнуть. Ещё один рывок, удар когтями по плечу противника.

Позволяю ему усилить влияние и падаю на четвереньки, упираясь когтями в песок. Боль становится невыносимой, и я позволяю ему победить.

Ещё никогда я не чувствовал себя так паршиво.

Барг похвалил меня за этот бой и сунул в карман пачку купюр, а мне хотелось блевать от всей этой ситуации. Ничего, жирный хмырь, ты ещё получишь сполна. Я клянусь.

Я отделался от Барга и попросил Ксана забрать меня. К счастью, тот ничего не спрашивал, и я спокойно позвонил Монарту. Было уже достаточно поздно, но тот сказал, чтобы я передавал информацию сразу, как только выхожу из клуба.

Учитывая то, что выхода в инфосеть у меня не было, нужно было передать материалы непосредственно офицеру. Я назвал Ксану адрес, и мы свернули с маршрута. Не очень удобный крюк, конечно.

Монарт без какого‑либо сопровождения вышел к воротам своего дома. Я успел отметить несколько камер наблюдения. Скорее всего – у дома была защита, а офицер ничего не боялся. Скорее всего, он и сам обладал достаточно сильным Даром.

– Я привёз первые материалы, – я протянул ему фотоаппарат и диктофон. – Думаю, вы найдёте там нечто интересное.

– Благодарю, но материалов нужно собрать больше, – тот безразлично забрал аппаратуру и взглянул на меня.

– Я всё понимаю, но не рассчитываю на внедрение, длящееся годы, мы договаривались, – напомнил я ему. – Меня всё равно никто не будешь посвящать в совсем откровенные подробности, ни сейчас, ни через месяц, ни даже через год.

– Конечно, но всё должно выглядеть достоверно. Мои люди отметили тебя в клубе, о внедрении будет составлена легенда для СМИ, но придётся ещё поработать. Об этом мы тоже договаривались.

– Я помню, – кивнул я. – Ведь сюда ещё как‑то нужно вплести Дорсума.

Офицеру явно не понравился тот смешок, который я отпустил после этой фразы.

– Не пытайтесь играть ещё и в свою игру. Вы сильный санкари, но всех переиграть не выйдет.

«Пока не выйдет», – добавил я про себя мысленно.

– Не собираюсь. Я получаю свою выгоду, Дорсум и Служба – свою. Всё предельно честно, – я учтиво ему кивнул.

– Доброй ночи хейге Стверайн, – офицер ответил мне кивком и почти скрылся за воротами, но оглянулся: – Вам будет нужно навестить управление, чтобы ваше участие в операции видели и другие офицеры.

– Без проблем, – ответил я.

Мне пришлось, стиснув зубы, ждать развязки с операцией больше недели. Я собирал информацию, передавал все записи и фотографии Монарту и держал язык за зубами.

Меня ждали следующие экзамены и Тсивим, но, собрав всю волю в кулак, я делал всё так, как и запланировал. Этот урод больше не будет угрожать моей семье, не будет преследовать Атриса.

Мне пришлось выиграть ещё два боя и проиграть один. Терпение уже было на исходе, а Монарт всё никак не объявлял о дне, когда будет проведена операция. Хорошо, что никто из семьи особо не лез в эти дела – Марси и Ксера занимались подготовкой к деловой встрече по поводу пивоварен, Блан искал зацепки по прадеду, а Атрис снова уехал в академию.