Я глубоко вздохнул.

– Я вчера был на этой самой охоте. Устал, так что могу всё воспринимать не так, – я постарался невинно улыбнуться.

Ланс хмыкнул и сел за Мариусом, отвернувшись от меня. А с ним мы приятели или нет? Мне нужно остаться в школе всего на одну ночь, рано утром пройдёт экзамен и тренировка, а вечером уже можно вернуться домой. Единственное, что я хотел бы выяснить у одногруппников, это знают ли они о «Ди», но не окажется ли такой вопрос слишком странным? В любом случае, шанс есть.

– Хейге Гарт сейчас придёт, – Юна выглядела, как настороженная кошка и быстро села за стол позади меня.

Одноместные «парты» мне в реальности встречались чуть ли не впервые. В универе вообще вечно приходилось толкаться по ряду, чтобы занять свободное место в аудитории. Интересно, это такой Дар у Юны? Она услышала или почувствовала куратора?

Девчонка оказалась права. Гарт явился буквально через минуту и осмотрел присутствующих.

– Хейге Зигор, мне кажется, что пора вставать.

Голос куратора прозвучал холодно и громко, меня будто ледяной водой обдало. Когда заезжал к нам, Гарт разговаривал как‑то помягче. Спящий на столешнице парень разлепил глаза и нехотя поднял голову. Я коротко обернулся, чтобы хоть лицо запомнить.

– Итак, восьмая группа, экзамен состоится завтра, рано утром, – куратор взял паузу, пока Мариус и Ланс страдальчески стонали, – опоздание хотя бы на минуту грозит серьёзным выговором и, даю слово, что никто из опоздавших на экзамен не войдёт. Поэтому все вы приехали заранее. Останетесь в жилом крыле.

– А тренировка‑то будет? Хочется размяться, – встрял Ланс.

– Лично для вас организовали, хейге Мун, – Гарт нахмурился.

Ланс заткнулся, и куратор продолжил. Экзамен по географии значился первым из пяти заключительных экзаменов школы. После всех экзаменов и после зимы, нас ждут соревнования с остальными семью группами, по сути, для того чтобы мы могли показать себя. Туда кто только не съедется – от глав кланов, до представителей армии и крупных бизнесменов. Я сомневался, что крупные бизнесмены как‑то сильно отделимы от глав кланов, но мало ли.

– Но, если нас кто‑то пригласит работать или что‑то в этом роде, как учиться дальше? – теперь куратора от объяснений отвлекла Юна.

– Если кто‑то решит, что вы для них важный кадр, сейге Хонай, то они могут стать и вашими спонсорами в оплате дальнейшего обучения, – Гарт явно был недоволен вопросами посреди его речи.

– Да, но‑о‑о, – протянула она, – у меня такой Дар…

– Полезный, – с еле заметной улыбкой ответил Гарт, – хороший Дар не значит боевой. Могли и запомнить за пять лет.

– На соревнованиях мне будет тяжело, – Юна вздохнула.

На этот полный печали вздох Гарт уже не ответил и продолжил:

– На завтрашней тренировке я посмотрю и отмечу ваши успехи в домашних занятиях, и насколько хорошо вы выполнили мои рекомендации, – куратор обвёл всех строгим взглядом.

Ладно приятели‑одногруппники, а что сказать по поводу Дара ему? Как способность изменилась?

Хоть я и листал общие справочники, но не помнил, случалось ли такое вообще, чтобы Дар у кого‑то менялся. Если это исключительный случай, то ко мне проявят только излишний интерес и зададут множество вопросов. Я даже сомневался, что об этом может знать кто‑то из семьи.

– Вот блин, – еле слышно сказал я.

– Что‑то не так? – на лице Гарта промелькнула ухмылка. – Вы снова не выполняли рекомендации, или не тренировались хейге Стверайн?

– Я? Нет, что вы, просто вспомнил кое‑что, – отвертелся я.

Куратор кивнул и снова оглядел остальных.

– Письменный экзамен начнётся ровно в семь утра в этой аудитории. Напомню ещё раз, что опоздание неприемлемо. Меня все поняли?

– Да‑а‑а, – нестройно прозвучало в ответ.

От этого монотонного согласия у меня аж живот свело, вспомнилась и реальная школа, и первый курс, и «пышущая энтузиазмом» районная команда по футболу. Который я терпеть не мог. Соседский же алкаш дядя Ваня считал, что он великий тренер сопливых пацанов и хороший мотиватор вдобавок.

Куратор вышел и все тоже поднялись со своих мест.

– А куда идти‑то? – не подумав, спросил я у Мариуса.

Здоровяк посмотрел на меня с удивлением и хмыкнул.

– Ты опять где‑то не здесь находился? Всё мечтаешь о своих этих переходах? В жилое крыло идти, – он кивнул на дверь и поправил рюкзак на плече.

– Да, что‑то я задумался.

Я оглянулся на Юну, которая уже довольно мило щебетала с Лансом. Ну, да, девочки любят хулиганов, прикидывалась только больше. По коридору мы вернулись к главной широкой лестнице и поднялись на шестой этаж здания.

Жилое крыло не сильно отличалось от условно учебного – я бы точно не отличил. Мариус топал неспеша, а потом сверившись с номером на двери и небольшим квадратным брелком, открыл нужную комнату.

Я сразу понял, что до завтра мы тут будем околачиваться вместе. Вот поэтому я не люблю общаги – кто‑то левый начнёт вонять носками и раскидывать вещи, а может ещё и жевать что‑нибудь среди ночи. Судя по габаритам Мариуса – это он мог, хоть и толстым его не назовёшь.

Бросив свою полупустую дорожную сумку на кровать, я завалился туда следом, и не спешил затевать какие‑то разговоры. Комната выглядела предельно простой – две кровати, дверь в ванную, один шкаф и стол с двумя стульями. Из всего этого белого великолепия выделялась только чёрная столешница и чёрные стулья, похожие на пластиковые.

Значит так – Найт шатался по мирам, это уже подтверждало два факта: слова здоровяка и фотографии в коробке. Ди среди группы не оказалось, и девочка всего одна в принципе. Сам Найт не особо дерзил таким, как Ланс, но вроде и не вёл себя, как забитый ботан.

От Марси я мало добился того, каким был Найт, да и вообще о его характере почти ничего не знал. Блас обвинял его в лени, это, наверное, самое яркое из того, что я знал. Похоже, что среди одногруппников ни одной наводки на то, что мог провернуть Найт, если он не мёртв, я не найду.

– Можешь послушать меня, – из мыслей выдернул голос Мариуса.

Он уже успел переодеться в пушистый синий халат и теперь казался ещё больше. Я приподнялся на локтях.

– В каком смысле?

– Ну, всё ли я знаю, – здоровяк улыбнулся. – Ты же всегда проверял.

Почему‑то желанием слушать эту лекцию я не горел. Сейчас у меня сложилось полное ощущение, что я на сессии в собственном универе, и от этого аж воротило.

– А давай лучше я тебе покажу кое‑что, – я резко сел.

– Ну‑у‑у, давай, – согласился Мариус и уставился на меня.

Я сосредоточился на руках и «обратился» к Дару. Мне было проще представлять, что силу я беру из какого‑то центра в теле, когда обозначил этим центром солнечное сплетение, Даром стало пользоваться куда проще.

Пальцы и кисти заволокло густой дымкой и чёрные когти выросли поверх них почти мгновенно. Я ухмыльнулся и поднял взгляд на одногруппника. Тот только округлил серые глаза и пялился на дымку не отрываясь.

– Это что такое? – он даже пальцем указал на когти.

– Проявление Дара, – я хмыкнул. – Интересно, да?

– Но… но… но… – Мариус принялся заикаться, – он же был другим. Защитник. У тебя же был защитник.

– Он у меня и сейчас есть, только не в доспехах, – я не удержался от смешка.

Пока здоровяк зависал, я подумал о том, что, судя по всему, «защитник» Найта не обладал такими же чудными умственными способностями, как Райгар. Могло ли быть так, что у них вообще разная природа? Блас говорил, что видел фантомов со своей волей, но про бывший Дар Найта не упоминал.

– Как так‑то? – Мариус почесал макушку.

Идея, что ему ответить, пришла почти мгновенно:

– Это случилось, когда я стал санкари.

Конечно, я нагло врал, но возможно ли такое или нет, реакция одногруппника скажет сама за себя. Он облизал губы, нахмурился, будто что‑то вспоминая и снова почесал затылок. Он и сам не знает? Надо будет с ботаном подружиться, тот точно сможет ответить.

– Никогда не слышал, чтобы у санкари менялся Дар, – наконец выдал Мариус. – А Ди что про это сказала?