Девушка едва удержалась от того, чтобы сейчас не схватить Элиаса за воротник и не приставить его к стене; она убийственным взглядом, мощь которого в теории способна была распилить надвое целую планету, смотрела прямо в глаза смущённого и недопонимающего шефа Полиции. Свободная рука девушки то сжималась в кулак, то медленно разжималась, словно сейчас она думала, что ей сделать в первую очередь: ударить по лицу и выстрелить или же выстрелить, а потом ударить по лицу.

В свою же очередь шеф полиции не спешил ей как-то отвечать, погрузившись в себя. То, что показала Элизен, вычёркивает её из списка предателей: будь она дэспертаровкой, то зачем ей так реагировать перед Лехтоненом и чего-то требовать? Это не поведение врага, а поведение… пострадавшей, невинной жертвы, которая попала под дружеский огонь. Но вот вопрос: почему она так выглядит? Что с ней стало у Коскиненой?

Шеф ещё раз осмотрел её с ног до головы: потрёпанная, нестиранная одежда, грязные и жирные волосы, кровоподтёки на лице, руках, шее и приоткрытой груди, варьирующиеся от самых маленьких царапин, будто от ногтей — и заканчивая глубокими разрезами, на которых выступила корка засохшей крови. Это всё внешность, а что с душой? Килобайт, взглянув на глаза Кайлер-младшей, не увидел перед собой ничего, кроме озлобленности, гнева, убийственной ярости, горечи и страдания. Такое ощущение, словно она где-то в темнице на Апикии побывала, а не посидела спокойно под домашним арестом.

— Почему ты молчишь!? Скажи мне что-нибудь, урод! — Элизен во мгновение ока отклонила обрез левее от Лехтонена, после чего выстрелила, угрожая. — Я жду твоего ответа!

Стену украсил след от нескольких дробинок обреза. По правде говоря, этот шум должен был привлечь кого-нибудь снаружи: выстрел в тело человека значительно тише, чем повреждение целого участка офиса и превращение стены в решето, но разозлённой и равнодушной ко всему Кайлер было всё равно — она ожидала слов Элиаса. Тот, впрочем, не спешил с ответом по банальной причине: он не знал, что ответить невинно пострадавшей Тиие.

— И что мне тебе сказать? — с мрачностью в голосе заметил Лехтонен. Он будто уже заранее смирился с чем-то. — Да, я искренне сожалею о том, что я ошибся и вместо настоящего предателя пострадала ты. Прости меня, Тиия, прости… Но от моего сожаления что-то изменится? Или ты передумаешь в меня стрелять?

— Ну, я хотя бы буду знать, что ты — не бездушная скотина, — скрипнула она зубами. — "Сожалеет" он! Да ты хоть знаешь, что надо мной творили в том доме!?.. нет, вижу, не знаешь, — потухла Тиия также быстро, как вспыхнула. — Тогда слушай внимательно, "шеф полиции"!

Она подошла к столу Элиаса и демонстративно громко хлопнула по нему рукой. Девушка опустила обрез, но в любой момент была готова его достать и моментально выстрелить: он не так уж и сильно отличался от дробовика, с которыми Кайлер обращалась профессионально. Килобайт поднял глаза, но затем напрягся и навострил уши, почувствовав медленные, размеренные шаги за дверью, которых не услышала Элизен; он усмехнулся.

Элизен насторожилась; на всякий случай она подняла свой обрез и обратно наставила его в сторону шефа полиции. Сейчас она не стреляла, но если её довести, то она может не сдержаться. Через несколько секунд Кайлер-младшая услышала характерные шаги и скрип двери, однако повернуться не успела.

— Стоять! Руки вверх! Выкидывай оружие, чтобы и винтика в карманах не остава… — залетевший в комнату Джейкл с наставленным вперёд пистолетом неожиданно споткнулся, увидев перед собой того, кого он меньше всего ожидал лицезреть, — …лось. Элизен!?

— Джейкл… — протянула это имя Кайлер-младшая, медленно разворачиваясь к ошарашенному Арканцеву. Рядом сидящий Элиас судорожно выдохнул: взгляд Тии, как оказалось, мощное психологическое оружие.

Прекрасно понимая, что спецагент не выстрелит в неё, Тиия убрала обрез куда-то под рубашку, а затем подскочила к Джейклу и нанесла ему хлёсткую пощёчину, предварительно плотно прижав пальцы к ладони так, что это напоминало полноценный кулачный удар, от которого Арканцев не удержался и свалился на пол. Не сдерживаясь она схватила Джейкла за плечи и прижала к стене, тяжело дыша от возмущения. Она хотела ему высказать всё, но по какой-то причине не могла.

— Ты, ты!.. ты отдал меня так просто! Поверил на слово своему дружку! — зарычала Элизен.

А вот здесь Лехтонен не мог оставить своего друга, сперва он с максимальной тишиной встал со стула, а затем совершил резкий рывок к пока ещё ничего не предпринявшей Элизен. Действие оказалось успешным и шефу полиции удалось повалить Кайлер на пол, что она расценила, как грубость и попытку заковать её.

— НЕТ! НЕТ! ВЫ МЕНЯ НЕ ОТПРАВИТЕ ТУДА СНОВА! — закричала спецагент. Она стала размахивать руками во все стороны, нанеся несколько смехотворных ударов по Килобайту.

— Прекрати извиваться Сейчас же! А это значит именно в эту секунду и микросекунду! — рявкнул шеф так, что Кайлер действительно застыла на несколько секунд. — Тебя никто не собирается отправлять туда обратно! Прекрати бросаться на всех и расскажи там, что с тобой происходило! Ты атаковала Джея и накинулась на него, как я, по твоему, должен был отреагировать — массаж плеч тебе сделать!?

Тиия задрожала, не в силах ничего произнести. Через несколько секунд Килобайт тяжко выдохнул и медленно поднялся с Тии, протягивая ей руку. Девушка отозвалась не сразу, но с помощью Элиаса встала, продолжая дрожать, а потом Килобайт помог встать Джейклу. Вскоре вся троица стояла на ногах, но почему-то никто не спешил первым заводить диалог; шеф молча кивнул в сторону стола и спустя мгновение трое спецагентов засели за него.

— Итак… — скрестил пальцы на руках Лехтонен. — Элизен, угомонись и успокойся, а уже потом балакай, что с тобой происходило и с какого хрена тебя калечили, хотя я думал, что Фидель — адекватная, пусть и со своими заскоками?

— Адекватная!? — Тиия вновь хлопнула по столу ладонями. — Она — чудовище! Даже не стерва, не сука, она — чудище. Монстр. Называйте её, как хотите, но она точно не адекватная!

С глаз Кайлер вновь брызнули слёзы, после чего она закрыла лицо руками и громко всхлипнула. Джейкл не мог остаться в стороне и попытался приобнять девушку, на что та окончательно сорвалась и кинулась к нему, уткнувшись лицом в грудь; она тихо зарыдала, стараясь взахлёб что-то рассказать парню, но вместо этого выходили лишь непонятные звуки. Арканцеву защемило сердце от этой картины, его душа упала в пятки, а тело словно парализовало, только руки сами поднялись и крепче обняли Тиию, переживший неведомый ужас в доме Фидель.

Как же так…

— Я… к-когда вы ме-еня отправили, то всё б-было нормал-л-льно, а-а потом… потом… Я разозл-злилась и оскорб-б-била её… И потом началось, — спустя пять минут отозвалась всхлипывающая Элизен.

Девушка рассказала, как всё обстояло: сперва обстановка в доме действительно была терпимой, Элизен просто держали в одной комнате, иногда давая возможность побродить по остальному дому; аналогичное было и с пленённым Сафари, но ему дозволялось выходить из своего помещения на постоянной основе, словно он — полноценный сосед. Это раздражало и злило Тиию, но она ничего не могла с этим поделать.

И Элизен неоднократно вступала в конфликты с Коскиненой, на что военная реагировала с насмешливостью и снисходительностью, порой прощая в адрес себя даже те оскорбления, которые бы она не стерпела от других людей: несмотря на всё Тиия была для неё хорошей подругой. Так всё продолжалось до тех пор, пока Кайлер-младшая не подружилась с её личным рабом и слугой, которого она подчинила себя давным-давно: Калеви Хореном.

Конечно, они и раньше были знакомы, но именно в таких нестандартных условиях девушке удалось сблизиться с парнем настолько, что тот в короткие промежутки стал для неё близким и единственным другом на это время; частично, он даже стал для неё духовным наставником, помогал уравновешивать горячий пыл Кайлер.