Раакэль — мёртв…

***

Неизвестное место. Неизвестный офис Халлинтоеллина.

Это должно было произойти рано или поздно…

Годы тренировок самоконтроля, годы подпольной борьбы и внутреннего сопротивления наконец-то окупились; были использованы последние оставшиеся средства для возвращения полного контроля над собой и возвращения всех воспоминаний. Наконец-то… Теперь он единственный полноценный владелец своего тела. Теперь он диктует свою волю и свои желания, а не кто-нибудь ещё. Никогда больше он не допустит таких инцидентов, никогда больше он не позволит кому-то управлять над собой или своим телом.

Никогда. И никому…

— Лицемерная дрянь. Выродок, — выплюнул Франц в пустоту. — Если ты думал, что мне не хватит сил вернуть себе воспоминания и контроль над телом ты жестоко ошибся! И за эту ошибку ты поплатишься. Никогда больше я не буду доверять тебе, гнида. Никогда.

«Лицемер!? — выкрикнул возмущённо таинственный голос. Франц мог прекрасно ощущать, кому он принадлежит. — Очнись от дури, Шенер — это я помог тебе вернуть воспоминания и контроль над собой! Моими стараниями ты сейчас существуешь! Ты бы физически не смог вернуть их без моего вмешательства! Не делай того, о чём пожалеешь!»

— Мне плевать! Веришь? Плевать! Я не допущу больше такой херни! Никогда больше не позволю тебе не то, что управлять, а даже существовать!

До сих пор стоявший на коленях Шенер неожиданно подскочил и всего одним движением оказался возле каменной стенки; на секунду Саволайна замер, отчётливо представляя образ того, кто раньше был его другом и защитником, после чего со всей силы ударился лбом об стену. После удара Шенер громко прошипел и отошёл назад, с гневом глядя в пустоту; ему было больно, но он знал, что второму сожителю его тела было ещё больнее.

— ПРОЧЬ С МОЕЙ ГОЛОВЫ, СКОТИНА! Я создал тебя! Я считал тебя другом, а ты предал меня! Я не могу доверять даже самому себе, поздравляю!

В этот момент Шенер почувствовал резкий упадок сил от которого его зашатало. Он медленно осел на пол и прижался спиной к стене; сознание помутнело, перед глазами медленно возник образ Дэспертара — его друга и защитника. Покалеченный, изувеченный, едва существующий осколок второй личности сейчас мелькал перед Шенером с нечитаемым выражением лица. Нечитаемым для остальных, но не для Саволайна, создавшего его. И сейчас Франц мог ощутить… страх. Дэспертар боялся.

Он боялся перестать существовать. Дэспертар думал, что вернув воспоминания Францу он помирится с ним и вместе они достигнут того, чего не мог достигнуть Шаклз в одиночку. Шенер расценил это по-своему и грубо выбил Дэспертара, перехватив контроль над телом. Это выбило Дэспертара из колеи и сейчас у Франца появилась возможность окончательно уничтожить Дэспертара полностью, уничтожить своё второе "я".

— Что тебе надо? — махнул ладонью Саволайна отгоняя от глаз образ Шаклза. — Мне кажется, я сказал достаточно чётко — брысь с моей головы. Видеть тебя не желаю.

«Франц, послушай, — начал Дэспертар. Его голос задрожал от волнения, а тон стал каким-то мягким, если не сказать, что жалостливым. Для Шенера, впрочем, это не было чем-то удивительным, — мне действительно жаль, что произошло и… чёрт, да кому я это рассказываю!? Ты сам прекрасно ощущаешь мои эмоции, чувства и мысли! И знаешь, что я хотел это сделать для тебя!.. Франц, прошу… сейчас не время ссориться. Я был идиотом, признаю, прости меня… я слишком возгордился, слишком забылся. Знай, что даже тогда я не хотел тебе вредить — благодаря тебе я существую, ты для меня значишь всё»

Длительное время Саволайна молчал и обдумывал слова Шаклза. В процессе этого он осторожно поднялся на ноги и, прихрамывая, дошёл до стола, за который незамедлительно сел. На столе была открытая бутылка с фруктовым ликёром и две рюмки специально под неё. Как раз две… Внезапно Шенер тихо зарычал и с силой треснул кулаком по столу, от чего на пару сантиметров взлетела и бутылка, и рюмки, а Шаклз, сидящий внутри Франца, тоже испугался.

— Значу всё, говоришь? Типа раскаиваешься, да? Вот только это не отменяет ту херню, что ты учудил! Чем ты, твою мать, занимаешься!? Ты вверг целую страну в гражданскую войну и ещё хочешь, чтобы я тебе помог с этим!? — снова вспылил Саволайна. — Я, как и ты, считаю всю эту систему идиотским механизмом кретинов свыше и их попыткой нажиться на обыкновенном люде, окей, но у меня есть мозги! Я не рискну миллионами ради каких-то мутных целей!

«Мы уже это обсуждали, Франц. Последний такой диалог двадцать лет назад привёл к нашему расколу, — мрачно заметил Дэспертар. — Ты видел мои воспоминания, верно? И ты знаешь, что я делал и делаю это стараясь не лезть на рожон и лишний раз не рисковать жизнями, которые работают и сражаются за меня — я осознаю свою ответственность перед ними. Жертвы всегда были и будут, но одно свести к минимуму и совсем другое, как маньяк, начинать вырезать на своём пути всё»

— Оправдываешься. Ничуть не изменился, — невесело усмехается Саволайна. — Ну допустим. И какой прок мне сейчас помогать тебе? Ты действительно считаешь, что я после возврата воспоминаний сейчас побегу к тебе в объятия и айда помогать со всем, чем только скажешь? Знаешь, а не пойти ли тебе на хер? — снова ударил по столу Франц.

Шенер подавил попытки Дэспертара что-либо сказать в ответ, после чего резко вытянул руку с электроперчаткой и просунул её себе в карман, из которого бизнесмен достал часы с зеркальцем, подаренные ему Мариэттой на первую годовщину их свадьбы. Франц нахмуренно открыл часы и всмотрелся в открытое зеркальце, словно стараясь найти там что-то… или, в данном случае, кого-то. Спустя пять секунд обозлённое отражение Франца медленно сменилось на отражение испуганного таким действием Дэспертара. Две личности одного тела смотрели друг на друга и молчали.

— Пришла пора покончить с этим, Дэспертар, — первым нарушил тишину Саволайна.

Он с силой сдавил подарок Мариэтты, заставив стекло покрыться трещинами, а металл согнуться от такой нагрузки. Дэспертар в панике закричал и попытался возвать к голосу разума Франца, но Шенер был непреклонен и продолжал медленно сдавливать часы, чувствуя, что с каждой секундой что-то внутри него начинает исчезать, будто если он полностью сломает часы Дэспертар исчезнет окончательно и ассимилируется Шенером. Что сейчас и происходило.

«ФРАНЦ, ОСТАНОВИСЬ! СТОЙ, НЕ НАДО!» — кричал Дэспертар.

— НАДО, УРОД. НАДО, — зарычал Шенер. — БОЛЬШЕ ТЫ НИКОМУ НЕ ПРИЧИНИШЬ ВРЕДА: НИ ДРУГИМ, НИ МНЕ!

Бизнесмен продолжал сжимать собственные часы, зерцальце начало лопаться, как и стекло на самих часах. По собственным ощущениям Дэспертар окончательно умрёт через две минуты, если Саволайна продолжить выдавливать его из тела. И озверевший в одно мгновение Франц попытается довести дело до самого конца.

— НРАВИТСЯ, ГНИДА? ПОЧУВСТВУЙ, КАК МНЕ БЫЛО ПРИЯТНО! КАК ПРИЯТНО ТЕМ, КОМУ ТЫ СДЕЛАЛ БОЛЬНО!

«Мне сейчас больно, Франц… прошу, остановись. Я не хочу… умирать» — всё слабее и слабее говорил Шаклз, постепенно исчезающий как личность.

— Что-то тебя совсем это не волновало, когда другие страдали точно так же! Почему это должно волновать меня? Давай, надави на жалость тому, кто давно её прекратил ощущать из-за кое-чьей вины!

«…потому что… я это… ты. Ты убьёшь себя если… убьёшь меня. Мы связаны друг… с другом. Мне страшно, Франц… очень страшно» — совсем слабым отголоском послышался внутренний голос Дэспертара. Ещё несколько секунд — и он окончательно поглотится Шенером.

Но неожиданно после этих слов бизнесмен разжал хватку. Он тяжело дышал, стараясь прийти в себя, поскольку в данный момент практически не соображал, но что-то заставило его отдёрнуть пальцы от часов. Потрёскавшиеся, почти полностью сломанные часики из сплава никеля и золота, зеркальце было почти полностью сломано, как и стекло на стрелках. Шенер прорычал что-то неестественное непонятное и попытался сжать зеркальце снова, но потерпел неудачу…