Вскоре я обогнала каноэ и направилась к поверхности, готовая перевернуть большую лодку и спасти Улрика. Такая же длинная, как и их судно, я не ожидала никаких препятствий и собиралась подпрыгнуть прямо под их днищем. Но, к моему смятению, напряженный хребет мой встретил мощное и неожиданное сопротивление. Каноэ оказалось намного тяжелее, чем выглядело. Я перевела дух. Пока я приходила в себя от удара, лодка клюнула носом, словно ее захватил водоворот. Все вдруг резко изменилось, и у меня не осталось выбора. Я последовала за судном, которое засасывало в воронку. Мое податливое тело выдержало напряжение и давление воды, но и лодка, что, казалось, вот-вот развалится, уцелела.

Сидевшие в ней крепко держались за борта, чтобы их не выбросило наружу. Я хорошенько их разглядела. Их лица с тонкими чертами, свойственными местным лесным индейцам, отличала мертвенная бледность, хотя и не альбинизм. Черные волосы, смазанные жиром, гребнями возвышались на бритых черепах. Взгляды черных сверкающих глаз устремлялись в самое сердце водоворота, и я поняла: они сознательно плывут туда! И мне нужно последовать за ними.

Мы погружались все глубже и глубже в бело-зеленый поток, вокруг поднимались огромные валуны и каменные колонны, и в непостоянной воде размер их непрестанно колебался. Это не естественный природный феномен; я сразу поняла, что перешла из одного мира в другой. Мне становилось все сложнее ориентироваться – валуны меняли форму и размер прямо на глазах, – но я делала все возможное, чтобы продолжать погоню. А затем передо мной возникло нечто размером с «Титаник» – и я ощутила удар по голове. Я тут же ослабела. Забила хвостом, чтобы удержаться. Но другое течение выталкивало меня на поверхность, хотя я и пыталась нырнуть глубже.

Больше не в силах погружаться, измученная, я позволила течению вынести меня к берегу. Фвулетта поняла, что у нас ничего не вышло. Казалось, ей было жаль меня.

– Удачи, сестренка, – сказала она.

Мать-семга возвратилась в свой мир с больной головой, но по какой-то причине, известной лишь ей одной, в благодушном настроении.

Поблагодарив Фвулетту, я вернулась в свое тело и пошла домой так быстро, насколько возможно. Телефона у нас, разумеется, не было. Ближайший – за несколько миль отсюда. Я не могла продолжить преследовать похитителей мужа и потеряла надежду, что когда-нибудь вновь увижу его. Конечно, не у меня одной жизнь полностью изменилась за последние несколько часов, но легче от этого не становилось. Я чувствовала себя совершенно больной, когда решила переодеться.

А затем я заметила нечто, чего не увидела прежде, спеша спасти мужа. Похитители Улрика во время борьбы кое-что потеряли. Вероятно, раньше я этого не обнаружила потому, что оно упало с лестницы и теперь стояло у стены. Круглый предмет, размером с небольшой батут, из украшенной оленьей кожи, натянутой на рамку из ивовых прутьев при помощи ремешков. На обратной стороне имелись ручки, но для щита он был слишком велик. Я видела индейцев с похожими щитами, но они имели несколько другие пропорции. Не то ли это, что называют ловцом снов? Но ловцы выглядели по-другому. Вероятнее всего, это какая-то священная вещь или что-то вроде флага.

Предмет был сделан из белой оленьей кожи, восемь ярко-голубых полос исходили от центра, где находилось выпуклое изображение буревестника, обрамленное ветвями дерева. Сам круг был раскрашен в яркие оттенки синего и красного. Обод украшали алые бусины и иглы дикобраза с насаженным на них разноцветным стеклярусом – мастерски сделанная вещь, настоящее сокровище. Но ее назначение так и осталось тайной.

Я снова прислонила предмет к стене и отправилась на второй этаж, чтобы искупаться и переодеться. Когда вернулась, солнце ярко светило. Может быть, все это мне приснилось? Но у стены так и стоял огромный круг из оленьей кожи, треснувший витраж и другие следы борьбы тоже никуда не делись. Наверное, Улрик услышал, как они вошли, и попал прямо им в руки. Записки не было. Впрочем, я ее и не ждала. Никто не станет просить выкуп.

Я собиралась пойти на заправку. За час бы управилась. Но мне не хотелось уходить – казалось, если я уйду, то не замечу какой-нибудь важный знак или пропущу возвращение Улрика. Вдруг ему удалось сбежать от похитителей, и его тоже вытолкнуло наверх, как и меня? Но я знала, что это безнадежные мечты. Уже готовая выйти наружу, я вдруг услышала, как к дому подъехал автомобиль и кто-то постучал. Исполнившись надежды, несмотря ни на что, я бросилась к двери и открыла ее.

Худощавый мужчина приветственно приподнял шляпу-котелок. Он был одет в аккуратное черное пальто, черные блестящие туфли и держал под мышкой местную газету. Его черные внимательные глаза двигались глубоко в глазницах. От его тонкой странноватой улыбки даже воздух казался холоднее.

– Простите, что я так рано, графиня. У меня сообщение для вашего мужа. Могу я его увидеть?

– Капитан Клостергейм! – оторопела я. Как он нашел меня здесь?

Он сдержанно поклонился.

– Теперь я просто герр Клостергейм, милая леди. Вернулся к своему гражданскому званию. Я снова с церковью, правда, не как профессионал. Мне потребовалось немало времени, чтобы разыскать вас. У меня весьма срочное дело к вашему супругу, и это, как мне кажется, в его интересах.

– Вы ничего не знаете о тех, кто побывал здесь ночью?

– Не понимаю вас, сударыня.

Мне была противна сама мысль о дальнейшем общении со злодеем и бывшим нацистом, союзником Гейнора, кузена Улрика. Может, он и есть тот самый сверхъестественный посредник, которого почувствовал Улрик? В этом я сомневалась. Его духовное присутствие ощущалось весьма сильно, я бы почувствовала заранее. С другой стороны, возможно, только он сможет мне помочь понять, куда забрали Улрика? Поэтому я проявила профессиональную вежливость и пригласила его войти.

Войдя в главную комнату, он тут же подошел к большому кругу, который оставили индейцы.

– Сюда приходили какатанава?

– Прошлой ночью. Что вам об этом известно?

Почти машинально я достала из шкафа двуствольный дробовик и зарядила двумя патронами. Затем навела ствол на Клостергейма. Он обернулся и с удивлением посмотрел на меня.

– Что вы, мадам, у меня и в мыслях ничего плохого, – сказал он, будто поверил, что я пристрелю его на месте.

– Вы узнаёте эту вещь?

– Это чародейский щит племени какатанава, – сказал он. – Некоторые из них верят, что он защитит их в земле духов.

– В земле духов? Значит, туда они отправились?

– Отправились? Нет, конечно. Их земля духов прямо тут. Они относятся к нам с истинным благоговением.

Движением ружья я приказала ему сесть в кожаное кресло. Он с комфортом растекся там. При определенном освещении Клостергейм казался почти двухмерным, черно-белой тенью на фоне темной кожи.

– Тогда куда же они ушли?

Он посмотрел на кресло, словно раньше даже не подозревал, что такое удобство вообще возможно.

– Полагаю, вернулись в свой собственный мир.

– Почему они забрали его?

– Не знаю точно. Я чувствовал, что вам грозит какая-то опасность, и надеялся, что мы сможем поделиться друг с другом информацией.

– Почему это я должна помогать вам, герр Клостергейм? И с чего вы решили помочь нам? Вы – наш враг. Создание Гейнора. Я считала, что вы мертвы.

– В какой-то мере, сударыня. Такова моя судьба. Я же тоже должен хранить верность.

– Кому?

– Своему хозяину.

– Вашего хозяина Владыки Высших Миров разорвали на куски на острове Морн. Я сама видела, как это произошло.

– Гейнор фон Минкт не мой хозяин, леди. Мы были союзниками, но я ему не подчиняюсь. Так было проще объяснять, почему мы появляемся вместе. – Казалось, Клостергейм даже немного обиделся на такое предположение. – Мой хозяин – сущность. Гейнор всего лишь пар. Мой повелитель – Князь Тьмы, Владыка Люцифер.

Я бы рассмеялась, если бы обстоятельства не казались такими странными.

– То есть вы явились сюда из Ада? Там мне следует искать и своего мужа, в Нижнем мире?