Зачем они хотели ее найти, Элрик точно не знал. Возможно, она просто пешка в большой игре. Возможно, ее похитили только для того, чтобы отвлечь их с союзниками от чего-то другого; впрочем, подобные мысли никак не влияли на его решимость найти ее. Под кожей цвета слоновой кости ходили желваки, алые глаза сосредоточенно сузились… Элрик склонился над свитками ученого Ри в поисках дороги в Миренбург, что привела бы его в город до того, как разразится катастрофа, и он успел бы посоветоваться с дружественными чародеями-союзниками, которым не мог уделить время из-за природы нынешнего путешествия во сне.

Своим шелестящим, словно сухие листья, голосом ученый Ри на ломаном мелнибонийском спорил с альбиносом. Жителю Му-Урии было трудно искать решение проблемы своего друга с такой же страстью, но он прилагал все усилия.

В конце концов они определили, куда требовалось добраться.

– Учитывая ситуацию, Элрик, это может быть опасно, – сказал ученый Ри. – У этих миров слишком много общего. Есть вероятность встретиться с другим воплощением самого себя. Более того, тот другой может служить Порядку, а вы – Хаосу, и вы станете врагами. Времена нестабильны, мой старинный друг. Равновесие склоняется то в одну сторону, то в другую, великое Стечение миров происходит вновь и вновь, словно Мироздание готовится к финальному событию. Вы можете получить серьезный физический вред или и того хуже.

– Хуже?

– Вы можете стать причиной большого вреда. На кону стоят судьбы миллионов миров, вы и ваши близкие можете незаметно сгинуть в этой борьбе.

– Но я должен найти ее, ученый Ри.

– Понимаю. Молитесь, чтобы она не сделалась катализатором безграничного разрушения. Это все, что я имел в виду.

Элрик вздохнул.

– Что ж, я немного отдохну, а затем отправлюсь в другой Вельденштайн и в другой Миренбург в другой империи! Кажется, ты называл ее…

– Империей Гранбретань – как и твое собственное, это островное государство завоевало все континенты. Народ такой же необузданный, хотя и немного слишком цивилизованный. И он так же заключил союз со сверхъестественными силами, преимущественно с Хаосом. И империю ненавидят так же сильно, как и твою родину, поскольку она правит, применяя угрозы и насилие.

Элрик рассмеялся:

– Тогда я буду чувствовать себя как дома.

Вскоре он снова взял под уздцы своего скакуна и двинулся через Пограничные земли.

Шел редкий дождь, словно серебряные слезы стекали по черным каменным клыкам. Элрик подставил ему лицо. Пахло пряностями и цветами. В это мгновение ему вспомнился сад, где он гулял с ребенком. Они тогда оба обратили на это внимание. Ароматы необычайно сгустились… а затем все сгинуло.

Элрик в точности следовал карте ученого Ри.

Как и предполагалось, альбинос легко нашел путь в Вельденштайн времен Темной Империи Гранбретань, мир, о котором я мало знаю. Разумеется, существуют миллионы версий одной и той же эпохи, и многие из них различаются лишь мелочами, но, очевидно, тот мир, где оказался Элрик, не слишком отличался от того, о котором я уже слышал. В том мире деспотичная империя Гранбретань – в нашем именуемая Британией – возникла в мрачном Средневековье (там его называли Трагическим тысячелетием). Империю породили войны, в которых применяли ужасное и таинственное оружие. Смесью чародейства и науки Гранбретань завоевала Европу и обратила взор на весь остальной мир. Лишь несколько героев посмели бросить ей вызов – Дориан Хоукмун, герцог Кельнский, и граф Брасс, лорд-хранитель Камарга. В каких-то измерениях мультивселенной они преуспели, в других их постигла неудача.

Из Миддлмарша Элрик попал в огромную пещеру глубоко во мшистом лесу, где росли древние дубы, вязы и ясени. Листва их была настолько густой, что кроны переплелись плотным пологом; через него проникал рассеянный зеленоватый солнечный свет, и лишь изредка к земле прорывались яркие золотистые лучи, и в них проносились птицы и мелкие зверьки.

Воздух звенел от непрерывного птичьего гомона и трепетания крыльев – признак изобилия живности. Яркие цвета придавали лиственному пологу сходство с витражом. Все это переполняло душу умиротворением. Элрик вспомнил густые леса Шазаариана в своем родном мире. Ему даже казалось, будто он вернулся домой, пока не вспомнилось, что армии Хаоса, возглавляемые его заклятым врагом Ягрином Дерном, опустошили страну. Ягрин Дерн вскоре уничтожит и земли Восточного континента, если Элрик не вернет Буреносец и не победит теократа.

Миссис Перссон считала, что в те дни в разуме Элрика столкнулось столько реальностей и воспоминаний и его переполняло такое множество призрачных забот, что лишь тот, кто прошел тщательное обучение мелнибонийским искусствам и множество раз погружался в сны-путешествия, мог остаться относительно вменяемым. Я думаю, задача не так сложна, как ей кажется, ведь большинство читателей вполне способны одновременно удерживать в голове несколько сюжетов. В детстве я много читал и в течение недели просматривал огромное количество сериалов, и мне не было сложно отделять сюжетные линии любимых детективов от исторических событий, или, скажем, от романа о путешествии на Марс, или от другого романа, где злой гений пытался захватить весь мир. Мы – сложные, разумные существа, мы, люди, способны уделять внимание тысячам проблем.

Лес подарил Элрику желанную безмятежность после всех злоключений и превратностей путешествия, и искушение остаться здесь на время было весьма велико, но он не мог наслаждаться покоем, пока ребенок в опасности. В конце концов он нашел дорогу, изъезженную лошадьми и повозками, и она привела его к замку со рвом. Множество башен с острыми крышами, зубчатые стены, с полдюжины незнакомых знамен… Гранитные стены казались почти белыми на фоне синего неба и роскошной зелени леса.

Элрик подъехал к замку и, как всегда высокомерно, не заботясь об осторожности, окликнул привратников, чтобы показать, что он пришел не как таящийся враг.

Лязгнули доспехи, в узком окошке первого этажа появилась голова. – Кто идет? – спросили на древнеславянском, который Элрик знал.

– Элрик, князь мелнибонийский, просит гостеприимства у твоего господина.

Послышался шум – должно быть, стражники побежали докладывать, – через некоторое время заскрипел подъемный мост надо рвом, цепи дернулись, и колесо, застонав, повернулось, опустив широкий деревянный мост; узорная решетка поднялась ровно настолько, чтобы под ней смог проехать всадник.

Элрик спешился и перешел по мосту, поглядывая на темную грязную воду во рве. Судя по пузырям, что сквозь водоросли поднимались на поверхность, в глубине плавали крупные твари, он даже увидел, как во мраке мелькнула чья-то тень.

Мужчина в несколько громоздком, почти средневековом одеянии приветствовал его в вымощенном булыжником внутреннем дворе. Явно важная персона: развевающийся алый плащ, кольчуга, сверкающие наголенники и шлем, полностью закрывающий лицо. Мастерски отлитый шлем в мельчайших подробностях изображал морду рычащего волка, готового атаковать. Такой шлем предназначался для того, чтобы пугать тех, кто его увидит, но альбинос почти не обратил на него внимания. Он задавался вопросом, насколько не уверен должен быть тот, кто скрывается под подобной маской, раз она ему потребовалась.

Элрик снял перчатки, приблизился к яростному волку и протянул правую руку.

– Благодарю за гостеприимство, сударь. Я проделал долгий путь и прошу вас о небольшой услуге.

Волк немного поколебался, расстегнул правую перчатку и, сняв ее, протянул руку Элрику.

– Я сэр Эдвольд Крайер, рыцарь-лейтенант Ордена Волка. Я правлю этой провинцией от имени нашего великого короля Хуона, чей престол в далекой Гранбретани, в самом центре мира. Боюсь, мне неизвестны ваш титул и название страны.

– Князь Элрик из Мелнибонэ. – Элрик чуть поклонился. – Земли мои далеко отсюда. Мы – островное государство. Нам мало что известно о континенте, и я прибыл сюда с миром, как посланник.

– Тогда добро пожаловать. Ибо империя Гранбретань желает лишь мира своим соседям. Мы опасаемся агрессии со стороны тех, кто завидует нашему богатству и образу жизни.