Парень огляделся:

«М-м, как интересно, нас просто изолировали от внешнего мира. Даже с помощью пространственного шага за пределы этого барьера не выйти. Чувствую себя в бойцовской клетке какой-то»

Сделав несколько шагов, Джон остановился. Гвейн тем временем окинул взглядом толпу и вдруг раскинул руки в сторону, после чего улыбнулся:

— Джон Уэйк. Мы, члены фракции зеленого лотоса, со всей искренностью пригласили тебя стать одним из нас. Ты мог отказаться от нашего предложения, это нормально, но то, как ты сделал это…мы принять не можем!

Взгляд Гвейна стал пронзительным. Он стал неспешно собирать свои длинные, прямые, черные волосы в косу, продолжив:

— Наша фракция имеет благородное начало и многолетнюю историю. Никто не имеет права смотреть на нас свысока. Ты, Джон Уэйк, будешь наказан в назидание другим. Считай это расплатой за наглость и высокомерие!

Джон закатил глаза и вздохнул. У него было небольшое желание опровергнуть эти обвинения, что довольно просто, но всё это желание подавлялось гневом его боевого духа.

«Я пришёл сюда наводить суету. Ещё двенадцать часов назад я многого опасался, но теперь мой взгляд ясен. Пора вам, ребята, познакомиться с моим вредным характером»

Парень выпрямился и усмехнулся:

«Был бы здесь Ли…»

— Заткнись, — произнёс он, бросив холодный взгляд на Гвейна, — мне плевать на тебя, на твою фракцию зелёного дерьма, на вашего недоумка принца. Не хотите оставлять меня в покое — хорошо. Сегодня, здесь, при всех этих заявлениях, я, Джон Уэйк, прямо заявляю — я вас не бою. Идите в задницу всей своей вонючей фракцией, псы подзаборные!

Радужки его глаз приобрели золотой цвет. Зрители умолкли. Они были не столько разгневаны, сколько шокированы. Никто, даже члены сильнейшей фракции, не смел так открыто и грубо оскорблять их.

У Гвейна отвисла челюсть. Он таращился на Джона и задавался одним вопросом:

«Он сумасшедший!»

— А яйца у тебя нефиговые! — вдруг среди тишины раздался девичий смех.

Все, включая Джона, посмотрели на источник голоса. Говорившей была довольно юная девушка, выглядящая на пятнадцать лет, культивирование которой могли определить немногие. Джон к ним не относился.

Эта девушка имела рост примерно полтора метра, бледную кожу и была довольно худой. У неё были короткие чёрные волосы с редкими белыми локонами и светло-фиолетовые глаза. Она с предвкушением смотрела на арену, ожидая интересного сражения.

«Какая вульгарная девочка, — удивился Джон, — хотя, стоп, нифига не девочка. Готов поспорить, ей больше пятидесяти лет»

Гвейн оторопел, глянув на эту девочку. Он даже испугался на мгновение, поскольку её репутация была действительно внушительной. К счастью, она лишь хотела посмотреть на бой, поэтому парень довольно быстро пришёл в себя.

Сосредоточив взгляд на Джоне, он привёл духовную энергию в движение. Показалась энергия тьмы, которая постепенно принимала форму гигантского змея.

— Джон Уэйк, — заговорил Гвейн, радужки глаз которого приобрели непроницаемо-черный цвет, — я, Гвейн из дома Майерс королевства изумрудных вод, освоил закон тьмы в шестнадцать лет и достиг стадии бессмертного духа. Вот уже более десяти лет я концентрируюсь не на повышении рангов, а на совершенствовании понимания мировых законов. Смотри внимательно, возможно подобную демонстрацию ты сможешь увидеть ещё не скоро. Если вообще сможешь.

— Гвейн Майерс, — усмехнулся Джон в ответ и поднял правую руку, — ещё раз повторю: мне плевать на тебя и твои способности. Перед законом меча любые трюки — ничто.

Золотой свет в его глазах усилился. Джон обратился к закону меча, взмахнул рукой и создал лезвие длинной более сотни метров, которое разрубило змея из энергии тьмы на несколько частей в двух местах.

Гвейн моментально потерял контроль над высвобожденной энергией и оторопел. Он был шокирован, его взгляд на мгновение опустел.

То, что сказал Джон — чушь. Мировые законы равны между собой, но подобное доминирование возможно лишь в случае, если духовная энергия одного практика качественно превосходит духовную энергию другого.

«Между нами такая разница? Откуда!? Не верю!»

Гвейн пришёл в себя и встал в боевую стойку.

«А!? Где он!?» — парень испугался, обнаружив, что его противник исчез, а он этого даже не почувствовал.

И это не удивительно, ведь выпендрежной демонстрацией он сам ослепил своё духовное чувство, чем Джон воспользовался.

— Больше не думай лезть ко мне, иначе последствия будут куда более неприятными, — внезапно раздался за его спиной голос.

Гвейн хотел обернуться, но не мог. Всё его тело застыло, кровь прекратила движение в жилах. На плечи опустилось страшное давление, которому он не мог противиться. Внешне выглядело так, что Джон давил на противника силой своего странного тела, и лишь исключительные единицы видели, что дело было в крови. Кровь демонического бога подавляла кровь в жилах Гвейна.

Джон взмахнул рукой. Безумно тяжелая ладонь опустилась на спину противника. На глазах у всех Гвейн рухнул на платформу словно пуля, вылетевшая из пистолета. Невероятно прочный материал платформы треснул, как и кости Гвейна.

Его лицо было разбито, а гордость уничтожена. Это была победа.

Перед глазами Джона появились два системных сообщения: о победе над противником и о выполнении задания, но он их проигнорировал.

Вместо этого, повернувшись к толпе, он бросил на членов фракции зеленого лотоса провокационный взгляд и спросил:

— Ну? Ещё есть желающие? Я вроде разгорелся.

— Ну? Ещё есть желающие? Я вроде загорелся.

Шокированной толпе в уши влетел довольно безразличный голос. Люди не смотрели на Джона, старались избегать его жутких кроваво-красных глаз, все сосредоточили взгляды на Гвейне.

Парень не потерял сознание. С трудом поднявшись, он издал болезненный стон и принял целительную пилюлю, после чего начал убираться с платформы словно побитая собака, даже не смея обернуться к Джону.

Он был унижен так, что в ближайшее время не посмеет в секте голову поднять.

Джон не стал и дальше его унижать, этот бесполезный человек ему был совершенно неинтересен. Как только Гвейн сполз с платформы, парень снова обвёл взглядом толпу:

— Ну? Кто-нибудь — давайте смахнёмся. Пока вы на стадии бессмертного духа, я принимаю ваш вызов.

И снова молчание. В толпе действительно имелись практики пика стадии бессмертного духа, готовые сразиться с Джоном, но они не смели. Проблема в том, что этот новичок лишь первого ранга стадии бессмертного духа, но силён как сам чёрт. Проигрыш ему принесет страшный удар по репутации, победа не принесёт ровным счётом ничего.

— Ну…пожалуйста? — вздохнул Джон.

— …

Толпа начала расходиться. Джону ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и покинуть платформу.

— Эй, не расстраивайся так! — раздался знакомый голос, когда он спустился вниз, — если хочешь, я могу с тобой сразиться!

Говорившей была та самая вульгарная девочка, макушка головы которой едва пересекала его пупок. Настолько велика была разница в росте, но в то же время поражала разница в силе.

Улыбка Джона стала кривой. Эта девочка, если захочет, может уничтожить его одним мизинцем.

— Ты слишком добра, — постарался нормально улыбнуться он, — но я хотел бы подраться с кем-нибудь…более слабым.

— М-м, — кивнула девочка, девушка…или женщина….пожилая женщина, — так что, будешь искать нового противника? Мне любопытны твои способности.

— Ну, уже вряд ли, — покачал головой Джон, — все они отказываются, а мне немного лень возиться и терять время. Вместо этого, я могу заняться более полезными вещами. Планов у меня предостаточно.

— Э, нет, так не пойдёт! — воскликнула она и вдруг исчезла. Когда появилась вновь, Джон изумлённо распахнул глаза.

Она стояла перед ним, маленькая и неприметная, с вытянутой правой рукой. В её кулаке была часть чёрной одежды, которая принадлежала подвешенному ученику внешнего круга.