— Что он говорит? — хмурится капитан чужаков: — скажи ему, что если он сейчас же не сложит оружие и не отдаст нам его корабль, то мы с вас всех шкуру живьем спустим и на барабаны натянем!

— У нас на корабле запас таких же снарядов, которыми мы ваш корабль сожгли. Это греческий огонь, его не потушить водой, он сжигает даже металл. Если мы не договоримся, то наш человек подожжет его и мы все останемся на этом острове. — предупреждает она.

— У вас всех нет шансов! Признаю, ты паренек — неплохо машешь мечом, но этого мало. Наш святой отец защитит отряд от нечистой магии, а без вашего темного сатанинского искусства вы бессильны против оружия, освященного самим Папой Римским и окропленного святой водой! Вы проиграете в любом случае, так что лучше сдавайтесь! — испанец кладет одну руку на рукоять своего боевого меча с корзинчатой гардой.

— Вы тоже проиграете. — отвечает она. Кайсеки тем временем — протягивает ей полотенце и она — выжимает мокрые волосы, вытирает их и скручивает в гульку на голове, проткнув длинной шпилькой с навершием в виде… ну конечно же Феникса.

— Как это мы проиграем? У вас не осталось вашей богохульной magia negra. А ваши люди ранены и не готовы к бою. — указывает капитан Родриго.

— Если вы нападете на нас, то мы подожжем корабль. Как по мне, так остаться на этом острове навсегда — уже проигрыш. — замечает она.

— Тут я с тобой согласен. — хмурится рослый испанец и поворачивается к стоящему рядом священнику: — а вы что скажете, Santo Padre? Может быть хватит разговаривать с этим пареньком, может стоит показать им силу гнева Божьего?

— Для начала это не паренек, дон Родриго. Это девушка. — говорит священник: — и она права. Наш корабль разбит, так что иного выхода у нас нет. С учетом того, что в запущенных ей снарядах и правда был греческий огонь, я склонен верить, что у них на корабле есть запас этой смеси. Если она загорится на борту корабля… то да, все мы останемся тут. Хотелось бы напомнить, что у всех нас есть свои пути. Вам нужно выполнить приказ Короны, а у меня миссия по распространению истинной веры. И ни вы, ни я не исполним своего предназначения, если останемся на этом Богом забытом острове.

— Это — девушка? Jesucristo y su madre ! — округляет глаза рослый капитан: —

rápida diablesa!

— О чем они говорят? — снова вмешивается Фудзин: — скажи им, что гнев Сына Неба убьет их! Скажи, что вслед за этим кораблем за нами идет флотилия Береговой Охраны, количеством до ста кораблей и десяти тысяч моряков! Что я могу призвать Дракона Южных Морей, и он пожрет их вместе со всеми их потрохами.

— Ничего себе. — присвистывает она: — и правда можешь? А откуда у нас сто кораблей? У нас же только один, второй у «Орхидеи» остался на ремонте…

— Просто скажи им это! — настаивает лейтенант Фудзин, видит ее лицо и вздыхает: — не могу я пока никого призвать. Но им про это знать не обязательно. Скажи, что им конец и все тут. Мы-то если что и уплыть можем, а они тут сдохнут на острове.

— Ну… во-первых они уже парочку орудий на наш корабль направили, а во-вторых, оставшиеся — шрапнелью заряжены. Мы не сумеем никуда убежать. — отвечает она: — может быть договоримся? Им отсюда уплыть нужно, а нам нужна победа. Так мы считай победили. Корабль потоплен? Потоплен. Скажем что все с ним потонули и все. А в будущем нужно от абордажа воздерживаться, издалека их топить и вся недолга. — говорит Сяо Тай, чувствуя на себе взгляд испанца.

— О чем вы там шепчетесь? Хотите нас обмануть? — хмурится он: — не выйдет. Santo Padre заверит любую клятву перед Господом Богом нашим.

— Как насчет того, чтобы ваши люди отложили оружие? Лейтенант Фудзин — офицер Береговой Охраны, а указ Императора запрещает торговлю Пылью и вообще любую торговлю кроме одного порта. Если вы сложите оружие…

— То у вас от самодовольства лицо треснет. Это вы должны сложить оружие! И перейти на сторону Испанской Короны!

— И в истинную веру. — дополняет священник: — вот скажи мне, дитя, разве ты не устала жить во грехе? Я же вижу, что ты образованная девушка, а плывешь на одном корабле с этими мужланами-язычниками.

— Погоди, так она все-таки señorita? Puta Madre … — качает головой капитан: — такая pequeño…

— Пута Мадре — это грубо. — говорит Сяо Тай: — может я испанский и не понимаю, но уж тут по контексту можно догадаться. Сами вы пута мадре. Предлагаю перемирие. Пока. Обещаю, что никто ни на кого не нападет.

— Хорошо. — говорит капитан : — но ты останешься с нами. Как заложница. Перемирие. Мы подумаем.

— Что он говорит? — хмурится лейтенант Фудзин, который едва стоит на раскаленном песке.

— Предлагает перемирие. — отвечает она: — и в гости меня зовут. На чай, судя по всему.

— Хорошо. За это время мы перевяжем раненных и соберемся с силами. А когда они расслабятся — ударь им в спину. Убей командира, а там легче будет. — советует ей лейтенант: — только ничего там не ешь и не пей — отравят.

— Поняла. Ударить в спину. Ничего не есть. — кивает она и поворачивается к испанцам: — он согласен. Перемирие на два часа. Или до вечера.

— Мы выставим часовых. — предупреждает капитан: — и если увидим что корабль снимается с якоря — ударим по нему из пушек. А потом убьем всех вас. Кроме тебя, раз уж ты девица. Но поверь мне, ты пожалеешь, что выжила.

— О, я не сомневаюсь. — отвечает она, скользнув взглядом по нахмуренным лицам испанских солдат: — похоже, что благородных идальго тут нет…

— En la guerra como en la guerra, señorita… — хмыкает испанец. Она же — осторожно нащупывает нити духовной силы, пронизывающей все вокруг.

Глава 14

— В начале было Слово и это было Божье Слово. Так учит нас Писание. Его свет проникает даже в самые потаенные уголки мира, вроде этого. — говорит отец Бенедикт и осеняет себя крестным знамением. Сяо Тай кивает, отпивая из своей чашки. Думает о том, что все же чай на экспорт жители Поднебесной посылают самый гадкий, тот самый «красный» чай, который легко перевозить на дальние расстояния, выжженый под солнцем досуха, потерявший всякую идентичность и аромат. То, что в будущем будут называть «английским чаем», хотя в Англии чай испокон веков не рос. А еще она думает, что сейчас она, капитан Родриго со своими конкистадорами, лейтенант Фудзин с морскими пехотинцами Береговой Охраны — находятся в ситуации Мексиканской Ничьей. И это не дуэль, в дуэли победит тот, кто выстрелит первым и наверняка выведет противника из строя, прежде чем тот — успеет выстрелить в тебя. Однако в Мексиканской Ничьей обычно более двух сторон. Скажем трое — все взяли друг друга на мушку, у каждого по два пистолета, никто никому не доверяет и все хотят, чтобы другие двое сдохли как бешеные собаки. Однако, если допустить что участник «А» выстрелит в участника «В» и убьет его, то участник «С» — выстрелит в участника «А» и убьет уже его, тем самым выиграв противостояние. То есть тот, кто стреляет последним — имеет наибольшие шансы на успех.

Здесь ситуация немного другая — если испанцы нападут первыми и начнут побеждать, то человек лейтенанта Фудзина — подожжёт фитиль на корабле Береговой Охраны и тот бесславно сгорит, оставив победителей с носом. Если же победу начнут одерживать люди Фудзина, то испанцы откроют огонь из пушек по кораблю, выведя его из строя. Сперва она сомневалась, что ядра смогут повредить корпус корабля в достаточной степени, но ей показали один из зажигательных снарядов, которые применялись на короткой дистанции. Так что если свести все к логической задаче, то получалось противостояние за объект, который легко может быть разрушен одной из сторон. Убить мгновенно всех противников невозможно, а значит кто-то обязательно подожжёт фитиль на корабле или поднесет раскаленный прут к затравочному отверстию в пушке. Вон, выкатили отдельную пушку, направили ее на корабль Береговой Охраны и часового приставили. Убить одного часового не проблема, но рядом полно людей.