— Ага. Мне сейчас как раз мужской силы не хватает. — ворчит она, садясь прямо и чувствуя, как у нее кружится голова: — слушай, Кайсеки, а как тут относятся к тем из бывших пиратов, кто на службу в Береговую Охрану пошел?

— Да как относятся. — он закрывает за собой дверь и снова подхватывает поднос: — плохо относятся, чего уж. Крысами называют. Если поймают, то шкуру живьем спустят и на солнце поставят сушиться.

— Поздравляю, Кайсеки, теперь ты — крыса.

— Что⁈ Наставница!

Глава 10

Она стояла и смотрела вдаль, туда, где на горизонте виднелся парус быстроходного судна чужеземцев. Отсюда было не разобрать тип корабля, то ли чайный клиппер, то ли манильский галеон, однако боевые джонки Имперской Береговой Охраны являлись самыми быстрыми судами среди всех кораблей Поднебесной, уступая в скорости лишь черным кораблям чужеземцев. Исходя из этого она предположила, что это все же чайный клиппер, одно из судов легальных контрабандистов. Значит — англичане, Ост-Индская компания и все такое. Манильские галеоны — это испанцы со своим серебром Сиерра-Рико из Потоси, серебро, которое изменило облик всего мира. Самые богатые месторождения серебра, которые довольно быстро нашли себе путь на восток, в Поднебесную. Тот факт, что в этой Поднебесной вышел указ о взимании налогов только серебром — означал что страна насыщена этим драгоценным металлом. Только в том случае, если даже у бедного крестьянина есть в кошельке парочка серебряных слитков, не обязательно юаньбао, но может таких вот маленьких пластинок размером с ноготь большого пальца. Насытить такую огромную страну серебром — вот на что ушли десятки тысяч тонн серебра из Сиерра-Рико. В обмен Поднебесная делилась товарами, которые в изобилии производила. Самые основные — это чай, шелк и фарфор. В первую очередь все-таки чай, ведь с момента как шелковые черви были вывезены из Империи, производство освоили в Италии и Франции. Но вот чай из Поднебесной пока еще был вне конкуренции.

Перекос торгового баланса вынуждал остальные страны оплачивать все товары серебром. Поднебесной не было нужно ничего от внешнего мира. Ничего кроме серебра. Потому в Поднебесную манильские галеоны отправлялись груженные тоннами серебра, а из Поднебесной уплывали с чаем, шелком, фарфором, пряностями и прочими товарами. Это приводило к тому, что все серебро мира оседало в Поднебесной… что вело к перекосам в балансе. Во-первых, если ты продаешь свой товар и взамен приобретаешь чужой — то получаешь двойную выгоду. Одну — с наценки на свои товары, а другую — при продаже чужого у себя на родине. Во-вторых, если ты все время привозишь серебро, то серебра у тебя становится меньше. Серебро — дорожает. Значит и торговля становится не такой уж прибыльной. Ну и уже не такой очевидный вывод — рыночная стоимость серебра внутри Поднебесной заметно ниже, чем вне границ Империи.

Отсюда мысль о том, что продавать на рынке внутри Империи что угодно — будет выгодно втройне! Как говорил Томас Джозеф Даннинг — нет такого преступления, на которое капитал бы не пошёл ради трехсот процентов прибыли. Вот только… Поднебесная и ее люди ни в чем не нуждались, у них все было. И тогда появилась Пыль. В этом мире не стал популярным опиум, который вырабатывался на маковых плантациях, в этом мире Пыль производилась из корней Истинного Лотоса (что это такое Сяо Тай и сама не знала). Подсадить всю нацию на наркотик… ужасающая мысль. Но ради такой прибыли торговцы были готовы на все. С появлением Пыли на рынке Поднебесной баланс стал меняться, подданые Сына Неба начали покупать Пыль за серебро, возвращая его торговцам на черных судах. Более того — чиновники стали принимать «подарочки» Пылью. Впрочем, сами по себе ингредиенты Пыли были известны в медицине Поднебесной давно, те же самые Пилюли Золотистой Ци… но не в таком концентрированном виде, нацеленном только на то, чтобы вызвать зависимость.

— Мы не догоним их. — сказал лейтенант Фудзин, который стоял рядом. Он опустил вниз подзорную трубу и с легкой досадой сложил ее: — слишком они далеко. Да и скорость…

— Расстояние до видимого горизонта около пяти километров. — задумчиво произносит Сяо Тай, ловит на себе вопросительный взгляд и поправляется: — где-то десять ли. Вполне достижимая дистанция даже для полевой артиллерии. Тут вся проблема в расчетах…

— Ты сможешь попасть по ним отсюда? — делает стойку лейтенант. Сяо Тай еще раз бросает взгляд вперед. Пожимает плечами.

— Попытка не пытка. — говорит она: — давай попробуем. Хуже все равно не будет.

— На худой конец хотя бы напугаем негодяев. — лейтенант спускается вниз, раздавая команды. Передняя площадка боевой джонки быстро пустеет, поднимается вверх носовой парус, ход замедлится, но ей сейчас нужно больше обзора и угол для выстрела. Она растирает запястья, вертит головой в стороны, разминая шею и поворачивается к Кайсеки, который стоит рядом, хмурый как осеннее утро.

— Ты чего такой смурной? — спрашивает она его, хотя — знает. Он ей уже неоднократно дал понять, что крайне недоволен выбором карьеры, а также тем, что она снова пилюли глотать будет. Только поправилась и вот снова.

— Хватит тут на меня исподлобья зыркать. Не было у меня выбора. Мне в столицу надо, а как я туда попаду, если на каждом перекрестке моя рожа с надписью «разыскивается пиратка» и суммой вознаграждения за доставку живой или мертвой? А ты вообще мог на берег сойти, никто тебя не принуждал. Остался бы на «Орхидее» вместе с ронином и лекарем и все дела.

— Да как я вас брошу? — мрачно говорит Кайсеки: — будем уж на рее вместе болтаться. С надписью «эти крысы предали Береговое Братство» и содранной кожей. И чайки мне глаза выклюют.

— Всегда хотела спросить, почему «Береговое Братство»? Вы же в море постоянно… — рассеяно спрашивает она, спуская с плеча рукав ханьфу. Кайсеки — демонстративно отворачивается в сторону.

— А еще наставница опять изволит эту гадость жрать. А через нее у наставницы опять кашель, кровь ртом и бледность как будто померла уже. И пот холодный. Еле-еле я вас выходил.

— Если я не буду ходячей артиллерийской установкой, главным калибром лейтенанта Фудзина и его боевой джонки, то я никому тут не сдалась. Тогда уж точно нас с тобой на рее вздернут. Так что и тут особого выбора нет. — Сяо Тай спускает второй рукав, оставаясь в легкой, хлопчатобумажной рубашке без рукавов под ним. Ветер приятно холодит тело. Она оглядывается. У ее ног аккуратно сложены заостренные чугунные цилиндры. Спереди — остроголовая часть, сзади — плоское дно с торчащим фитилем. Краем сознания она жалеет, что команда так и не успела нанести надрезы, формируя готовые осколки, но и так много сделали. Правда испытаний провести так и не удалось, придется на ходу выверять скорость горения шнура и полета снаряда. Провести же испытания не получилось, потому что тогда бы ей пришлось на испытаниях пилюли есть, а она все же хотела свести употребление к минимуму. С другой стороны, лейтенант Фудзин откуда-то достал ей особые пилюли, говорит в обычную Пыль торговцы обязательно всякую гадость мешают, для лучшего прихода и конечно же чтобы навариться на этом. Больше масса — больше денег. Говорят, что даже беладонну примешивают и тертые мухоморы, но это уж совсем враки.

На своей собственной Ци она могла только себя укрепить и то не сильно. Управляя духовной энергией, как учила ее сестрица Ли Цзян — она могла намного больше, но только в том случае, если находилась в нужном месте в нужное время. Образно говоря, она не могла вызвать удар молнии в ясный день, но если уже шла гроза и между поверхностью и облаками скопился разрядный потенциал — могла направить этот разряд в нужную точку. И если уж обстоятельства складывались как надо, то управляющий природной Ци становился похожим на божество, всемогущее божество, которое не только молниями может пулять, но и горы сдвигать, реки вспять поворачивать. Однако если «разрядного потенциала» в окружающей природе не было совсем, то такой заклинатель становился не опаснее кролика. Все есть Ци и Ци есть все — так говорили заклинатели и это правда. Однако направить Ци исполнять полезную работу не так уж и легко. Опять-таки если сравнивать, то справится с рекой пытаясь ее повернуть руками — бесполезное дело. Но если взять лопату и выкопать новое русло… то это возможно. Только если делать все правильно и упорно. Потому Искусство Золотых Ткачей не было так востребовано и популярно, кроме того, что оно еще и было запрещено. Любые запреты были бы сняты, будь это искусство эффективно. Мораль всегда отступает перед военной необходимостью.