Пришлось обзавестись несколькими, для поддержания контакта с ней и с фрау Ригер. А с кем мне еще общаться? Для общения с родителями есть привычный контакт, еще добавила аккаунт в скайп, теперь чаще созванивались по нему.

Но для родителей нужен был позитивный настрой. А сегодня я его даже в собственном отражении не улавливала, и делать вид, что все замечательно не было никакого желания.

Но дозвониться пытались не родители, вызов шел с незнакомого аккаунта, более того, это оказался видео-вызов. Забавно, кто это так стремится с утра пораньше меня увидеть?

Клацнула мышкой, принимая вызов, но без видео-связи со своей стороны.

И чашка в руках предательски дрогнула.

С экрана ноутбука на меня смотрел несколько утомленный, с затаенной тревогой в глазах и без улыбки на лице, Саша.

— Привет. — Мой голос, в отличие от чашки, не дрогнул. Весь этот месяц я старалась не вспоминать. Иногда находило, накатывало, накрывало. Старалась переключаться, занять голову и руки, в итоге ковыряться в себе и страдать оказалось некогда. Слишком много всего нового.

— Привет. Не покажешься? — Ровный голос с отголосками издевки и кривая ухмылка, “того” Саши.

Я пожала плечами, понимая, что все равно не увидит и включила видео.

Жадность.

Жадный взгляд. Жадное, голодное выражение лица. Он шарил глазами по моему изображению, пытаясь что-то найти? В чем-то убедиться?

Наконец процедил:

— Ты изменилась. Похудела. И в глазах… Больше равнодушия. Хорошо выглядишь. Покрасилась, подстриглась.

Я тряхнула коротко стриженными и окрашенными в “холодный каштан” волосами. По сравнению с той шевелюрой, что была, ассиметричное каре и правда смотрелось коротко.

Он еще больше улыбнулся:

— Если женщина хочет что-то изменить в своей жизни, она начинает с прически. — И тут его тон резко изменился — Как ты?

Я вернула ответную кривоватую улыбку:

— Изменения настигли меня сами, пришлось подстраиваться. — И тут же ответила на вопрос. — Суетно, тяжело, иногда кажется, что голова взорвется. Не высыпаюсь. Но я чувствую себя живой и это прекрасно.

— Живой значит? Как Борис?

— Без понятия, — я удивилась и не смогла этого скрыть, — я его не видела со дня прилета. Сначала общалась с его мамой, теперь только с руководством и коллегами из России, да и то. в виде писем и столбиков с цифрами. Ах, да, еще с преподавателем немецкого. Вот, сегодня хочу совершить вылазку в город, попробовать навыки общения на местном населении. Может даже в кино рискну сходить или в кафе..

Я мечтательно улыбнулась и эта улыбка не осталась непонятой Александром.

— За нами вообще не скучаешь?

— Скучаю. Но стараюсь не думать об этом. И некогда, и смысл? — Я испытывающе посмотрела на мужчину. — Смысл держаться за то, чего нет?

— Извини. — Саша дернул уголком рта, словно высказывая недовольство. Ну да, извиняться Саша не любил. Я приняла его “извини” молча. Мне нечего оказалось на него ответить.

— Кстати, я выкупил у соседки все те игрушки, что хранились в спальне.

Саша внезапно так искренне и заразительно засмеялся с моего выражения лица, что невольно расстаяла и я.

— Боже, — закрыла лицо руками, чувствуя, как пунцовеют щеки, — я забыыыыла совсем. Что она обо мне подумала?

— Что ты ведешь весьма насыщенную интимную жизнь? — Саша все еще веселился.

Я же застонала в голос, с желанием побиться головой о стол.

— Среди моих любимых игрушек из всего набора — кляп и металлические наручники. А знаешь, что самое интересное? Даже Глеб выбрал себе сувениры, угадай какие? — Этот страшный человек мне еще и подмигнул.

Я застонала еще громче, услышав его веселый смех.

— Как он? — перевела тему в безопасное русло.

— Ну хоть кем-то поинтересовалась. — Грустно усмехнулся Саша — Нормально, неделю в клубе, неделю в лаборатории. На него нацепляли кучу электроники и заставили постоянно ходить с сопровождением. Бесится страшно.

— А ты? Тоже с кучей электроники? — До боли сочувствовала, но они сами выбрали этот путь, мне остается только поддержать и принять.

— Только во время тренировок, а так — отделался браслетом. — Саша продемонстрировал левую руку с чем-то вокруг запястья. Это “что-то” внешне напоминало обычный спортивный гаджет.

— Успехи есть?

— Рано еще, пока что так… Ни шатко, ни валко.

Мы помолчали все так же глядя на изображение друг друга.

— Что ты делаешь? — Тихо спросил, тяжело сглотнув.

— Пытаюсь нащупать щетину на мониторе, глупо, правда? — Также тихо ответила я.

Увидела, что в ответ, Саша поднял руку и она плавно заскользила, судя по движениям, вырисовывая контуры моего лица.

— И как? — Наклонила голову, чуть прищурившись.

— Гладко и холодно. — Он опять рассмеялся. — Как два дурака. Ты сможешь меня простить?

— Уже. Я не держу на тебя зла, ни на тебя, ни на Глеба.

— А то, что ты говорила, что обещала… Еще в силе? — Спросил осторожно, как шел по самому краю обрыва и не знал “поедет” глина под ногами в следующий момент или нет.

— Ну я же обещала. Хотя. не знаю. Я уже ни в чем не уверена. Вас было настолько много, что я начала терять саму себя. И только теперь начала это сознавать.

— Может попробуем просто общаться, дружески?

— Дружески? Ты сам то в это веришь? — Я хмыкнула.

— Ну, надо же с чего-то начинать? — Саша как-то грустно и очень искренне улыбнулся.

— Давай попробуем. Только я ничего не обещаю. — Пусть теперь ищут подход сами.

— Ты и правда изменилась. — Медленно произнес, впиваясь взглядом в монитор.

— Не изменилась, просто осознала. Некоторые вещи лучше видны издалека. Сильно издалека. — Я снова улыбнулась.

Саша кивнул, принимая и такой ответ.

— Тогда до связи.

— До связи. — Уже собиралась отключиться, когда услышала:

— Он носит ее постоянно с собой и перечитывает. Еще немного и бумага начнет распадаться на составляющие.

Рука замерла над "мышкой".

— Я тоже за ним скучаю. — Вздохнула. И улыбнулась. Не знаю, что такого появилось или во взгляде, или в выражении лица, но Саша весь аж просветлел.

— До связи, малышка. — И он отключился первым.

Я же осталась сидеть на диване, пытаясь переварить разговор и понять: что это вообще было? В голове только теперь начали роиться вопросы. Что с Анной? Что с Ириной? Почему он не съехал из квартиры или все-таки съехал? Почему позвонил только через месяц? И почему сам? Где Глеб? И где. Тим?

И еще поняла, опять опустив взгляд на свернутое окно скайпа, — все-таки Борис ненадежный тип.

Следующие сутки

— Нажаловалась? — Разве голубые глаза могут быть такими злыми?

— И тебе не хворать. — Ответила на своеобразное приветствие, пропуская Бориса в квартиру.

Он вошел, недовольно, я бы даже сказала, злобно сопя и, разувшись, сразу же направился на кухню. не особо интересуясь моим мнением по этому поводу.

Ну да, квартира же его, чего стесняться.

Поплелась за ним следом, хотя с большим бы удовольствием растянулась на кровати и с головой нырнула в те самые "объятия Морфея".

Борис шарил по полкам в поисках, видимо, заварки. Нашел баночку и включил чайник.

А затем принялся шуршать пакетом, который я раньше и не заметила.

Пироженки? Что-то новое.

— По какому поводу сладости? — Внаглую усевшись за стол, предоставила полное право Борису хозяйничать самому. Раз уж начал, то пусть продолжает, авось не перетрудится.

— Да так… — Борис водружал что-то вроде белковых корзиночек на тарелку. — Не с пустыми же руками к тебе идти. Ты не местная, не поймешь.

В ответ я только фыркнула.

— Да я тебя в любом случае не ждала, что с пирожными, что без них…

Борис хмыкнул.

— Ты прям гостеприимство во плоти, — с явной иронией произнес. — Да уж… Саша сказал, что с трудом узнал в той стерве, что с ним общалась по скайпу “их милую Лену”. — Явно процитировал друга Борис. — Я и не поверил, но он оказался чертовски прав.