Я не выдержала и включила музыку погромче, только бы не слышать звуков, доносящихся из соседней квартиры.

Но все равно прислушивалась. Музыка была громкой, буйной, с привкусом металла и свободы. Она заглушала даже биение крови, разогнанной эмоциями до предела.

Выключила я ее только через пару часов, когда и дальше слушать на такой громкости стало просто неприлично.

За стеной было тихо. И это было замечательно.

Телефон зазвонил в семь утра, и именно в то время пока я досыпала в душе, пытаясь втолкнуть себя в новый день. День, практически со словами "не впихивайте невпихуемое", активно сопротивлялся. Глаза слипались.

Наскоро вытершись, успела добежать, пока на том конце не сбросили вызов. Всегда ругала себя за эту привычку. Можно же перезвонить попозже, в конце концов, не на допотопный стационарный вызов шел. И все равно: каждый раз несусь сломя голову — вдруг не успею.

— Ирка, — чуть запыхавшись, выпалила, — ты исключительно не вовремя.

— И тебе привет. А что ты такая возбужденная? Никак парня нашла? — Иркин голос звучал неприятно бодро.

— Ага, синенького, которым Игорька стращала… — хмыкнув, вроде как пошутила.

— Ха-ха, — иронии в Иркином "хаха" хоть отбавляй. Она прекрасно была осведомлена о причине нашего с Игорьком расставания.

— Госпожа, — с придыханием, и сама тут же заржала, не удержавшись. — Слушай, Лен, я вообще по делу. Помнишь, ты как-то говорила, что хочешь работу сменить?

Вот это было неожиданно.

— Хочу…

— И насколько я помню, то ты не так давно курсы бухгалтерские закончила? — Продолжала выспрашивать подруга.

— Закончила…

— Отлично! Сможешь сегодня вырваться в районе двух часов? Шефиня хочет на тебя посмотреть.

Я рассмеялась:

— Прям как на рабыню… — Но надежда на то, что можно будет получить нормальную работу окрыляла.

— Ты смейся, смейся, но чтобы к двум была в офисе. Знакомить буду, вдруг понравишься, чем черт не шутит. С мозгом ты дружишь, а фирма у нас не такая уж большая и знаменитая, чтобы кадрами швыряться. Тем боле бухгалтер нужен, трудоустройство официальное, не упусти шанс.

— Спасибо, Ир, я буду. — В груди разлилось тепло, за то, что в тебя верят и заботятся. Это так здорово.

— Ага, целую. — Раздалось с улыбкой на том конце и Ирка “отключилась”.

Наскоро перекусив кофе с двумя бутербродами — стандартный нифига не полезный завтрак. Но с тем, как я ношусь в течение дня, калории мне были просто необходимы. Обедать не всегда получалось. Хорошо, если питьевой йогурт в себя по дороге от одного подопечного к другому закину.

Как оказалось вылетала на работу сегодня я не одна, одновременно с дверью в мою квартиру открылась и дверь сбоку. Наконец, я увидела свою новую соседку. Она была даже очень ничего, как на мой вкус: худенькая, высокая, длинные светлые волосы лежали в художественном беспорядке по плечам.

И с первого взгляда стало понятно: ей здесь не место. В этом подъезде, в этой квартире.

Об этом кричал ее наряд: простой и элегантный, точно не с распродажи в массмаркете. Юбка-карандаш и кремовая блузка идеально сидели на изящной фигурке, образ дополняли туфли на каблуке, шляпка, и сумка в тон туфлям и головному убору. На руке — браслет, в ушах миниатюрные серьги, на шее — цепочка с кулоном, спускающаяся аккуратно к вырезу блузки. А как от нее пахло! Я невольно потянула носом, пропуская через свои дыхательные пути ненавязчивый, свежий аромат, разбавленный терпкостью трав.

Я улыбнулась и хотела было заговорить. Вроде как и познакомиться не мешало, давно уже. Но каждый порыв что-то останавливало. То ли стыд: почему-то была уверена, что ребята догадались о том, что я стала свидетелем их игр. То ли то, что они сами первые должны подойти, все-таки они въехали в новый дом, а не я. Не хотелось навязываться, чтобы не приняли за дурочку.

Но улыбка, как скользнула на губы, так и ушла с них, стоило только встретиться взглядами. На лице девушки проступали усталость и обреченность. А стоило ей увидеть меня и мой незамысловатый, а главное — дешевый наряд, как выражение глаз сменилось на презрительное. Она вздернула подбородок, нацепив на лицо гримасу то ли пренебрежения, то ли презрения и, слегка фыркнув, стала спускаться по лестнице, держа осанку.

Я так и осталась стоять около двери, растерянная, расстроенная. Очень неприятное ощущение, что меня сейчас мысленно сравнили с грязью, которая не достойна даже пачкать каблучки дизайнерских туфель, не отпускало.

Нахмурилась и закусила губу, все еще в ступоре продолжая смотреть на лестницу, вдоль которой витал аромат дорогих духов.

Из задумчивости и собственных переживаний вывел гортанный смешок. Он был настолько неожиданным, что я вздрогнула всем телом и выронила ключи.

Но подбирать не спешила, получая второй ушат грязи за это утро.

Оказывается, девушка не закрыла за собой дверь, она была распахнута настежь и сквозь проем просматривались коридор, часть комнаты с разобранной кроватью и дверь в сан узел.

И как вишенка на пироженке — мужчина в коляске. Свет на него падал сверху, видимо, светильник висел сразу над дверью. От желтоватого освещения и ракурса падения лучей черты мужчины казались еще более острыми, глаза глубокими, под подбородком залегли тени. Опять в тех же шортах, одной рукой он придерживал дверь, во второй зажимал сигарету и зажигалку.

В его глазах застыло то же презрение, что и у девушки, у нее оно было чистым, у него же — замутненным насмешкой. Он наслаждался моим, если не позором, то неприятным положением.

Двинув колеса коляски вперед, сосед перекатил ее за порог и начал прикуривать, глядя с вызовом в глаза. Только сейчас я заметила, что они у него серо-зеленые. Серый ободок и болотная зелень внутри, ближе к черному зрачку. Узкие, обветренные губы чуть ухватили кончик сигареты и он наконец опустил взгляд на сигарету, поднося к ее кончику огонек. Затянулся с наслаждением и выдохнул, опять открывая глаза.

Но этого я уже не видела. Как только мужчина перевел свое внимание на сигарету, выпала из ступора и резко нагнулась за ключами, закрыла дверь и, глядя мимо неприятного соседа, начала спускаться по лестнице. В спину донесся издевательский хохот. От него плечи передернулись то ли в попытке ссутулиться, то ли в желании расправиться и я едва не перешла на бег, стараясь побыстрее скрыться от этого едкого смеха.

Можно даже не говорить насколько эти две сцены испортили настроение прям с утра, подопечные особо его не поднимали, но хоть в первую половину дня обошлось без эксцессов. Поэтому на “смотрины” шла сосредоточившись, в голове прокручивала возможные варианты разговора и вопросов, чтобы хоть как-то быть готовой на них отвечать. Ирина работала в небольшой фирме, занимающейся отделочными и строительными материалами. Владельцы фирмы — семейная пара, насколько мне было известно из рассказов подруги были строгими, придирчивыми, но справедливыми. Зарплаты — средними по городу — никогда не задерживали, давали премии к Новому году и устраивали два корпоратива ежегодно — на день рождения фирмы и все на тот же Новый год.

В остальном небольшой, довольно слаженный коллектив, офис в получасе езды от дома, что по меркам Питера — вообще рядом.

— Привет! Ты молодец, без опозданий, — Ирина мельком глянула на наручные часы, — даже с запасом. У нас есть пятнадцать минут, как насчет кофе?

От чего-от чего, но от кофе я отказываться не стала, особенно когда к нему присоединились несколько бутербродов с сыром.

Наскоро проглотив незатейливый обед и получив от Ирины краткий инструктаж, который, если быть совсем краткой, сводился к одному — “не дрейфить”, постучалась в кабинет директоров. На часах стрелки отметили ровно два.

— Войдите, — то ли пригласил, то ли приказал голос из-за двери.

Я вдохнула, успокаивая нервы, которые нет-нет, но пытались выйти из-под контроля, выдавая нервозность неуверенным взглядом, дрожанием рук или писклявым голосом.