— Когда будут результаты обследования, сразу их ко мне на стол. И молодого человека устройте на ночь в палате. Если кто-то будет с претензиями, скажете, распоряжение от меня, если захотят, то пусть предъявят мне их лично.

И столько стали и сарказма оказалось в последней фразе, что стало понятно — кто придет возмущаться, очень об этом пожалеет.

— Елена, выздоравливайте, хорошо кушайте и, главное, не нервничайте.

С этими словами он вышел, а у сестрички, которая то краснела, то бледнела в его присутствии, вырвалось громкое:

— Уф…

— Такой строгий? — Поинтересовалась, по-прежнему с опаской рассматривая содержимое медицинского подноса.

— Не то слово!

— А так и не скажешь…

— Да мы тоже так думали. Как пришел, за ним начали бегать все свободные и не только женщины больницы. Ну как же — целый заведующий отделением, красавчик, не занятый. А он как включил режим монстра, так и все. Теперь только радуются, на глаза лишний раз если не попадутся. Выйдите, пожалуйста, — обернулась она к Тиму, — мне нужно сделать уколы.

Я умоляюще смотрела на Тима, он только ухмыльнулся, покачал головой и тихо закрыл за собой дверь.

Но он еще вернется и я с него не слезу, пока не расскажет все: и по поводу Глеба, и по поводу Красавчика и его сестры. Странный доктор отвлек от размышлений, но теперь вопросы зароились с новой силой. Слишком долго эти трое создавали вокруг меня информационный вакуум. Последствия мне не понравились.

Пусть или рассказывают хотя бы большую часть. Или… Или что? Выставить я их все равно не выставлю. Что же, придется, как Карлсону, применять "укрощение и дуракаваляние".

И еще Иринка. Я почти содрогнулась от боли. Что же ты, Иринка, наделала? А, главное, за что?

И тут я услышала, как за дверью заиграл рингтон на телефоне Тима. Соблазнительное латино почему-то на этот раз звучало тревожно…

Следом за музыкой последовало приглушенное бурчание Тима, на этот раз он старался сделать все возможное, чтобы разговора не было слышно. Или, чтобы его не слышала конкретно я.

Сестра уже вышла, обещав, что нянечка вскоре занесет ужин. Надо было бы ее расспросить о больнице, в которую меня положили, да только важность прислушиваться к телефонному разговору перевесила.

В итоге: и о месте своего пребывания ничего не выяснила, и с кем и о чем общался Тим — тоже.

Придерживаясь рукой за стенку, прошлась к санузлу, умыться в том числе.

Отразившиеся в зеркале синяки под глазами и бледное, какое-то осунувшееся лицо не взбодрили. Я выглядела очень невзрачно, чуть синеватые, почти без красок, обычно полные губы, казались узкими, старческими, волосы потускнели, не смотря на то, что я их недавно окрашивала.

Наверное, Борис Константинович был прав — организму нужна передышка, абстрагироваться от всего. Но как тут успокоиться, когда в затылок дышит белобрысая ведьма в человеческом обличье?

— Лена! — Встревоженный голос Тима заставил вздрогнуть человекоподобное существо, отражающееся в зеркале.

Дверь распахнулась.

— А. — Выдохнул с облегчением, — ты тут.

— А где мне еще быть, — отвернулась от зеркала, — я сейчас далеко не уйду, даже если сильно захочу.

Тим с напряженным выражением на лице подхватил за талию и помог добраться до кровати. Легла и с облегчением откинулась на подушку.

— Кто звонил?

— Красавчик.

— Что-то случилось?

— Лен… — Тим явно не хотел продолжать разговор. Но мне это все уже надоело.

— Тим, хватит! Хватит от меня скрывать все, что касается вас, как оказалось, это ни к чему хорошему не приводит. Я хочу знать, имею на это полное право. В конце концов, если сестра одного пытается меня отправить чуть ли не на тот свет, вмешивая и мою лучшую подругу. Да, именно это и оказалось той самой новостью, благодаря которой я оказалась тут. Догадалась… Тим, правда, хватит… Устала.

Тим заскрипел зубами.

— Хорошо, раз ты так настаиваешь. Надеюсь, хуже тебе не станет.

— Хуже мне станет, если ты и дальше будешь нервировать недосказанностью.

— После того, как ты сбежала из кабинета Глеба и он весьма грубо хотел тебя остановить, мы подрались. Ты и сама это поняла. — Мужчина прикоснулся к разбитой губе. — Оставив его валяться на полу, понесся за тобой. В клубе найти кого-то уже не было возможно, на улице тоже толпа. Решил направиться к тебе домой, и в трехстах метрах обнаружил скопление народа и скорую. Решил проверить и не прогадал. Когда фельдшеры начали обсуждать твоё психическое состояние, решил от греха подальше отправить тебя в эту клинику, к своему хорошему знакомому.

— Так я не в обычной больнице?

— Если ты еще не обратила внимание на уровень сервиса, то — да. Это что-то вроде хосписа для богатеньких, у кого проблемы с алкоголем, наркотиками и, в редких случаях, с нервами.

— Ты меня в наркоцентр закрыл?!

— Лен, не драматизируй, — Тим поморщился, — неизвестно куда бы тебя упекли из второй городской. Захотела в обычную психушку?

— Нет, но наркодиспансер…

— Для привилегированных! Тем более, ты в любой момент можешь отсюда уйти, просьбы задержать подольше — не было.

— Ну хоть на этом спасибо…

— Ты слушай. Пока я не передумал. — Голос Тима звучал устало и я почувствовала стыд. Он, наверное, извелся, продумал, позаботился, а я бухчу, как бабка.

— Слушаю.

— Пока я разбирался с больницами, Глеб пришел в себя и начал действовать. В сети появилось видео-компромат на меня.

— Что-то серьезное?

— Как сказать… — Тим пожал плечами. — Его хватит вполне, чтобы испортить мне жизнь и сделать чуть ли не изгоем в некоторых кругах. А именно на этих людях завязаны мои финансовые поступления. Тут даже не факт содержания видео, а то, что лоханулся, позволив его сделать.

— Саша смог тебе помочь? — Осторожно поинтересовалась.

— Подслушала? — Тим изогнул бровь, с иронией посмотрев.

— Случайно. И что теперь?

— Красавчик со своим другом удалили видео, но не факт, что его не успели посмотреть те, для кого, собственно, оно и предназначалось. Так что, возможно, мне придется отстаивать свой бизнес и свое якобы честное имя. Не ожидал от Глеба такого, вот от кого, от кого… Но только не от него. Тем более… Слишком личное. Я и не знал, что оно еще существует… Мы же удалили сразу…

Тим сгорбился, садясь на край кровати, поближе ко мне. Поникшие плечи, опущенная голова, безвольно лежащие руки. Я понимала, что Глеб не просто отомстил, он растоптал то сокровенное, на чем вообще держится мужская дружба. Обесценил все годы, проведенные ими бок о бок. Не знаю, что там за видео, но Тим расстроился не на шутку.

— Иди ко мне, — тихо привлекла его, потянув за плечи, Тим развернулся поудобнее и положил голову на мою грудь. Как ребенок, прижался щекой. Он молчал, но то, что он был рядом и позволил разделить с ним сложности, возникшие, пусть и косвенно, но по моей вине, — говорило о многом.

Телефон опять зазвонил. Не отдаляясь от меня, Тим принял вызов.

— Слушаю. Да, да. Думаешь, это хорошая идея? — Он украдкой взглянул на меня, подняв глаза, словно в чем-то сомневаясь и не решаясь спросить. — Не думаю, что согласится. Ладно, попробую. Да. Точно.

Разговор закончился и комната погрузилась в напряженную тишину. После звонка Тим все больше и больше напоминал себя обычного. Спина разогнулась, поникшие было плечи, выпрямились, по лицу то и дело пробегали тени. Тим боролся сам с собой, словно то, о чем он думал, не доставляло удовольствия, но — это был вариант. Время от времени он бросал на меня косые взгляды.

Первой не выдержала я:

— Говори уже.

Тим скривил свои чувственные губы.

— Если я скажу одно, то придется говорить все, а я еще не решил, хочу ли я этого.

Возразить не успела, дверь в палату распахнулась в очередной раз. Но это оказалась не нянечка с едой, а злой и нервный Борис Константинович.