Даже в тех ситуациях, когда его загнали в угол, лорд продолжал извиваться, цепляясь за малозначительные подробности. Даже деэмпатия не очень-то работала на этом торгаше и политике! Пожалуй, если бы не подавление эмоций, я бы уже начала подумывать о том, чтобы сделать с этим человеком что-то нехорошее. Скажем, отрезать какую-нибудь лишнюю деталь тела — и затолкать её в чересчур многословный рот.

Мечты-мечты…

Что до самого Хиро, то он хорошо понимал своё висящее на нитке положение. Но также он видел, что мне не особенно хочется его убирать; вернее, не хочется разбираться с последствиями исчезновения пусть неприятного, но — человека, плотно контролирующего происходящее в своих владениях и отчасти в регионе. Того, кто завязал на себя все основные нити и властные рычаги.

Вырви его — и налаженная система сразу пойдёт вразнос: в роду начнётся внутренняя усобица, конфликты с соседями из центра перейдут в горячую фазу (ненавистные Ван ослабли — давайте их добьём и ограбим!). В итоге в случае негативного течения событий проблема бандитов, перекрывших перевалы, не исчезнет, а только усугубится: на сцену полезут дворяне конфликтующих сторон со своими дружинами, дезертиры из обеих армий и просто всякая шваль. Наместник же, если попробует во всё это влезть, станет всего лишь ещё одной стороной, которая только добавит хаоса. Это же относится и к расквартированным в регионе частям имперской армии. Если не повезёт и с этим, то каша может завариться та ещё — немногим лучше той, что намечалась до нашего вмешательства.

Нет, такой хоккей нам не нужен! Не ради этого мы сражались и обильно окропляли эти земли кровью виновных и не очень людей! Да и дома мне за такое спасибо не скажут.

С другой стороны — в том, чтобы довести дело до края, оппонент заинтересован даже меньше меня. Хиро Ван любил жить и боялся за своё весьма благостное существование, а за свой статус главы могущественного рода он опасался даже сильнее. Потерять жизнь и войти в историю династии, как амбициозный дурак, похоронивший все труды предков — это не тот сюжет, который Хиро желал бы увидеть даже в кошмаре. А желал он, переводя с около дипломатического на человеческий, сказать: «Извините, я больше не буду», — и, до поры свернув активность, продолжить копить ресурсы, чтобы повторить попытку в более подходящее время.

Ну, никто и не ожидал, что он исправится, как избалованный ребёнок после хорошей порки. Однако продолжать конфликт — значит маршировать в пропасть, что великовозрастное «непослушное дитя Империи» прекрасно понимало, как и необходимость уступок.

Иными словами, обе стороны осознавали, что сменить вражду на дружбу не выйдет, но на текущий момент обострение и последующая военная «победа» — кому бы она ни досталась — если и даст плоды, то не те и не тем. Чего ни лорду Ван, ни мне, как агенту Империи, союзнику Тайго или, тем более, самостоятельному игроку — совершенно не нужно.

Нужно договариваться.

Но так, чтобы отдать меньше, а получить больше.

— …Я готов пойти на некоторые уступки для успокоения страхов Тайго, а также компенсировать усилия ваших людей и покровителей, но у всего есть границы, — упирался аристократ в своём желании откупиться взяткой и официально сойтись на формальном «я больше не буду».

— Которые сильно расширятся, если я передам собранные документы и свидетельства наместнику или моему начальству в Столице, — пыталась надавить я.

— Возможно. Но это лишь породит потери для нас и не принесёт никакой выгоды для вас, — хитро прищурился моложавый брюнет. — Тайго находится не в том положении, чтобы предложить многое. Ваше столичное начальство… я собирал информацию о вас лично и об Отряде Убийц, потому осведомлён о том, насколько они дорожат столь ценным активом. Мастер боя и талантливая владелица тейгу в чине младшего офицера… — Хиро покачал головой. — Это даже не смешно. Вы ведь тоже это понимаете, потому сначала принесли бумаги именно мне, а не в другое место. Род Ван богат и влиятелен, и мы, несмотря на прошлые трения и разногласия, готовы оказать юному таланту всестороннюю поддержку. Также мы готовы выкупить Адаусу, если она у вас случайно найдётся, — говорил проигравший, но не побеждённый дворянин.

В общем, очертив для себя границы возможного и нащупав землю под ногами, элдлорд осмелел. Даже попытался меня завербовать, притом напрямую! Жук похлеще Тайго!

Хотя касаемо Адаусу он скорее сделал выстрел вслепую, чем реально верил в то, что мне удалось присвоить тейгу-косу так, чтобы утаить этот факт от командования. Камуи был шустрым парнем, а потому имел все шансы улететь со смертельной раной и затеряться где-то в горных расщелинах.

Не знаю, к какому компромиссу мы бы пришли по итогам прений. Скорее всего — к чему-то, не устраивающему обе стороны, как то свойственно любому компромиссу. Однако случилось так, что Генри — убитый, обращённый в марионетку и подчинённый мною гвардеец — краем уха услышал преинтересный слух о том, что их лорд интересовался более эффективными, чем готовы предоставить отечественные тёмные алхимики, эликсирами молодости.

Дальше дело стало за родичем молодящегося аристократа.

Камуи, пускай стойко сопротивлялся подчинению и, несмотря на все новые трюки, предпринял парочку неудачных попыток сорваться с привязки, вполне мог отвечать на вопросы и в состоянии болвана. Только на конкретные вопросы, желательно такие, где надо сказать «да» или «нет». Но даже так хватило нескольких (десятков) уточнений, дабы подтвердить сношения уважаемого владетеля с западниками. А эту публику, благодаря нескольким алхимикам-диверсантам-провокаторам красноголовых, ярко отметившимися во времена прошлого большого конфликта, на Северо-востоке, мягко говоря, не любили.

Учитывая, что прославились агенты «западных партнёров» несколькими спровоцированными ими последовательными Волнами Монстров, а также иными «весёлыми конкурсами» с чудовищами, химерами, одержимыми и странными эпидемиями (кстати, не их ли книгу нашёл убитый мною недокультист?) — такая связь, если удастся её доказать, вызовет множество вопросов даже у вассальных Ван родов. Чего там! Даже у ближайших слуг могут появиться ненужные мысли!

Да и со стороны Империи обязательно прилетят «лучи добра».

Фактически за такие несмешные фокусы Столица сможет отправить сюда экспедиционный корпус и — под радостно-одобрительные возгласы соседей, что характерно — вырезать к демонам весь род, а потом раздать его земли более надёжным людям.

Понятно, что я привожу крайний случай, когда доказательства будут твёрдыми и успеют разойтись между заинтересованных в эскалации личностей, а иные власть имущие — не заинтересуются предложенными откупными, не сочтут нужным или не станут заступаться за неудачников по какой-то иной причине. Собственно, даже слухи, обладающие некоторыми, не такими уж и твёрдыми основаниями, в совокупности с уже имеющимися доказанными «грехами», могут доставить Ван массу неприятностей, начиная от появления в их землях следственной группы и заканчивая ропотом вассалов, а также разрывом отношений с деловыми партнёрами или, как минимум, пересмотром условий торговых договоров.

Всё это, естественно, при наличии широкой огласки и каких-то подтверждений для запущенных слухов и грешков. И благодаря немолодому главе рода, стремящемуся к внешности, здоровью и либидо, как у молодого, доказательства у меня имелись. Вернее, скоро появятся.

— …То есть, поняв несостоятельность своих обвинений…

— Некоторой их части, — поправляю я.

— …Большей доли ваших «доказательств» «вины» нашего рода, вы решили обвинить нас в связях с Западным государством? — мужчина потёр лоб ладонью, в жесте усталости от непроходимой упёртости и глупости собеседницы. — А в качестве «неопровержимых улик» опять выступят записки или словесные утверждения очередного алчного пустозвона или бродяги? При всём моём уважении к наместнику и Службе разведки, это уже начинает утомлять.

— Тогда вы не станете возражать против того, чтобы размять ноги?