Развернувшись к экипажу, Рауд провозгласил:

— Полный назад!

— Есть назад, капитан! — Донеслось ему в ответ.

Не успел Рауд вновь вернуться к созерцанию противника, как мимо него пронесся Ятес, отчего-то взмыленный, напуганный и красный.

— Эй, кок, ты чего? — Шагнул к нему капитан.

Парень так резко развернулся, что умудрился поскользнуться на мокрых досках и растянулся прямо перед Раудом. Капитан захохотал и протянул бедняге руку:

— Первый раз всем везет, ничего с тобой не…

Договорить он не успел. Взрыв, прогремевший где-то в середине корабля, оглушил, ослепил и снес все, что было вокруг — живое и неживое.

Последнее, что Рауд увидел перед тем, как сознание затмила боль, а в глазах все померкло — это невиданной силы огонь, что набросился на “Черную змею”, словно хищник.

Его корабль погибал, а капитан лежал на мокрых досках и не мог пошевелиться.

*

“Молодец, Ятес”.

Это была единственная внятная мысль, прозвучавшая в голове Джеррета после того, как он увидел взрыв, что поднялся над гвойнским галеоном. Полностью проглотить такую громадину он не смог бы при всем желании, но откусить от нее приличный кусок и обезоружить — вполне.

Нопперт, стоящий справа, заливисто выругался, возвращая Джеррета в реальность.

— Вашу мать! — Не успокаивался старпом, — Это чего ж у них стряслось?

Казалось, даже весь остальной бой на какое-то время замер. Джеррет не мог посмотреть, что творится сейчас на “Печали Релы”, но был уверен, что Престон пытается отыскать упавшую на палубу челюсть.

— Мой план, дорогой Нопперт, — Повернулся к старику адмирал, — И вот теперь можно подумать об абордаже.

— Есть, капитан! — Вытянулся старпом с плохо скрываемой улыбкой на лице.

Джеррет и сам бы позволил себе улыбнуться, если бы не Атвин, торчащий рядом и все еще не сводящий взгляда с пожарища над вражеским кораблем.

— Как вам это удалось? — Глухо поинтересовался адъютант, немного отойдя от шока.

— В их экипаже мой человек. Которого нам, между прочим, сейчас придется спасать.

— Я лично могу проследить, чтобы его не тронули.

Джеррет кивнул:

— Он даст о себе знать. Ятес, молодой парнишка вроде тебя, только… не такой большой.

— Как он проник в экипаж к гвойнцам? — Все еще недоумевал Атвин.

— На свой страх и риск, — Пробормотал Джеррет. Если честно, то он и сам сейчас не понимал, как ему удалось воплотить этот безнадежный план в жизнь. Снова везение? Нет, для подобного нужно что-то большее, — Поначалу он должен был быть моим шпионом в Эхоре, где Гвойнцы остановились бы при любом раскладе. Там ему было приказано предпринять незаметную попытку проникнуть в экипаж. Я не рассчитывал на удачу, но Ятес меня удивил. Перед самым отплытием он нацарапал мне письмо, в котором сказал, что попал коком к адмиралу Орнсону. Для меня это значило только одно — в самый разгар боя он осуществит задуманное и принесет нам победу на блюдечке.

— Но что это вообще было? — Удивленно тряхнул головой адъютант.

— Как что? — Пожал плечами Джеррет, — Порох.

— Я бы никогда до подобного не додумался!

— Да ладно тебе! — Джеррет выхватил у него подзорную трубу, — Вот сяду я к тебе на корабль годков через двадцать, и будешь мне показывать, как нынче нормальные люди воюют. А я буду удивляться. Прямо как ты сейчас.

Перед самым взрывом Орнсон сообразил, что пахнет жареным, и решил дать назад, чтобы поиграть с Джерретом в догонялки, но теперь горящий галеон застыл на месте, и застать его врасплох не представляло никакого труда.

Адмирал не сразу понял, что его рука сама по себе легла на эфес сабли. “Терпение, Джер” — сказал он самому себе. “Ты сильно ударил эту тварь, но ее зубы никуда не делись”.

*

Селин с трудом разлепила веки. Она не знала, сколько времени провела без сознания, но в голове до сих пор гремел тот взрыв, который раздался через пару минут после того, как молодой кок запер ее в капитанской каюте.

Теперь запах дыма заполнил все — девушка не могла сделать ни вдоха, не закашлявшись при этом, в ушах звенело, ноги и руки совершенно не подчинялись.

Странно, что взрывная волна такой силы не выбила дверь, впрочем, выбираться наружу девушке тоже не очень хотелось. Она вообще сомневалась, что кто-то мог остаться в живых после такого ужаса.

Внезапно по разуму ударила другая мысль — вот, от чего ее спасал кок! Не от ядер, как поначалу подумала Селин, а от взрыва, про который ему было откуда-то известно.

Девушка с трудом поднялась с пола, вслушиваясь в каждый шорох, что доносился снаружи. Она должна знать, выжил ли хоть кто-то, остался ли хоть какой-то шанс на спасение.

Спасение — она едва не рассмеялась при этой мысли. Еще полчаса назад, когда все шло, можно сказать, по плану, Селин только и думала, что о своей скорейшей смерти. Теперь же, когда самые страшные ее опасения подтвердились, девушка почему-то стала лелеять даже самую слабую надежду на то, что она сможет выжить.

Вдалеке все еще грохотали пушки, а вот по “Черной змее” уже не стреляли — снаружи доносились лишь крики и стоны. Значит, выжившие были, хоть и непонятно, в каком количестве.

Селин, спотыкаясь, прошла к двери и вспомнила, что ее заперли. Неизвестно, сколько времени они проведет здесь, пока про нее не вспомнит кок или Рауд. Если они, конечно, живы.

*

Рауд не сразу понял, что он жив. Едва открыв глаза, капитан подумал, что оказался в аду — там так же ярко полыхало пламя, а вокруг стонали грешники. Вот только в аду ты вряд ли будешь валяться на мокрых досках, а где-то вдалеке будут раздаваться пушечные залпы.

Он перевернулся на спину и уставился в затянутое дымом небо. Вряд ли прошло больше пяти минут с того момента, как на его корабле произошел взрыв — а значит, ситуацию еще можно было спасти. Если вообще осталось, что спасать.

Дрожащие руки заскользили по мокрым доскам, но Рауд все-таки смог подняться — сначала сесть и осмотреть тот ад, в который превратилась палуба “Черной змеи”.

Разорванные на куски трупы раскидало в разные стороны — Рауд давненько не видел столько крови, мяса и кишок, от подобного зрелища даже ему стало не по себе. Черт знает, сколько народу он потерял из-за этого взрыва, но капитан был готов побиться об заклад, что большую часть экипажа. Куда бы ни упал его взгляд, везде он упирался в знакомое лицо с остекленевшими мертвыми глазами.

— Каргурд! — Рауд и сам не понял, что выкрикнул имя старпома вслух.

Сквозь пелену дыма можно было разглядеть, что возле растерзанных взрывом пушек уже кто-то возился, но был ли среди них хоть кто-то по-настоящему толковый, Рауд разобрать не смог.

Его ноги тряслись, как у новорожденного жеребенка, но капитан все-таки смог с ними совладать и привести себя в вертикальное положение. Медленно и осторожно Рауд двинулся вперед, оглядывая растерзанные тела вокруг.

На молодом коке, что распластался на досках лицом вниз, крови не было, а потому капитан решил ткнуть его сапогом и получил в ответ сдавленный стон.

— Эй! Ятес! Давай, поднимайся! — Потребовал Рауд, присев возле него на корточки.

Парень застонал громче, но кое-как перевернулся и открыл глаза, уставившись на капитана тупым невидящим взглядом. Рауд легонько хлопнул его по щеке, после чего Ятес пробормотал что-то невразумительное.

— Чего ты говоришь? — Нахмурился капитан. Сосредоточившись, он все же смог разобрать слова кока.

— Я… я жив? — Прохрипел он…

На кирацийском.

Наверное, Рауд ударился головой, когда его отбросило взрывной волной, потому что другого объяснения подобным галлюцинациям он найти не мог. Капитан тряхнул головой и схватил Ятеса за плечо:

— А ну-ка, повтори!

— Капитан!? — Удивленно воскликнул голос парня на чистом гвойне.

— Вставай, чего разлегся! — Рауд отпустил его и поднялся на ноги, отгоняя наваждение.

Ятес спохватился быстро и уже через пару мгновений оказался на ногах с видом прилежного солдата.