Он на мгновение замолкает, и я кладу голову на стол, с тревогой ожидая его ответа. Это не ложь. Мне действительно нужно завершить все, что я перечислила.

Но мне также нужен шанс объяснить Крю, что происходит. Он заслуживает того, чтобы знать.

Знать, что мой отец, скорее всего, ненавидит его.

“Я пришлю за тобой машину в полдень. Тебе лучше быть вовремя, Рен. Я прослежу, чтобы он отчитался передо мной," — говорит мой отец твердым голосом.

“Я соберу вещи сегодня вечером”, - говорю я, мой голос дрожит, голова болит.

Как и мое сердце.

“И держись подальше от Ланкастера. От этого мальчика одни неприятности. Я провел свое исследование. Его братья всегда пытаются украсть моих клиентов. Я даже не сомневаюсь, что именно поэтому он с тобой. Он просто использует тебя, чтобы стать ближе ко мне, чтобы помочь своим братьям”, - объясняет папа.

Я поднимаю голову, гнев переполняет меня, хотя я молчу.

Мир не вращается вокруг него. Что-то, чего он до сих пор не совсем понимает. Не все приближаются ко мне или моей матери, чтобы добраться до него. Это так не работает. Не всегда.

“Хорошо”, - бормочу я, не имея этого в виду.

“Мы обсудим это завтра”. Он резко выдыхает. “Я так разочарован твоим выбором, Тыковка. Ты была на правильном пути, и ты все испортила”.

“Секс не разрушает жизнь, папа”, - выпаливаю я, раздражение наполняет меня.

“Не переговаривайся”, - огрызается он. “Кто ты после этого?”

Прежде чем я успеваю сказать ему, что я твоя дочь, он заканчивает разговор.

И я начинаю рыдать.

43. Крю

Я жду ее у входа в общежитие, неоправданно взвинченный.

Озабоченный.

Слова, которые я обычно не использую, чтобы описать свои чувства.

Прошлой ночью я пытался переписываться с Рен, но она не очень-то реагировала. Даже словно была отстраненной. Она обвинила в этом работу, которую закончила, и весь материал, который она учила к экзамену по истории, но я не знаю.

Такое чувство, что что-то не так. Я просто не могу понять, в чем дело.

Вчера она тоже была немного странной, и я до сих пор не совсем понимаю почему. Я понимаю, что веду себя по-другому, и понимаю почему. Провести с ней все выходные, заняться с ней сексом. Я одержим.

Я хочу ее снова. Любым способом, каким я смогу ее заполучить. Я не могу перестать думать о ней. Вчера я не мог перестать прикасаться к ней. Я хотел, чтобы весь чертов мир знал, что она моя.

Она принадлежит мне.

Носить это чертово кольцо невинности, которое подарил ей отец, на цепочке у меня на шее, казалось правильным поступком. Прежде чем мы вышли из хижины, я нашел его на тумбочке, схватил и сунул в карман. Я забыл сказать ей, что оно у меня, и когда в тот день я вошел в свою комнату и снял одежду, чтобы принять душ, кольцо упало на пол с тихим звоном.

Я схватил его, поднес к свету, и у меня возникла идея. То, что символизирует кольцо, им больше не является.

Из-за меня.

Я заслуживаю носить это чертово кольцо на шее. Может быть, ей не нравится, что я это сделал, но я не хочу возвращать его обратно.

Но если она захочет его вернуть, я отдам его ей. Неохотно.

Двери распахиваются, и из них выходит группа девушек, но среди них нет Рен. Я мрачно улыбаюсь им, когда они проходят мимо меня, парочка из них говорит "доброе утро".

Я проверяю время на своем телефоне, понимая, что она задерживается. Где моя девочка?

То, что я даже думаю о ней как о своей девушке, умопомрачительно. Мы не делали официального заявления друг другу, но мне кажется, что это серьезно. Я забочусь о ней. Я беспокоюсь о ней.

Где она?

Двери снова распахиваются, и появляется она. Одетая в черное пальто, на ногах туфли от Мэри Джейнс и белые шерстяные колготки. Она замечает меня почти сразу, выражение ее лица непроницаемо, и страх поглощает меня, когда она подходит ближе. Она не улыбается. Ее глаза обведены красными кругами.

Я подхожу к ней, тянусь к ней, но она уворачивается от моей хватки.

"Что не так?" — спрашиваю я ее, не утруждая себя любезностями.

Она качает головой, ее глаза наполняются слезами. ”Сегодня мне нужно уезжать домой".

Я хмурюсь. “Уехать домой?”

"Да. Мой отец, он… злится на меня." Она шмыгает носом и даёт волю слезам.

Я подхожу на шаг ближе, вытирая их большим пальцем, а другую руку кладу ей на бедро. "Почему?”

“Он… он знает о нас, Крю. И он был так расстроен. Я нарушила данное ему обещание, и он злится.”

“Откуда он узнал?”

“У него есть доступ к моему iCloud. Я не знала об этом. Он видел мою историю. Фотографии, которые я сделала с нами на выходных. Субботний вечер.” Она придвигается ближе ко мне, прижимаясь лбом к моему плечу. “Мне так стыдно”.

Меня переполняет раздражение.

Хороший выбор слов. “Ты стыдишься того, что мы вместе? Или что нас поймали?”

"И то, и другое. Но больше из-за того, что нас поймали.” Она делает глубокий, судорожный вдох, прежде чем поднять голову, ее измученный взгляд встречается с моим. “Я обещала ему, что не буду этого делать”.

“Чего, заниматься с кем-нибудь сексом? Где в этом стыд? Тебе почти восемнадцать, Рен. И все же ты все еще ведешь себя как маленькая девочка.”

Ее рот сжимается в твердую линию. “Это нечестно”.

“Видишь? Ты все еще делаешь это." Я хватаю ее за плечи, притягивая к себе. Она кладет руки мне на грудь, ее прикосновение легкое. “Жизнь несправедлива, Птичка. Ты уже должна была это понять. Он не должен злиться на тебя за то, что ты делаешь что-то естественное. Ты хорошая девочка. Он должен гордиться тобой за то, что ты продержалась так долго.”

“Дело не в том, как долго я продержалась, Крю” — говорит она с горечью в голосе. “Все дело в том, что я должна сделать правильный выбор”.

Какого черта? “Значит, ты называешь меня неправильным выбором?”

"Нет. Я не знаю. Я не должна была это делать…” Ее голос срывается, и она отворачивает голову. Как будто ей больно смотреть на меня.

“Ты не должна была делать что? Трахать меня?”

Ее взгляд немедленно возвращается к моему. “Ты не должен выражаться так грубо”.

“Это то, что делает твой отец. Он убрал из этого уравнения все человеческие эмоции. Например, может быть, я хочу быть с тобой, потому что ты мне небезразлична. И ты заботишься обо мне," — говорю я. Ставлю все на карту. То, чего я обычно не делаю.

Скорее, я никогда этого не делаю.

“Действительно ли мы это делаем? Мы едва знаем друг друга. Прошло всего пару недель”, - отмечает она.

“Когда нам посчастливилось найти кого-то, кто делает наш мир ярче, разве мы не должны ухватиться за этого человека и никогда не отпускать его?”

Она смотрит на меня снизу вверх, в ее взгляде замешательство. “Что ты имеешь в виду?”

“Я говорю о тебе. И себе.” Я целую ее, и, естественно, она отвечает. Я прекращаю поцелуй, пока мы не слишком увлеклись. “Тебе не обязательно слушать каждое слово, которое говорит твой отец. Его ожидания невозможно оправдать.”

“Но он мой отец”, - шепчет она. “Я люблю его. Знание того, что я разочаровала его просто…это больно. Мне не нравится, когда он злится на меня. Он все, что у меня есть."

Он собирается заставить ее сделать выбор. Он или я. Я чувствую это.

Я также чувствую, каким будет ее ответ. Блядь. Это причиняет боль.

“Ну, а как насчет меня?” — спрашиваю я ее.

“А кто ты для меня? Кто я для тебя?”

Я молчу, мои мысли путаются в голове. До сих пор я был искренен с ней. Признал то, чего, вероятно, не должен был делать, и все же я здесь. Вскрываю вены и позволяю себе истекать кровью.

“Я так и думала”, - говорит она, когда я все еще не отвечаю. Разочарование написано на ее лице. “Может быть, мы двигались слишком быстро”.

“Ты действительно так думаешь? Или ты говоришь это только для того, чтобы почувствовать себя лучше?” Черт, я не это имел в виду. Да, мы двигались быстро. Слишком быстро? Я не знаю.