“Несколько недель назад ты ненавидел меня.”

Он хмурится. “Я уже говорил тебе, что никогда не ненавидел тебя. Не совсем. Ты просто— злила меня. Все время.”

Меня все еще беспокоит, что я так ужасно повлияла на него, в то время как я была совершенно безразлична — только поначалу. Через несколько коротких недель я поняла, что Крю Ланкастер меня недолюбливает. Я просто никогда этого не понимала.

"Почему? Я даже никогда с тобой не разговаривала. И как только я поняла, что у тебя на меня зуб, я избегала тебя, насколько это было возможно.”

“Потому что я хотел тебя, хотя и полностью отрицал это”. Его улыбка медленная. Немного высокомерная. “И посмотри. Теперь у меня есть ты”.

Но является ли это единственной причиной? Он якобы ненавидел меня? Это странно. Было ли ему настолько противно его предполагаемое влечение ко мне, что он маскировал это, ведя себя как полный придурок и ужасно обращаясь со мной. Смотрел на меня, хотя я не осмеливалась взглянуть на него? Это какая-то…

Неразбериха.

“Ты думаешь, что заполучил меня?” Я поднимаю брови.

“Я убедил последнюю девственницу в нашем выпускном классе поехать со мной на выходные”. Жар в его взгляде говорит мне, что он думает обо всем, что мы делали вместе до сих пор, что приближает меня к потере девственности раз и навсегда. “Почти уверен, что я тебя заполучил”.

“Ты ведешь себя как петух, Крю Ланкастер”. Я целую его в щеку, отскакивая от него, когда он пытается поймать мои губы своими.

“Ты только что произнесла слово ”петух", Птичка?"

Я сразу же прихожу в ужас от того, что он вообще мог предположить такое.

“Абсолютно нет. Я сказала ”дерзкий".

“Нет. Я слышал это. Я услышал как ты сказала "петух"." Он ухмыляется. “Продолжай. Скажи это. Ты же знаешь, что хочешь этого.”

Я качаю головой. “Ни за что. Я не говорю таких слов.”

“Это очень плохо”, - бормочет он, его взгляд сосредоточен исключительно на моих губах. “Я бы с удовольствием послушал, как ты произносишь пару грязных слов своим сладким голосом”.

“Ты думаешь, у меня приятный голос?”

Он кивает. “Может быть, ты могла бы прошептать их мне на ухо”.

Я медленно качаю головой. “Я не могу ”.

Крю игнорирует мои протесты. “Знаешь, чего я действительно жду с нетерпением?”

"Чего?"

“Увидеть, как эти губы снова обхватывают мой член”. Его взгляд поднимается к моим глазам. ”Надеюсь, в следующий раз ты отсосешь мне поглубже".

Мои щеки словно пылают, благодаря тому, что он сказал. “Ты ставишь меня в неловкое положение”.

“Никогда не смущайся”. Он притягивает меня ближе, пока я практически не оказываюсь у него на коленях. “Привыкай к этому, Птичка. Это все, что мы собираемся делать в течение всего уик-энда”.

Я складываю губы в преувеличенно надутую гримасу. “Ты обещал показать мне рождественские огни”.

"Я так и сделаю”. Он целует меня в кончик носа. “Мы выйдем примерно на час. Максимум.”

”Крю". Я толкаю его в грудь, но он не двигается с места.

”Рен". Его тон дразнящий, его глаза сверкают, когда он изучает меня.

Я никогда не видела его таким красивым.

Он достаточно красив, чтобы заставить мое сердце болеть.

Боже, что мы делаем? Он сам так сказал в тот субботний день на заднем сиденье машины, прежде чем поцеловать меня в самый первый раз.

Вероятно, это добром не кончится.

Я боюсь, что он прав.

38. Рен

Уже поздний вечер, и мы осматриваем магазины в центре города, прогуливаясь мимо великолепно украшенных витрин, держась за руки.

Крю смеется надо мной каждый раз, когда я останавливаюсь, чтобы полюбоваться красивыми рождественскими украшениями, или когда мне нужно заглянуть в магазин, хотя я ничего не покупаю.

На самом деле нет никого, кому я хотела бы покупать рождественские подарки. Моих бабушек и дедушек с обеих сторон больше нет. У меня нет братьев и сестер. Я не близка ни с кем из своих тетей и дядей. Есть только мои родители, и что купить людям, у которых есть все, что они когда-либо могли пожелать?

Все было намного проще, когда я была младше и могла делать им подарки в классе. Давление было снижено. Теперь я нахожусь в поисках чего-то особенного и уникального, и я возвращаюсь с пустыми руками.

Воздух свежий и пронизывающе холодный, небо затянуто тяжелыми тучами. Тротуары покрыты снегом, а тонкие деревья украшены мерцающими белыми огнями.

Повсюду рождественские украшения. Большие сосновые венки, отделанные простыми красными лентами. Красиво украшенные рождественские елки стоят в витринах магазинов. Когда открывается дверь почти любого магазина, в воздухе разносятся звуки рождественской музыки, наполняя меня волнением.

У меня никогда раньше не было парня во время праздников — и моего дня рождения — раньше.

Ну, у меня никогда не было парня, и точка.

И я не уверена, что могу считать Крю Ланкастера своим настоящим парнем, но мне кажется, что он мог бы им быть.

И это кажется более волшебным, чем сезон праздников.

Я думаю о прошлой ночи и о том, что мы сделали. Как мы поужинали и немного поцеловались. Пытались посмотреть фильм, но мы оба едва могли держать глаза открытыми. В итоге мы легли спать и так ничего толком и не сделали.

Проснулись и приготовились к новому дню, как будто для нас было совершенно нормально спать вместе. Это было довольно мило — спать с Крю.

Я изучала его лицо, прежде чем он проснулся. Каким милым он выглядел, как маленький мальчик, которым он был раньше. Я разбудила его, прикоснувшись к его щеке, и когда он впервые открыл глаза, он посмотрел на меня так, как будто я был самым чудесным существом, которое он когда-либо видел.

Это заставило мое сердце забиться быстрее, наполнив меня слишком надеждой, в которой я нуждалась после сомнений, с которыми боролась прошлой ночью.

Он был терпелив со мной весь день, потакая каждому моему капризу. Мы позавтракали в ресторане отеля. Ездили кататься по окрестностям, осматривая все величественные дома в округе, все они были украшены к праздникам.

Наконец-то мы оказались здесь, в центре города, где полно людей, покупающих подарки. Все это кажется таким естественным — проводить время с Крю.

Видеть, как он улыбается мне, хочет прикоснуться ко мне. Я могу привыкнуть к этому.

И это ужасно.

Я брожу по магазину, полному бесполезных, но красивых безделушек, рядом со мной терпеливый Крю, когда я останавливаюсь, громко выдыхая. “Я не знаю, что подарить маме на Рождество”.

“Это то, что ты ищешь? Подарки для твоей мамы?”

“И моего папы”. Я беру в руки деревенскую птицу, вырезанную из дерева, поворачиваю ее то так, то эдак, оценивая ее. “Им невозможно выбрать подарок”.

“Как и моим”.

“Что ты им подаришь?” Я выжидающе смотрю на него.

“Ничего”. Он пожимает плечами.

Я хмурюсь. “Ты ничего им не даришь?”

“В этом нет смысла. Они не ожидают, что кто-то из нас это сделает. Особенно я.”

“Почему особенно ты?” Я ставлю птицу на полку только для того, чтобы Крю немедленно взял ее.

“Я ребенок в семье. Они не ожидают от меня многого”, - признается он, взвешивая вырезанную птицу в руке. “Я думаю, что хочу эту”.

”Она прекрасна", — соглашаюсь я. “И я почти уверена, что все в этом магазине сделано вручную местными художниками”.

“Она напоминает мне о тебе”. Он протягивает руку, птица сидит на его широкой ладони. “Моя маленькая птичка”.

Мое сердце переполняется, и я делаю все возможное, чтобы мысленно сказать себе успокоиться. "Это так мило," — бормочу я.

“Я понимаю. Ты тоже должна ее купить. Подари её своим родителям. Скажи им, что она олицетворяет тебя." Он кивает в сторону других птиц, сидящих на полке.

“Это хорошая идея”. Я осматриваю оставшихся птиц, выбирая свою любимую, прежде чем последовать за Крю. Внезапно в моей голове возникает вопрос, и я колеблюсь, прежде чем выпалить “Ты хочешь что-нибудь на Рождество?”