— Но вдруг я вправду несу погибель? Вполне возможно, что страхи не беспочвенны.

— Безусловно! А как же иначе. Любой здравомыслящий держатель Силы это понимает. Но без смерти невозможно перерождение, разве не так? Чтобы создать что-то абсолютно новое, нужно разрушить старое! Прекрасные цветы вырастут на полях, сдобренных пеплом.

— Почему цветы? — не выдержала Мурси. — Вы так упорно их упоминаете, что я чувствую себя не в тренде. Что я упускаю?

— Но это же вы вложили этот образ в Зов! И я уверен, Вознесение только начало. Вы же действительно Спаситель всех наших заблудших душ. Появились от непорочного зачатия, устами вашими глаголит истина, и братья как верховный суд хотят распять вас. Символично, только я и остальные мои сторонники не согласны! Сколько еще вы сможете принести в этот мир, если останетесь живы?

— О, вы даже не представляете! — сыронизировала Мурси, но Жовани этого не заметил и принял за чистую монету. — И какой же новый план предложил Изврат вместо старого?

— Вот тут и заиграла новыми красками жизнь Моту. Вас хотят убить, а на трон возвести её. Больше мне ничего не известно, к сожалению. Возможно, если вы навестите Назему, сможете взломать её сеть, вам откроется больше.

— Спасибо дорогой друг, так и сделаю, — Мурси подсела ближе, понимая, что их разговор подходит к концу и следует переходить к самому главному. — Вы меня очень вдохновили! Скажите, а у вас есть жена?

— Жена? — опешил Жовани, отодвигаясь от неё вглубь дивана. — Нет, я не пользуюсь спросом у женщин, а воспитывать собственную ученицу еще не дорос. Вы же знаете, пока не исполнится двести лет на таких как я женские ресурсы не распространяются. Я еще очень молод.

— Странное заявление от умного и красивого мужчины, — капитан призывно облизнулась, зажимая брата в угол. — Как это вы не пользуетесь спросом у женщин? Вот я бы не отказалась хотя бы от поцелуя. Возможно, меня это вдохновит на подвиги.

— Я не знаю… Как это? — замер Жовани, стараясь вмуровать себя в спинку дивана. — Вы уверены, что такие вещи как страсть дозволены блюстителям ОВР?

— А как же, дорогой! Не просто дозволена, она еще и поощряется, если искренне и с толком! Я вот к вам искренне, вы меня заверили, что тоже. Только не говорите, что всё сказанное вами до этого одна ложь! Я не переживу!

— Что вы, конечно искренне!

— Моя жизнь так трудна! Так одинока! Мне бы немного огня в середине Пути! Немного огня меня сможет спасти в центре обмана! — Мурси подхватила лирический лейтмотив брата, стала говорить драматично, гипертрофируя эмоции, нараспев, заламывая руки и всё ближе пододвигаясь к своей жертве. — Кто знает, возможно, мы видимся в последний раз! Но помня о нашем поцелуе, я буду бороться до последнего!

И больше ни на что не отвлекаясь, капитан присосалась к губам брата. Предсказуемо от неожиданности тот даже не пошевелился, а только неумело ответил на настырные попытки проникнуть языком в его рот. Пришлось немало повозиться, чтобы заставить Жовани разжать зубы. И когда необходимое количество слюны набралось, Мурси медленно встала, растягивая губы в милой улыбке, и не сказав ни слова, сорвалась с места в туалет. Растроганный её стеснительностью и страстью, Жовани мечтательно прикрыл глаза и громко вздохнул, чувствуя в своем сердце то же, что и тогда, когда единожды услышал преображенный Вознесением Зов.

Капитан залетела в туалет и вначале сплюнула всё, что смогла собрать в пробирку, а потом еще долго безуспешно полоскала рот, смачно отхаркиваясь в раковину. Коди, пристально наблюдавший весь их разговор, сразу распознал финальную стадию спектакля и незадолго до этого покинул зал, чтобы ожидать в свободной кабинке. Он тут же присоединился к своему компаньону, неистово смеясь над её реакцией.

— Заткнись, придурок! Если всё зря и придется с ним спать, то на дело пойдешь ты, — ворчала капитан. — Я не вынесу и шарахну его молнией. Божечки-кошечки, фанатик поехавший. Хренов девственник. И это мои почитатели! Ну почему у меня нет действительно красивых и умных последователей?

— Все в тебя! — радостно подбодрил Коди, но сжалился и похлопал капитана по плечу: — Понимаю тебя, сеньорита, прекрасно понимаю. Надеюсь, никому из нас не придется его совращать. Если что, наймем специальную девочку. Кто знает, в какие глубины разложения ты сейчас подтолкнула жовауха.

— Ладно, помчали к Ленке, а потом я, наверное, напьюсь.

— Не, не, никакого алкоголя. Не усугубляй.

***

Морган поначалу следил за капитаном неотрывно, но, по всему выходило, волновался он зря. Жовани пришел один, с мечом, только тот, похоже, плотно примерз к ножнам. Ко всему этому вел брат себя прилично, а по тому, с каким задушевным видом они с Мурси придались болтовне, их дружеское рукопожатие, которое раньше казалось невозможным, становилось окончательно понятно — Жовани безоговорочно стоит на стороне капитана. Тревога рассеялась, и Морган позволил себе немного выпить, всё больше погружаясь в разговор с Кларой и Бобби, желая не терять то душевное взаимопонимание, что возникло между ними вчера, во время совместного творчества. Конечно, близость эта зародилась уже довольно давно, просто её прямое подтверждение не часто выходило наружу. И теперь приятно было, в самом деле, расслабиться в хорошей компании, за стаканчиком местного, не слишком вкусного, сменча.

Коди ушел в туалет, и Клара смогла, наконец, без его настырного внимания, выложить свои наработки.

— Вы представляете! Каждый раз, когда наш Джимми писал некому Ас Афе, у него давление достигало максимально отметки! Но импульсы мозга, о которых я говорила… — Клара вздрогнула, вытянулась, желая получше разглядеть, что твориться в дальнем углу, а разглядев, расширила глаза до предела, открыла опять рот и ничего не смогла произнести.

— Что? Что? — заволновался Морган и обернулся.

Мурси целовалась с братом Жовани! И не в десна бахалась как с ним, не по-катарски нюхала его лоб, а вполне по человеческим меркам поедала лицо потенциального врага. Катар не поверил глазам. Встряхнул головой, но наваждение не спадало! И казалось бесконечным. Их поцелуй длился вечность! И закончился так же неожиданно, как и начался. Капитан подскочила и умчалась в район туалета.

— Морган, — тихо прошептала Клара.

— Да она издевается! — психанул капрал, щелкнул пальцами по стакану да так, что тот отлетел к барной стойке и со звоном разбился о неё.

Жовани, весь светящийся и раскрасневшийся, подошел к их столику и участливо посмотрел на Моргана.

— Прости, я не хотел разбивать кому-нибудь сердце. Но ты же понимаешь, сильные тянутся к сильным, а умные к умным. Но когда речь заходит о сильных и умных, то остальные безусловно в проигрыше. Надеюсь, ты не держишь на меня зла?

Морган рванулся в сторону брата Жовани, желая расцарапать тому лицо, но на его руке повис Боббьер.

— Еще раз прости, смертный, — прошептал струхнувший брат и быстро покинул кантину.

Из своего убежища показались Коди и Мурси. Агент с неизменной противной улыбочкой веселился, видимо самолично описывая пропущенный бесценный экспромт, а капитан корчила неимоверные рожицы, не соглашаясь с дерзкими предположениями напарника. Но к сидевшим за столиком ребятам они так и не подошли, чтобы объясниться. Морган встал, провожая их взглядом, полным ненависти, поймал мимолетное подмигивание капитана и замялся. Действовать дальше он не решился. Что Мурси хотела этим сказать?

— Чао, милые, нас скоро не ждите! — прокричала капитан, выходя из дверей.

Морган обессиленно опустился на своё место. Варианта два. Либо она и в самом деле издевается, Клара права с самого начала и в натуре йонгея стравливать мужчин друг с другом. Либо поцелуй каким-то странным образом связан с их делом. Ведь зачем бы она ему опять подмигивала как в случае выдворения Коди из её каюты?

— Морган, Морган, ты слышишь? — пыталась дозваться его Клара. — Ты почему не пошел выяснять с ней отношения? Что тебя остановило? Даже если решил, что всё кончено, нельзя спускать это с рук. Пусть знает своё место!