— И мне желательно осмотреть верхние этажи.

— Нет проблем. С четвертым этажом я пока не закончила, но несколько офисов мне там попадалось.

Она повела его по парадной лестнице, а не по пожарной. Идти так было чуть дольше, зато гораздо приятнее, в окружении мрамора и кованого чугуна. Айрис поднималась перед Ником, и бедра ее сами собой стали покачиваться больше обычного.

Они бродили по четвертому этажу больше часа. Ник фотографировал, Айрис меж тем проводила измерения и заносила результаты на план. В основном там располагались архивные помещения с табличками, вроде «Депозитный отдел» и «Отдел кредитования». На какое-то время они разошлись, как вдруг до нее донесся вопль парня:

— А это что еще за чертовщина?

Айрис прошла на голос в кабинет Джона Смита с заброшенными картотечными шкафами.

— Понятия не имею. Наверное, им не хватало архивов.

— A-а… И в них до сих пор хранятся документы?

— Странно, правда? — Ее начало беспокоить, что экскурсовод из нее оказался не ахти какой и Нику не удалось сделать достаточно фотографий меблировки или чего там еще. — Глянь-ка сюда.

Айрис провела его вокруг картотеки в тот самый вычурный туалет.

— Вот тебе настоящая «персональная уборная». Ты только посмотри на все это. — Она указала жестом на зеркало в позолоченной раме и отделанную мрамором душевую кабинку.

Качая головой, Ник медленно обвел взглядом комнатку.

— Все это, конечно, выглядит эффектно, вот только впечатление оставляет поганое. Типа, богатеям нужно было обособиться от грязного сброда, — снова принялась она болтать.

Ник сделал пару снимков.

— Ладно. Пойду… — Айрис замялась, осознав, что на выходе ей придется протиснуться мимо него. Ник стоял прямо у нее на пути, а уборная просторностью не отличалась. Она неловко шагнула к парню, надеясь, что ему станет понятен намек. — … Дальше вырисовывать свои планы.

Но Ник даже не шелохнулся, так и продолжал стоять у раковины. Он перестал фотографировать и теперь пялился на нее с довольной улыбкой. Ей придется практически прильнуть к нему, чтобы выйти. А может, именно в этом и заключается его план. Уж больно долго он не сводит с нее глаз.

— Э-э… Может, ты…? — Слово «отойдешь» повисло в воздухе, стоило его улыбке угаснуть, а взгляду остановиться на ее губах. В уборной вдруг стало очень-очень тесно и жарко. Они здесь совершенно одни. Ни одна живая душа даже не догадывается, где в пустующей высотке они находятся, да и вообще что они сейчас вместе.

Взгляд Ника переместился на футболку Айрис, тут же показавшуюся ей чересчур обтягивающей. Сердце у девушки заколотилось. Так, это уже перешло границы заигрываний или шуточек. «Черт!» Она отступила назад, споткнулась и едва не упала в душевую.

Он поймал ее за талию.

— Ой! Спасибо, я… Я лучше пойду. — Окончание фразы она смогла выдавить только шепотом.

— Не думаю, что так будет лучше. — Ник притянул девушку к себе и впился ей в губы, а они у нее вдруг зажили собственной жизнью и страстно отозвались. Через какое-то время молодые люди оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, и Айрис почувствовала себя по-настоящему захмелевшей. Даже голоса в ее голове, и те безмолвствовали. Ник меж тем снова поцеловал ее, еще крепче прежнего, и ноги у нее так и подкосились. «О боже!» Девушка нашла в себе силы вырваться. Нет, все-таки у нее строгие правила. Она не притаскивает домой парней из бара. И не спит с ними на первом же свидании, пускай даже ее на них и не приглашают.

— Ник, подожди. Что мы делаем?

— То, что мне следовало сделать еще тем вечером, — выдохнул он, привлекая ее к себе и снова впиваясь в ее рот языком, на этот раз еще глубже. Кровь бешено стучала у нее во всем теле, за исключением мозга. Так ее отродясь не целовали.

Айрис с трудом удалось снова вырваться.

— Что? Но мы не можем.

— Еще как можем. Кто узнает-то? — После приведенного довода Ник возобновил поцелуи, водя пальцем по груди девушки. Внутри нее пробежала волна жара.

— Ник. Я не… — Но тут губы парня нашли ее шею, и сопротивление Айрис было окончательно сломлено.

Колени и все прочее твердое и принципиальное в ее теле расплавилось на полу. Она утратила способность связно мыслить, настолько все быстро происходило. Его руки и губы одну за другой пробивали ее линии обороны, одновременно стаскивая одежду. Его обнаженная кожа обжигала. Он был безжалостен, и вот уже каждая мысль в ее голове начала распадаться на миллион ослепительно сверкающих осколков.

Когда к Айрис вернулись чувства, они лежали рядышком на полу, тяжело дыша. Девушка приподнялась на локте. Их одежда валялась на пыльном кафеле, словно ее раскидало взрывной волной. Бедра у нее тряслись до сих пор. «Господи!» Она в жизни ничего подобного не испытывала. Ни у одного из трех ее университетских парней такого и близко не получалось. Внезапно Айрис охватил стыд. «Надо одеться. Вдруг об этом узнают на работе? А если нас в таком виде застигнет Рамон? Может, он нас слышал?» Возможно, она кричала, откуда ей знать. Кровь прилила к ее щекам, и она нервно, почти на грани истерики, рассмеялась.

— Что смешного? — Ник неподвижно лежал с закрытыми глазами.

Ей нужно было что-то ответить.

— А, мне просто пришло в голову, не это ли подразумевала компания, когда призывала к «тесному взаимодействию» молодых сотрудников.

— Пожалуй, нам нужно внести такое предложение. Прямо сейчас я ощущаю все преимущества работы в команде. — Он потянулся и неспешно провел пальцем по ее спине, пока она возилась с бюстгальтером. «Неужели он планировал это давным-давно?» Айрис смахнула его руку.

Они встали и собрали одежду с пола. Айрис вдруг перестала застегиваться и украдкой взглянула на Ника. Он старше ее, по крайней мере, лет на пять. И наверняка проделывал подобное и раньше. Тот поймал взгляд девушки и потрепал ее по взъерошенным волосам. Прямо старший брат какой-то. Она пристально смотрела на него, пока он заправлял рубашку в джинсы.

«Ну конечно, для него это уже опробованный метод», — осенило Айрис при виде вскрытой упаковки на полу. Презервативы у него постоянно при себе, в бумажнике. И с такой опытностью в сексе она прежде не сталкивалась. Он уже зрелый самец. Внезапно Айрис ощутила себя глупенькой девочкой.

— В чем дело? — осведомился Ник.

— Ты о чем?

— Ты как будто чем-то недовольна.

— Я… э-э… Вообще-то, для меня такое непривычно.

— Для меня тоже. — Он подмигнул и чмокнул ее в щеку.

«Брехун!»

Она подошла к зеркалу пригладить волосы. С позолоченной рамы на нее уставились ангелочки. Маленькие поганцы все видели. Айрис отвернулась от безмолвных свидетелей и задумалась: «Трудно представить себе, сколько женщин побывало в этой уборной и при каких обстоятельствах…»

Понедельник, 27 ноября 1978 года

Макс и Беатрис покинули нетвердой походкой «Театральный гриль» уже после полудня, когда зимнее солнце вовсю светило. Между колеями раскатанной жижи ослепительно искрился свежий снежок. После мрака бара Беатрис так и отпрянула от света.

— Давай-ка заедем к тебе ненадолго. — Макс повела подругу на автобусную остановку на углу. — А вечерком попозже завалимся в контору и посмотрим, что можно выяснить о ячейке твоей тетки.

Беатрис на этот счет уже успела передумать, однако ощущала себя слишком пьяной, чтобы вступать в спор. Как ни хотелось ей узнать, откуда у Дорис банковские письма и что хранится в ячейке 547, копаться в чужих вещах ей претило. Да и тетушка никогда ей этого не простит. Придется сказать об этом Макс, но только не сейчас — чуть позже.

Когда девушки добрались до двухкомнатной квартирки Дорис, Беатрис уже едва держалась на ногах. Бросив сумочку у двери, она буквально рухнула на диван. С тех пор как тетушка оказалась в больнице, она практически и не спала. Впервые оставшись ночью в квартире одна-одинешенька, Беатрис вскакивала при малейшем шорохе. И потому сейчас она успела лишь предложить Макс пиво в холодильнике и тут же отключилась.