— Бескрайние джунгли с монстрами? — уточнила Шей, резко входя в поворот.

Мы как раз выезжали на объездную дорогу, и девушка прибавила скорости, ловко маневрируя в потоке машин и обгоняя других водителей.

— Да, именно он. Поначалу я и представить себе не мог, что смогу убивать этих тварей, но прошло время, и я адаптировался. И мне нужно было пережить этот опыт, без него я бы не смог справиться с задачами, стоящими передо мной уже здесь. У меня должно было сформироваться понимание того, на что действительно способен человек, ведомый достаточно сильной мотивацией, осознать те пути, что она открывает передо мной.

Но хватит об этом, давай вернёмся к изначальной теме разговора.

После того, как я получил базовые навыки ведения боя в «лабораторных условиях», меня ждало ещё три проекции погибших миров. Три грани ужасов войны.

И вновь я восхищаюсь богиней… Как можно было подобрать столь подходящие сценарии? Всё же, когда сущность не обременена рамками времени и пространства и не ограничена опытом лишь одной жизни — это приводит к воистину уникальным результатам.

— Три грани войны… Звучит жутко… — задумчиво сказала Шей.

— Звучит… — кивнул я, стряхивая пепел в окно. — Но на деле это оказалось в разы ужаснее, чем на словах.

Все три мира находились приблизительно на том же уровне технологического развития, что и этот, за исключением того, что ни в одном из них не было одарённых.

В самом первом я побывал в шкуре обычного солдата-срочника одной средних размеров страны. На самой границе, буквально в пятикилометровой пограничной зоне, в недрах обнаружились очень ценные ископаемые, используемые в качестве мощного источника энергии, самый ценный и дорогой ресурс в том мире.

Войны можно было избежать, заключив выгодные контракты с соседом и подняв экономику страны на новый уровень, повысить благосостояние граждан. Но руководство такие перспективы не сильно прельщали. Они считали, что заполучив эти месторождения, смогут усилить в первую очередь собственную армию, а потом и захватить близлежащие территории.

Так что сверху был отдан приказ продвинуться ещё на десять километров вперёд. По какой-то причине они думали, что это сойдёт им с рук, и удастся отделаться малой кровью. Но это оказалось просчётом, роковой ошибкой. А ошибки на таком уровне всегда ведут к очень серьёзным последствиям.

Причиной краха стала тотальная недооценка противника. Имея армию, значительно уступающую по численности, противоположной стороне удалось победить в этом столкновение с соотношением потерь один к тридцати. Ты представляешь, Шей? Один к тридцати.

Вся разница была в общем подходе и организации. Соседнее государство подходило к формированию собственных вооружённых сил весьма нестандартно. Их кадровый состав на сорок процентов состоял из участников реальных боевых действий, выходцев из частных военных компаний со всего мира. Для бывших солдат удачи предоставлялись очень выгодные условия: обучение языку, высокая оплата, оформление гражданства после определённой выслуги лет, достойная пенсия и прочие социальные преференции. Но на них, как и на граждан собственной страны, пожелавших вступить в армию, распространялись очень жёсткие критерии отбора. В первую очередь это было психологическое тестирование и наличие определённых моральных установок.

Всё это я, конечно, узнал позже, потому что главным уроком, который я должен был извлечь в этом мире, была возможность ощутить на себе всё то, что чувствует солдат, посланный на убой.

Кира специально закинула меня за два месяца до начала конфликта, позволив мне привыкнуть и привязаться к сослуживцам, успеть увидеть в них личности. До сих пор помню ту пустоту, которая разгоралась внутри меня после того, как ещё вчера пивший с тобой чай с галетами приятель уходил с другим взводом на новую позицию, а с утра ты узнавал, что весь их отряд погиб этой ночью.

Был человек… со своими мыслями, идеями и целями, со своими родственниками, и воспоминаниями о детстве… А теперь его больше нет, он умер, так и не осуществив ничего из задуманного. Погиб за то, что не принесёт никакой пользы ни ему, ни оставшейся без него семье. Его, как пешку, без сомнений и угрызений совести разменял пьяный вдрызг от собственной власти шахматист, нерационально и бессмысленно.

Нас с ним, по сути новобранцев, отправили затыкать своими телами прорехи в уже посыпавшемся войске. Как думаешь, велики шансы у зелёных ребят, с двухлетним опытом редких пострелушек на полигоне и парочки показательных марш-бросков, против тёртых жизнью настоящих псов войны, уже неоднократно успевших пролить как чужую, так и свою кровь, чётко осознающих за что они воюют?

— Все погибли? — грустно спросила Шей.

Она свернула на обочину и остановилась, желая дослушать мой рассказ до конца, не отвлекаясь на дорогу.

— Из нашей роты — да, все погибли. Это стало понятно практически сразу, шансов никаких не было. Но верхушка командования просто отказывалась в это верить, ведь признание поражения означало, что и им самим пришёл конец.

Потом Кира показала мне совещания этих… даже не знаю, как их назвать. «Солдаты — на то и солдаты, чтобы умирать», — вещало верховное говно. Как же я был зол тогда… Попросил богиню позволить мне жестоко убить этого ублюдка, пусть даже это всего лишь его тень, а сам он — уже давно не существует, как и его мир.

И она позволила мне сделать это. Когда я остыл, она сказала мне, что я и сам в будущем могу стать таким же, как он. Это то, что делает с людьми власть, вот на что ты идёшь, посылая кого-то умирать за свои интересы. Осознание этого меня шокировало по-настоящему. Теперь, спустя время, я отношусь к этому спокойнее, но определённые выводы сделал.

— Но ведь тебе всё равно придётся пойти на это…

— Для начала предлагаю тебе дослушать историю о двух оставшихся погибших мирах, — не давая девушке договорить, я хмуро посмотрел ей в глаза и откинулся на спинку сидения.

Та страна, в конце концов, конечно, проиграла и потеряла суверенитет. Забавно то, что противоположная сторона изначально не хотела эскалации конфликта, она была готова получить меньше прибыли в итоге, но не жертвовать своими солдатами. Хотя, в конечном счёте, совсем не получить куска от пирога — они сочли недопустимым и оказались готовы заплатить даже такую высокую цену. Как и всегда, дорвавшиеся до власти люди, почувствовавшие за собой силу, жить не могут без того, чтобы не отобрать конфетку у соседского ребёнка, тем более, если он не хочет делиться, а конфетка достаточно вкусная и они на неё имеют ровно такие же права, как и этот глупый ребёнок. Но это уже не важно.

Я изрядно очерствел к моменту попадания в следующий мир. Мне предстояло стать карателем крупнейшего и сильнейшего картеля, действующего на территории Колумбии и Мексики.

Америка там была самой могущественной, богатой и влиятельной империей, центром мира, как здесь Ось. И мы контролировали большую часть наркотрафика в ней.

Там передо мной открылась совершенно другая картина. Своё влияние и власть в теневой сфере приходилось отстаивать постоянно. Десятки группировок помельче непрерывно пытались вставлять нам палки в колёса и старались отхватить часть рынка себе. Да и не всех чиновников и полицейских удавалось подкупить, так что они тоже доставляли нам не мало проблем.

Предположишь, за счёт чего нам удавалось удерживать свои позиции?

Шей отстегнула ремень безопасности и развернулась ко мне всем корпусом. Она внимательно слушала меня, хмурясь.

— Исходя из своего опыта взаимодействия с криминалом, думаю вы отличались самым жестоким и беспощадным нравом. Обычно, именно это характерно для успешных организаций из этой сферы. Но почему ты говоришь «мы» и «нас»? Ты настолько очерствел, что тебе больше не отвратительно отождествлять себя с продавцами смерти и бандитами?

— Вопрос в точку. Отвратительно? О да, мне было весьма отвратительно… Но именно благодаря этому опыту я обрёл ещё один необходимый навык, — я выкинул тлеющий окурок в окно. — Я бы не смог творить эту мерзость, если бы не научился занимать позицию наблюдателя.