Я почувствовал, как мышцы шеи натянулись, на грани своих возможностей гася инерцию от тяжёлого, усиленного сервоприводами экзоскелета удара бронированным кулаком.

К собственному удивлению, не потеряв равновесия и концентрации, сбил направление следующего удара, отведя его в сторону предплечьем левой руки. Отклоняюсь назад и бью сайдкик в корпус. Отпрыгиваю, разрывая дистанцию.

Чувствую боль, но она мне не мешает. Я остаюсь сосредоточенным, не выпускаю оппонента из поля зрения.

Сплюнув на землю кровь, скопившуюся во рту из рассечённой внутренней стенки щеки, поднимаю правую руку на уровень глаз. Левую держу ниже, ожидаю действий противника.

Он ринулся ко мне, прыгая сразу на несколько метров, задействовав возможности псевдомышц экзоскелета. Делаю вид, что хочу встретить его с прямого удара правой рукой, но на середине движения выбрасываю мощный мидлкик, целясь в печень.

Он на миг теряется, сгибаясь от боли. Удар оказался настолько сильным, что он почувствовал его даже сквозь толстую железную броню. Пользуясь его замешательством и набранным ускорением, хватаю его за голову двумя руками. Заходя в клинч, бью снизу коленом. Продолжаю комбинацию, пробивая тыльной стороной кулака ему в висок.

Противник попятился и попытался попасть по мне лоукиком, но я перехватил ногу и бросился вперёд, сбивая его плечом на землю, а сам, взобравшись ему на грудь, занял позицию для добивания.

Занёс кулак над его головой, но остановился. Спокойно встав, протянул руку оппоненту. Помогая подняться, спросил:

— Ты как?

— Я в порядке, господин, — ответил Вагит.

С утра, как и планировал, я отправился на базу бывших наёмников. И теперь вот уже второй час пошёл с того момента, как мы начали спарринговаться с их лидером на полигоне.

Ситуацию с нестабильным контролем над вуалью нужно было решать. И я пока что видел только один способ: опять вызвать спонтанное срабатывание, доведя себя до грани в спарринге, а в момент активации — постараться внимательно отследить и проанализировать процесс.

Но мой «гениальный» план, простой как сибирский валенок, столкнувшись с реальностью, оказался несостоятельным.

Во-первых, мне нужно было следить за собой, чтобы, разгорячившись, случайно не покалечить Вагита. С этим неприятным обстоятельством частично справиться удалось: я приказал ему облачиться в экзоскелет, сам оставаясь в лёгком спортивном костюме.

Во-вторых, ему попросту не хватало навыков, чтобы справиться со мной. Иногда я пропускал увесистые удары, но моё усиленное даром тело переносило их вполне стойко.

Проблему нельзя было решить простым добавлением на сторону главы отряда ещё парочки бойцов. Он являлся единственным одарённым из всей бригады, и думаю, вы согласитесь, что два-три лишних, беспомощных куска мяса в таком деле помочь не смогут. Да, чёрт, у них даже отвлечь меня не получится, против нескольких противников я драться умел.

Кстати, как я обучался рукопашному бою — это целая хохма. Моё персональное божество в тот раз решило не заморачиваться, подбирая подходящую проекцию мира и встраивать меня в сюжет. Совершенно не парясь, создала несколько арен и запустила своеобразный «мортал комбат» со всевозможными бойцами разных стилей. Избив меня, созданная проекция мастера приступала к объяснениям и прогоняла меня по сопутствующим подсобным физическим упражнениям, это повторялось вплоть до закрепления успеха.

Помню тогда, получив некую базу, выработал под свои физические кондиции предпочтительный стиль поединка. Мне нравилось побеждать за счёт общего атлетизма, классических мощных ударов ногами и кулаками. Не гнушался и нестандартных ударов внутренней и тыльной стороной ладони, ловил моменты чтобы ударить коленом, но обычно только в клинче. Нанеся в стойке достаточный ущерб, стремился уронить врага в партер и, заняв доминирующую позицию, добить, уделяя особое внимание ударам локтями и коленями.

Тогда же и на себе прочувствовал, что удары в корпус, в область печени, несильно-то и уступают по эффективности аналогичным, но в голову, куда попасть значительно сложнее. С тех пор мидлкик в печень — один из моих любимых и чаще всего используемых инструментов.

Но, что хорошо в дуэли — не всегда применимо против нескольких противников. Богиня постепенно наращивала их число, и тогда мне приходилось очень несладко. От партера, разумеется, сразу пришлось отказаться. Я учился быстро наносить урон, разрывать дистанцию, следить за всеми противниками сразу, активно использовать окружение. Про то, что началось, когда Кира стала давать им биты, дубинки и кастеты — даже вспоминать не хочу, до сих пор передёргивает.

В общем, думаю, вы поняли, что драться я умел, а теперь добавьте к моим навыкам силу и скорость реакции, спасибо элементу молнии. Короче говоря, обычные люди, даже в большом количестве — для меня не соперники, и избивать ребят просто так — смысла не было никакого.

— Нет, так дело точно не пойдёт, — обратился я к Вагиту. — Ты должен драться так, будто пытаешься меня убить.

— При всём желании, у меня этого не получится, господин, — возразил старый волк, осматривая вмятину на броне. — Через меня, как наставника, прошло не мало одарённых, и я Вам точно могу сказать — даже без использования вуали, Вы уже сильнее среднего адепта второй ступени. Вероятно, это из-за аномально большого резерва и скорости его пополнения.

Вот как… А я уже зазнался, хвастаюсь тут своим мастерством ближнего боя…

— Есть идеи? — спросил я, благодарно кивая Байраму, принёсшему бутылку изотоника, и вновь поворачиваясь к лидеру отряда.

Вагит пожал плечами, а вот шебутной медик решил проявить креативность:

— А что, если шефу подсобить сторонними средствами?

— Поясни, — попросил я, заинтересованно приподняв бровь.

— Ну, это… Скорость реакции-то, можно и подубавить Вам, господин. Ну транквилизаторами, я имею ввиду.

Он настороженно скосил взгляд на командира, закипающего на глазах, а тот, в свою очередь, незамедлительно бурно отреагировал:

— Байрам! Сын шакала и козы! Ты что, только что предложил господину накачаться наркотиками!? Откуда у тебя вообще эта дрянь!?

— Ну так это… Никакие это не наркотики, а аптечные препараты! У китайцев в лаборатории этого добра навалом было, они из него компоненты для производства своей дури извлекали, — прячась у меня за спиной от разгневанного начальства, поспешно залепетал медик. — Ну и я, дай думаю это… Захвачу с собой, не пропадать же добру, в хозяйстве пригодится…

— Ах ты мерзавец! Совсем страх потерял!? — возмутился Вагит.

— Подожди, а ведь это, на самом деле, неплохая идея в нашей ситуации, — остановил я бушующего военного. — Насчёт побочных эффектов — можно не переживать. Мне очень не нравятся любые изменённые состояния сознания, от слова совсем, даже опьянение терпеть не могу. Поэтому насчёт зависимости можно не беспокоиться, а с продуктами распада этой дряни, я думаю, мой метаболизм справится без проблем. Продолжай, Байрам.

— Ещё мы затрофеили оттуда несколько дубинок-шокеров, с регулируемым напряжением. Разработка «Пенты», нелетальное оружие, но ощущения, если выкрутить на максимум, должны быть очень неприятные, — он опасливо поглядывал на шефа.

Тот смотрел на него так многообещающе, что можно было не сомневаться — он, за такой креатив, готов непутёвого медика оприходовать этой самой дубинкой, хоть прямо сейчас.

— Понимаю… Ты предлагаешь без лишнего риска, скорее, как-бы «раздражать» организм и таким образом ввести нервную систему в критическое состояние, — я задумчиво покивал. — Соображаешь, Байрам, хвалю. Это может сработать.

Дождавшись, пока на меня подействует таблетка, вернулись на полигон, чтобы продолжить эксперимент. Вагит, разумеется, всё это время недовольно ворчал и обещал покарать излишне инициативного подчинённого.

Дубинка, кстати — это очень неподходящее название для такого дрына. Настоящая шестидесяти сантиметровая железная труба, блин. Ожидаемо, старый волк, учитывая моё состояние, смог очень быстро попасть ей по мне.