Раздался звон бокалов, когда все подняли тосты за Бекс, а за ними последовала целая толпа официантов, чтобы подать нам филе миньон или жареного цыпленка. Мое белье, похоже, перекрыло мне кровообращение, и я начала жалеть о жареной картошке. Я задумалась, смогу ли убедить Ларри уйти пораньше и позволить мне снять их в его машине. Краем глаза я видела, как ярко-розовое платье Тиффани перемещается от столика к столику, убеждаясь, что все меценаты счастливы, что никому не нужно подлить вина, или лишнюю салфетку, или вегетарианское блюдо. Ночь казалась ее личным триумфом. Я слышала, как люди поздравляли ее с выбором такого прекрасного места и организацией такого прекрасного вечера, и она едва ли присела за всю ночь.

— Я сейчас вернусь, — прошептал мне Ларри, вставая с одноразовым телефоном в руке.

— Куда ты идешь? — спросила я. — Ты собираешься позвонить Джеку? Ты с ума сошел?

— Успокойся. Я обещаю, что не наделаю глупостей.

— Подожди, ты скоро вернешься?

— Ну конечно! Не могла бы ты убедиться, что мне принесут эспрессо? И не дай им забыть про мой десерт!

Я смотрела, как он уходит, постукивая пальцами по телефону. Пожалуйста, Господи, пожалуйста, пусть он не устраивает сцен. Пожалуйста, пусть он не унижает себя — или меня — публично.

Я ковырялась в остатках своего бифштекса, не утруждаясь светской беседой с соседями, которые обсуждали, придется ли им платить чаевые. Через сад я увидела, как Адам склонился к Бекс в разговоре. Она держала руку под подбородком и пристально смотрела на него, кивала головой и улыбалась, когда он что-то говорил. Место Тиффани было пусто, она болтала с гостями за соседним столиком, место Джека тоже пустовало. Я поискала его глазами, но люди начали толпиться вокруг, и было трудно кого-нибудь разглядеть.

Биг-бэнд заиграл танцевальный номер, и некоторые люди начали подходить к танцполу. Я огляделась в поисках Ларри, желая, чтобы он поскорее вернулся. Озеро позади меня было окутано полной темнотой, и я подумала, что маленькая Хлоя выглядывает из-за камыша, наблюдая, как все разбиваются на пары. Я хмуро наблюдала за празднеством, стараясь сохранять нейтральное выражение лица, хотя и чувствовала себя невыразимо одинокой. Несколько гостей встали из-за нашего стола с намерением уйти.

— Нам предстоит долгая дорога до Фэрфакса, — сказали они, пожелав нам спокойной ночи. Стол был уже наполовину пуст, и я решила найти Ларри.

Я шла по траве, жалея, что не захватила с собой накидку, когда солнце село и стало прохладно. Я остановилась перед круглым каменным фонтаном, украшенным красивой сине-желтой испанской плиткой и освещенным изнутри так, что вода светилась, как лава. Я постояла немного, растирая руки от мурашек, завороженная видом и звуком журчащей воды.

— Тебе холодно? — спросил кто-то. Вздрогнув, я подняла глаза и увидела Адама в нескольких футах от себя, он был скрыт темнотой.

— Ты меня напугал, — сказала я.

— Вот, возьми. — Несмотря на мои протесты, он снял смокинг и накинул мне на плечи.

— Спасибо. — Меня окутало, словно одеялом. Подкладка была шелковой и все еще теплой от его тела.

С минуту мы молчали. Смокинг пах шерстью и слабым, знакомым запахом тела Адама, смешанным с незнакомыми духами. Наверное, это духи Тиффани.

— Получилась отличная вечеринка, — сказала я, запинаясь. — И какая замечательная новость о подарке Бекс!

Адам кивнул.

— Это все дело рук Тиффани, — сказал он. — Она организовала весь праздник, и действительно заслуживает похвалы за пожертвование Бекс. Я только что закрыл сделку.

— Хорошо. — Адам был так близко ко мне, что я чувствовала жар его тела.

— У тебя в волосах настоящий цветок? — спросил он.

— Да, это камелия, — пробормотала я. Он наклонился ко мне, чтобы прикоснуться к лепесткам цветка, и я почувствовала, как его рука коснулась моих волос. Я невольно повернула к нему лицо и почувствовала, его ладонь на своей щеке. Адам был теперь так близко, что, если бы я чуть наклонилась вперед, мы бы поцеловались. Я поймала его взгляд, и мое дыхание сбилось.

— Очень красиво, — сказал он. Затем он резко опустил руку и отступил в сторону.

Я был ошеломлена. Он что, издевается надо мной? Хотел проверить, есть ли у меня еще чувства к нему? Я вспыхнула от гнева.

— Кстати, а где Тиффани? — спросила я. — Она, наверное, уже ищет тебя.

Я видела, что мой вопрос раздражает Адама. Тем не менее, он спокойно ответил:

— Она разговаривает со спонсорами, насколько я знаю. Что насчет тебя? Я думал, ты будешь здесь с Риком.

— Его вызвали по делам в последнюю минуту, — сказала я. — Думаю, это как-то связано с Букером.

— Понятно. — Он на мгновение замолчал. — Я знал его, когда учился в Хьюстонском университете.

— Я знаю. Он мне сказал.

Адам выглядел удивленным.

— Он это сделал? Тогда ты знаешь, что у нас с ним были разногласия.

— Да, я все об этом знаю.

— Я хотел предупредить тебя, чтобы ты была осторожна. Рик не… как бы это сказать? Он не заслуживает твоего доверия.

— Он всегда был со мной джентльменом, — раздраженно сказала я. — Ты не должен клеветать на него только потому, что он тебе не нравится.

— Он авантюрист, Энн. Я уже видел подобные вещи.

— Какие вещи? Объединять рабочих в профсоюзы? Защищать академическую свободу? Противостоять акционированию университета?

— Я не знаю, что он тебе наплел, но он не был каким-то защитником трудящихся. Во всяком случае, он заботился только о себе.

— Ты ошибаешься, — сказала я, качая головой. — Может быть, там, в высшей администрации, вы думаете, что знаете, что лучше для всех, но это не так.

— Я знаю больше, чем ты думаешь, Энн.

— Не будь таким снисходительным, Адам! — Я сняла пиджак. — Спасибо, что одолжил мне это, но мне пора идти.

— Энн, — сказал Адам. — Я не хочу, чтобы тебе причинили боль.

— Не мог бы ты прекратить со своим покровительством? Ты меня больше не знаешь. Ты ничего не знаешь о моей жизни. Многое произошло с тех пор, как мы были вместе и учились в колледже. Посмотри на себя. Я уже почти не узнаю тебя, когда ты говоришь об «окучивании» спонсоров и «закрытии сделок».

— Я не понимаю, почему ты так расстраиваешься, Энн.

— Просто… просто оставь меня в покое. Ты занимаешься своим делом — собираешь деньги, водишься со спонсорами, чем бы ты ни занимался. Не вмешивайся в мою жизнь.

Я сунула смокинг в руки Адама. Он взял его у меня, но не надел, стоя в одной рубашке с короткими рукавами и повязанным кушаком. Мне было холодно, но я стиснула зубы и выпрямилась, стараясь выглядеть достойно.

— Энни? — Послышалось со стороны одного из проходов, идущих вдоль зданий. Это был Ларри, пьяный и раскрасневшийся. — Я искал тебя, — сказал он. Заметив Адама, он снял воображаемый цилиндр, но потерял равновесие и вынужден был опереться на колонну.

— С ним все в порядке? — поинтересовался Адам.

— Он в порядке, — коротко ответила я. — Мы как раз собирались уходить.

Я подошла к Ларри, но чуть не упала, когда один из моих каблуков зацепился за траву. Чтобы избежать тотального унижения, я схватила Ларри за руку.

— Ой! — сказал он, когда я попыталась привести себя в порядок. От него пахло виски, а глаза трепетали, словно он хотел уснуть.

— Что с тобой случилось? — яростно прошептала я. — Куда ты ходил? — Я хочу домой, — сказал Ларри, сладко улыбаясь и прижимаясь к моему плечу. Не оглядываясь, чтобы попрощаться, я проводила Ларри по коридору до нашей машины, где камердинер помог мне погрузить его на заднее сиденье, его тут же вырвало, и он заснул.

ЛАРРИ ЗАКОНЧИЛ ТЕМ, что провел ночь на моем диване, куда я притащила его, все еще покрытого рвотой, и бросила его, не потрудившись снять обувь или накрыть одеялом. Джеллиби обнюхала его и убежала, укоризненно мяукая на меня. Я, наконец выбравшись из своего платья и белья, рухнула в постель.