— Нет. Возможно, это на тех недостающих страницах.

Щелчок ключа в замке был громким, и я не могла не заметить, что он положил его в карман, а не обратно на полку.

— Тогда это нам не сильно помогло, — сказала я, когда он сел, примостившись на краю дивана, положив локти на колено, и выражение его лица было задумчивым.

— Однако это доказывает, что эту штуку можно поймать.

— Но не говорит как. — Я положила руку ему на спину, чувствуя как напряглись его плечи. Я наклонилась, надавливая, пытаясь снять напряжение. — Может быть… — Я заколебалась, движение моей руки по нему замедлилось. — Может быть, захват его включает в себя Богиню.

Трент дернулся, на его лице была решительная уверенность.

— Если это так, то ты сидишь в стороне. Я не собираюсь снова терять тебя из-за этой хитрой сучки.

Хитрой сучки?

— Мммм. — Моя рука снова начала двигаться, и его плечи расслабились. — Что там еще сказала твоя мать? О, да. Рыцарственная задница? — Я усмехнулась, когда он нахмурился, добавив: — Не беспокойся об этом. Я не занимаюсь никакой эльфийской магией.

— Хорошо.

Наконец его плечи полностью расслабились, но я не остановилась, просто радовалась, что он был здесь, и я была здесь, и мы делали это вместе.

— Девочки вернутся сегодня вечером, — сказала я, обводя взглядом пустую комнату. Было легко представить их здесь, растущих смелыми в десять, цветущими в пятнадцать, уверенными в двадцать. Выходящей замуж за ученика Дали. Боже, это был странный сон.

Трент повернулся, чтобы взглянуть на часы.

— Еще не скоро.

— Я только имела в виду, что мы могли бы спросить Квена. Он мог бы знать, были ли у твоей матери какие-нибудь другие дневники. Те, которые могли бы объяснить что было на вырванных страницах.

— Он не будет говорить о ней, — сказал он. — Но я буду настаивать на этом вопросе. Это важно. — Он повернулся, взял мою руку в свою, и его глаза расширились, когда он заметил мое новое кольцо. — Где ты это взяла?

— О! — Я ненавидела себя за то, что покраснела, и заставила себя не отдернуть руку. — Э, от демона, который купил мне бессонницу. — Выражение лица Трента напряглось, и, желая заверить его, что здесь нет никаких проблем, я сняла кольцо и протянула ему. — Это кольцо, — сказала я, когда он посмотрел на переплетенную надпись, а затем через отверстие, как и я. — Надень. Поверни. Я предполагаю, что это работает как частное магическое зеркало.

Трент вернул его, и я выдохнула, сама не зная, что задерживала дыхание.

— Похоже на эльфийское, — сказал он. — У этого демона есть имя?

— Трентон Алоизий Каламак, ты ревнуешь? — игриво сказала я, надевая кольцо.

— Чертовски, — признался он, кончики его длинных ушей покраснели.

Улыбаясь, я придвинулась ближе, пока наши бедра не соприкоснулись.

— Он, э-э, знает, как настроить то, как душа выражает свою ауру. Он предложил подправить мою, чтобы баку не нацелился на меня. Я могла бы немного поспать.

— Хм. Я думал, ауры — это женские демонические штуки. — Трент замер, беспокойно пощипывая лоб. — Знаешь… если бы он вернул твое первоначальное выражение, Бис мог бы научить тебя, как прыгать по линиям, — сказал он нерешительно.

— Конечно, и, возможно, мистики могли бы найти меня, — закончила я за него. — Я уже сказала ему «нет», вот почему он дал мне кольцо на случай, если я передумаю. — Я обмякла, подавленная. — Я хочу сначала поговорить об этом с Алом. Узнать его мнение. — Что-то, что может не произойти сейчас. Не с Алом, подумала я, подавляя панику. Он не мог умереть. Не после того, как пережил все остальное.

Все, кто становится для меня важными, умирают.

— Э, Рейчел, может ли этот демон изменить твою ауру во второй раз, если мистики все еще ищут тебя?

Я заставила себя улыбнуться, чтобы Трент не знал, как это больно. Черт возьми, Ходин. Что между тобой и Алом?

— Я так и подумала. Это сжигает меня, Трент, — сказала я, и он взял меня за руку, его пальцы переплелись с моими. — Этот маленький сопляк может изменить душу Ала так же, как и мою, и он этого не хочет делать. Эгоистичная, упрямая тряпка из мха. — Я сдалась и шмыгнула носом, показывая, что я расстроена. У меня было на это право. — Дело даже не в оплате. Он этого не сделает.

— Ты, э, понимаешь, что если бы ты наблюдала, как он меняет твою ауру, вы с Бисом, вероятно, тоже могли бы изменить ауру Ала.

Моя голова дернулась вверх, и я уставилась на Трента, восторг заставил меня выпрямиться.

— Трент, я люблю тебя, — сказала я, притягивая его ближе для поцелуя. — Ты знаешь это?

— Рейчел, насчет Богини… — сказал он, но я уже оттолкнула его и начала крутить кольцо на пальце.

— Я не буду этого делать, если это нельзя повернуть вспять, — сказала я, вставая, осматривая комнату в поисках каких-либо признаков демона, но ничего не было. Мои глаза сузились, а губы сжались. Опустив голову, я снова крутанула кольцо, на этот раз больше. По-прежнему ничего.

— Он не придет, — сказал Трент, и я фыркнула от его явного облегчения.

— Ты, чертово ведро с гноем, отстойный демон! — крикнула я, усталая, раздраженная и чувствующая себя обманутой. — Ты трусливый комок паучьих соплей!

— Может быть, заклинание пошло не так? — Трент протянул руку, и я отодвинулась, не желая, чтобы меня успокаивали.

— Не в этом дело, — почти огрызнулась я. — Он просто не хочет показываться! — Разозлившись, я сняла кольцо и сунула его в карман.

— Как насчет еще немного кофе? — спросил Трент, и звук звона тарелок усилился.

— Не откажусь. — Разозлившись, я упала обратно на диван, когда Трент собрал все, кроме наших чашек, и направился вверх по лестнице. Звук его шагов стал тише, и я уставилась на дымящийся бассейн и вытерла слезу разочарования. Я не собиралась плакать. — Трусливый демон, — прошептала я, — ты провел слишком много времени в качестве вороны.

Затем я нахмурилась, подтягиваясь и вытирая глаза от стука крыльев пикси. Я знала, что лучше не кричать. Дженкс мог слышать меня за полкруга отсюда. Последнее, в чем я нуждалась, так это в том, чтобы он пытался заставить меня чувствовать себя лучше своими дурацкими шутками об отце, отягощенными вульгарностью.

Но это не Дженкс остановился, сверкая черным, над стопкой книг о демонах. Это также был не Джумок, хотя у пикси, стоявшего передо мной, были такие же темные вьющиеся волосы. Джумок никогда бы не смог позволить себе блеск черного золота, вплетенного в ниспадающую мантию, туго стянутую на талии и развевающуюся на ветру от его крыльев.

— Ходин? — сказала я, узнав его. — Ты был здесь все это время? Черт возьми, я же сказала тебе перестать шпионить за мной.

Ходин вскочил, и я вжалась обратно в диван.

— Я не шпионю за тобой. И я не трусливый комок паучьих соплей, — сказал пикси-демон, зависнув прямо перед моим носом. — Скажи это.

— Ты не трусливый комок паучьих соплей, — выпалила я, затем посмотрела на третий этаж, куда ушел Трент, и понизила голос. — Если ты изменишь мою ауру, сможешь ли ты изменить ее обратно?

Пикси Ходин фыркнул, поворачиваясь в воздухе и поднимаясь, как я видела Дженкса сотни раз до этого.

— Я здесь не работаю, — сказал он, и затем мои глаза расширились от внезапного ощущения падения в глубине живота.

— Трент! — беззвучно закричала я, когда Ходин дернул меня в лей-линию, и я стала не более чем мыслью.

В тот момент, когда я почувствовала, что растворяюсь, аура Ходина плавно окружила меня защитным коконом. Прежде чем он успел сделать больше, я окружила себя пузырем, чтобы сохранить в своих мыслях хоть какое-то подобие уединения и почувствовала, как Ходин удовлетворенно кивнул моей быстроте. Гудение линий пробежало по мне, вызвав приятное покалывание. Я понятия не имела, куда мы направляемся, и я потянулась за телефоном, чтобы позвонить Тренту, когда мы появились в тумане.

— Моя церковь? — сказала я, и голос эхом отозвался в наполненной запахами темноте вестибюля размером два на четыре дюйма. Было уже за полдень, но загроможденное строительством святилище было тусклым, освещенным только оставшимся окном и красно-зеленым свечением на грязном от опилок полу.