– Мяв! – И новый мир, на этот раз серый, с высокими бетонными многоэтажками.

Темнота.

– Мяв! – Несколько секунд летели сквозь лес. Я едва успел пригнуть голову, чтобы не получить по ней толстенной веткой.

– Мяв! – Мы оказались в небе, и я понял, что кот явно не собирался пробивать этот мир насквозь. Он заложил широкий круг над лесом и стал заходить на посадку. Среди густых сосен стали заметны маленькие домики – деревня, спрятавшаяся в лесу.

Зверюга приземлилась у крыльца одного из домиков и бесцеремонно тряхнула гривой:

– Слезай, приехали!

Шерсть, за которую я так крепко держался, выскользнула из рук. Я упал и покатился по траве.

Кот снова стал маленьким, ну, чуть крупнее обычного домашнего, и заспешил к дому.

– Ну ты даёшь, котяра, – я посмотрел на узор мандал на руках. – Мы вообще где?

– Место встречи, переходная точка, буферная зона между живыми и теми, кто уйдёт на следующий круг, – пояснил кот. – Пойдём.

Он упёрся лапами в дверь, и та отворилась.

Я вошёл в гостиную нашей дачи. Будто и не улетали никуда!

– Но это же… – начал я.

– Декорации твоего восприятия, – проворчал кот. – И не только твоего.

Я прошёл за ним на кухню и замер на пороге. За столом сидела мама, конечно, молодая и в голубом платье.

И тут же возникло чёткое осознание реальности всего происходящего. Пусть это сон, какой-то уровень сна. Мама точно была настоящей, не спрайтом. Присутствие чужой энергии, пусть родной и мягкой, но не моей. Я точно покинул внутреннее сновидение. И мир вокруг был угловатым и жёстким.

– Что стоишь? Иди! – толкнул меня в спину кот. – Она, между прочим, с тобой поговорить пришла.

Я подошёл к столу и сел напротив.

– Андрюшенька! – мать протянула руки через стол, и я, не веря своим ощущениям, взял её ладони в свои. Тёплые, как живые. Даже больше, такие яркие ощущения, словно меня изнутри наполнило светом и теплом.

– Хватит мацать! – кот забрался мне на плечо и зашипел в ухо. – Ей ещё переход совершать, а она тебе всё отдать готова.

Я поспешил отнять руки, вспомнив почему-то полупрозрачных родственников Коляна. Им бы точно не хватило энергии.

– Прости, сынок, – мама смахнула слезу. – Я не хотела тебя покидать так рано. Но не всегда от нас всё зависит. Я… я…

Она закрыла лицо ладонями, чтобы спрятать слёзы.

– Всё хорошо, мам, и я, и папа очень по тебе скучали, но мы справились! – поспешил объяснить я. – Вот я университет закончил, отец крутую фирму открыл, и у нас семейный бизнес.

– Какой бизнес? Фирму? – мама отняла руки от лица и растерянно посмотрела на меня. – Я же только несколько дней как… Не помню, как это случилось. Кажется, я просто не проснулась, не смогла. Увидела своё тело сверху, ходила среди вас по комнате, на даче. Но вы меня не замечали. Переживали, плакали, вспоминали, но не видели. А потом он меня сюда привёл.

Она указала на кота.

Ничего себе! Значит, она не помнит про Лидуню. Ну и ладно. Не надо ей всего этого знать. Но для неё всё было как вчера!

– Мам, много лет прошло. Мне скоро тридцать уже стукнет, – ответил я.

– Ну каких тридцать, ты же вон, мелкий совсем, Андрейка! – удивилась мама.

Кот мявкнул, привлекая внимание, и спрыгнул с моего плеча на пол:

– Ты видишь мать молодой, как её запомнил. А вы видите его ребёнком. Здесь пересекаются миры, время и пространство. Для вас прошло несколько дней, для него – пара десятков лет.

– Ты жив, Андрюша?! – обеспокоилась мама. – Как ты оказался здесь?

– Да, всё в порядке, – поспешил ответить я. – Я сплю. Попал сюда во сне.

– Жив он. Иначе не сидел бы по ту сторону стола, – подтвердил кот в ответ на тревожный взгляд матери. – Я его сюда привёл попрощаться.

– Жаль, я не могу увидеть, какой ты стал взрослый, – покачала головой мама.

– Ну, я совсем большой теперь, сто восемьдесят роста, волосы стали совсем чёрные, как у отца. А глаза твои остались, голубые, – попытался описать я.

– А отец как? – в глазах матери промелькнула тревога.

– Поседел, но всё ещё бодрячком. Фирму организовал, деньжищами ворочает, – ответил я, твёрдо решив ничего не рассказывать про Лидуню. – Видела бы ты, какая у нас квартира в центре! Наша старая двушка не сравнится.

– Вы вместе живёте? А он… – мама замялась, – двадцать лет прошло же…

– Мам, папа тебя очень любит, – ответил я. – Мы всё время тебя вспоминаем. И когда я диплом получил, приходили к тебе на… могилку. Делились.

Я чуть не закрыл себе рот рукой. Господи, ну что за бред? Что я несу! Передо мной она как живой человек, а я про могилу.

– А я знаю откуда-то! – удивлённо улыбнулась мама. – Ты Бауманку закончил. И девушка у тебя Катя. И хорошие друзья.

– Так и я приходил к тебе на могилу и там с тобой говорил, – подхватил я. – Совсем недавно. Но время как-то иначе устроено, чем мы думаем. Ты всё слышала, хотя для тебя прошло несколько дней, а для меня много лет. Но я тогда чувствовал, что мои слова доходят.

– Сынок, – губы матери дрогнули, и она снова чуть не заплакала. – Я бы так хотела разделить с тобой все эти моменты. Увидеть тебя на выпускном, поздравить с получением диплома. С девушкой твоей познакомиться. Прости, что всего этого у тебя не было. Что не смогла тебе дать.

Она не выдержала и снова закрыла лицо руками.

Кот недовольно фыркнул, скребанул лапой по столу. Да, переход. Ей стоит беречь энергию, а эти переживания…

– Мам, ты не должна себя винить, – попросил я. – Для меня ты всегда рядом, в мыслях, в сердце. А теперь, когда я знаю, что всё не кончается смертью, мне спокойно. Для тебя есть новый мир, новое воплощение. И может быть, мы ещё встретимся там, где-то.

Мама подняла глаза:

– Новое воплощение? Прошлые жизни? Всё это правда?

– Ну да, даже есть база данных, где хранятся все наши жизни. Представляешь? Смерти нет, мам, – ответил я. – Это всего лишь переход.

– И для перехода нужна энергия, – встрял кот. – А вы болтаете слишком долго.

– Точно, энергия, – согласился я и опустил взгляд вниз, себе на грудь. Там, между пуговиц ставшей уже привычной офисной рубашки, торчала рукоятка крюка. Комната с удовольствием недавно сожрала такой же. А энергия должна быть универсальна. – Сейчас будет бонус.

Я взялся за кольцо и потянул. Холодок зашевелился в груди, крюк подался и застрял, будто зацепившись за что-то. Блин! Ведь должно было получиться!

– Андрейка, что ты делаешь?! Зачем ты себя калечишь? – мама обеспокоено наклонилась через стол. – Перестань!

Калечишь? Вот, значит, как она это видит.

– Он правильно делает, – встрял кот. – Ненужное пытается вынуть, «подарочек» от одной злой ведьмы.

Я попытался пнуть зверюгу под столом, как обычного кота. Ведь сейчас про Лидуню проболтается!

Кот ловко увернулся и запрыгнул на стол.

– Он уже мальчик большой, с ведьмой давно справился, а вот с этим без помощи ему никак не совладать. Помогите ему?

– Помочь с чем? Как? – мама растерянно посмотрела на меня, потом на кота.

– Вы видите ручку, серебристое кольцо из груди торчит? – спросил он и уже медленно утвердительно добавил, щуря на маму янтарные глаза: – Вы видите кольцо, которое торчит из груди.

– Вижу! – ахнула мама.

– Вот и тяните, не бойтесь, – подбодрил кот. – Это тело сновиденное, ему ничего не будет. Оно и не такое видало.

– Хорошо, – мама ещё потянулась через стол и просунула палец в кольцо. Осторожно потянула. По груди прошёл лёгкий холодок, но крюк сдвинулся. – Тебе не больно, Андрей?

Я отрицательно покачал головой, косясь на кота. Вот подлюка, заставил её переживать! А то бы я сам не вытянул?

– Да не больно ему! Тяните сильнее, – промурчал кот.

Мама потянула и, словно окатив грудь волной прохладного воздуха, крюк вышел и оказался в её руке.

– Отлично! – кот довольно улыбнулся двумя рядами зубов. – Давайте сюда!

Я и глазом не успел моргнуть, как он ловко подпрыгнул и сцапал когтями крюк.