Я закричал от ужаса. Звук раскатился по кухне и разрушил иллюзию сна. Картинка рассыпалась, а я подскочил на кровати. Выдохнул.

Это ведь был внутренний сон? Точно внутренний. Мандалы на руках не светились. Подсознание, всего лишь подсознание… но и оно способно напугать до чёртиков!

Мне пришлось минут десять простоять под холодным душем, чтобы прийти в себя.

Мы с эзотериками собрались у морга рано утром. Погода испортилась, вместо вчерашнего тёплого солнышка моросил мерзкий противный дождь. Я вспомнил, что уже наступил сентябрь. Лето закончилось и забрало с собой Коляна.

Вадим раскрыл чёрный зонт и поднял его над девчонками. Они, как и положено, надели чёрные платья. Даже Денис где-то откопал рубашку в чёрную и серую клеточку. Последними пришли Рома с Машей, тоже в каких-то тёмных шмотках. Только Машин зелёный зонт с жёлтыми цветами ярким пятном возвышался на фоне хмурого неба.

Двое парней вынесли гроб, и я заставил себя посмотреть на лицо Коляна. Неестественно смуглое, с румянцем, которого отродясь не бывало. Совсем не похож, кукла. То ли гримеры перестарались, – при мысли о том, что кто-то раскрашивал лицо друга, меня передёрнуло, – то ли потому, что с этого лица исчезла живость и присущая Коляну забавная мимика.

В гробу лежала просто кукла. Тело. Пустая оболочка.

Парни поставили гроб в чёрный служебный катафалк, и мы расселись по машинам. Маша была за рулём и кроме Ромы взяла к себе Вадима с Олей. А мы с Денисом сели к Лее.

– Почему на похороны нужно надевать всё чёрное? – не выдержал я. – И так настроение ни к чёрту.

– Было бы веселее, если бы мы пришли, как на карнавал? – поинтересовался Денис.

– Где-то так делают, в Индонезии или на Бали например, – заметила Лея. – А у нас правила ритуала такие вот. Скорбные.

– Но если все ритуалы пошли из древности, люди тогда ещё верили, что это переход. Даже знали, – заметил я.

– Так это когда было, – фыркнула Лея. – Если было вообще. В нашем мире магии – чуть. Люди всегда боялись смерти. Даже мы, точно зная, что тело – лишь временная оболочка, горюем по Коляну, как будто он умер совсем.

– Да нас так и есть! – заявил Денис. – Даже если мы встретимся в следующей жизни, мы не вспомним друг друга. Поэтому, мы потеряли его навсегда.

– Чтобы вспомнить, есть Акаши, – заметила Лея. – Андрей не даст соврать.

– И что? – обратился ко мне Денис. – Ты кого-то из нас вспомнил?

Я покачал головой.

Повисла неловкая пауза.

Действительно странно, а почему? Я просмотрел слишком мало воплощений или… Ребята ведь не должны выглядеть так же, как и здесь. А вот ощущения… нужно просто довериться интуиции.

Меня как током прошибло от макушки до пяток. Макс! Я ведь назвал Коляна Максом, потому что это он и был прямо в последнем путешествии в Акаши. Потому и мастер печатей пробудился так быстро!

– Вспомнил! Я вспомнил! – заорал я.

От неожиданности Лея подпрыгнула на месте и резко дала по газам. А потом так же резко взвизгнула тормозами.

– Ты нас чуть в следующее воплощение не отправил, – заметил Денис, разглядывая возникший перед капотом столб.

– Пронесло, – нервно засмеялась Лея, выруливая подальше от обочины. – Так что ты там вспомнил?

– Да вас вспомнил! – начал объяснять я. – Вы ведь не должны выглядеть, как сейчас. Надо ориентироваться на ощущения. Я, как только понял это, сразу осознал, что это точно были вы! Лея – дама придворного таролога, Рома – ученик алхимика, Макс – это и был Колян, друг мастера печатей. Вот почему я сразу печати тогда увидел!

– А ученик жреца смерти – это Денис? – спросила Лея.

– Нет, – я задумался. – Пока не могу сказать. Может, вы были не в каждом сне.

– Если бы ты не только Лее все свои воплощения рассказывал, – проворчал Денис, – мы бы вместе быстрее разобрались.

– Конечно, обязательно напишу в общий чат, – пообещал я. – И те, что уже вспомнил, и новые… Надеюсь, что они будут.

До кладбища мы доехали быстро. Оно походило на берёзовую рощу с той лишь разницей, что белоствольные деревья склоняли ветви над могилами. Четверо парней быстро донесли гроб и поставили рядом со свежеразрытым прямоугольником. Потом так же быстро удалились, у нас было где-то полчаса на речи и прощания. Потом здоровяки вернутся с лопатами, спустят гроб… и всё.

Дождь закончил моросить, и через тучи проглянуло солнце. Мы стояли вокруг гроба, не зная, с чего начать. Я вспомнил похороны Лидуни. Кажется, отец говорил прощальную речь.

– Мы познакомились с Коляном не в лучший момент моей жизни, – начал я, и ребята повернулись ко мне. – Честно говоря, я уцепился за него, как за соломинку, не веря, что это поможет. Но всё потом так закрутилось…

Я не стал подходить к гробу, что толку в пустой оболочке. Если Колян и есть в каком-то из миров, он просто почувствует. А даже если нет... Это просто ритуал, как и тот, что я проводил на могиле матери.

– Колян был тем человеком, который открыл мне удивительный и фантастический мир магии. Помог обрести новых друзей. Мой мир после нашей встречи изменился навсегда и уже не станет прежним. Конечно, я глубоко переживаю по поводу его… ухода. Но теперь я знаю, что смерти нет, есть только цикл перерождений, бесконечное путешествие от воплощения к воплощению. Я верю, мы ещё встретимся с тобой, друг, как встречались не раз в прошлых жизнях.

Я закончил речь и выдохнул.

На минуту повисло молчание, и стало слышно, как ветер шелестит листьями берёз.

Лея подошла к гробу, чтобы сказать свою речь, но, едва открыв рот, замерла, смотря мне за спину. Выражение её лица стало настолько растерянным и настороженным, что мы все тут же обернулись. По тропинке между оградами к нам приближались двое: Рыжий в строгом костюме и худая как спичка Хельга в неизменном готическом платье.

– Эти-то чего припёрлись, – проворчал Вадим с плохо скрываемой угрозой в голосе.

Я смотрел на парочку, а видел печати. Тонко расчерченные линии, наложенные поверх человеческих фигур. Мир будто переключился. Всё затянуло маревом, в узком фокусе – только Рыжий с Хельгой и их печати, удерживающие, истощающие ещё две души. Уродливо, противоестественно.

«Разорви их, отпусти души, смерти всё равно нет», – прошептал в сознании жрец.

«Это они убили Макса», – вторил ему мастер печатей.

Смерти, и правда, нет, для тех, кто ушёл естественно. А как же те двое, что связаны с живыми как батарейки? У них ведь нет никакого шанса. Разве Колян допустил бы такое?

Я вспомнил сон, родственников Коляна. Их тёмные полупрозрачные тени. Я мог бы освободить их одним усилием воли. И разве есть причины не делать этого? Разве это не самый правильный выбор?

Что-то удерживало меня, пока я не встретился глазами с Рыжим. С этими холодными кристаллами льда, таящими усмешку. Он смотрел так, будто всё знал. Чуть улыбнувшись, Алекс кивнул.

Я не понял, как сделал это. Печати дрогнули, словно сами по себе, и разлетелись оборванными линиями. Рыжий и Хельга стояли и смотрели на меня, как будто ничего не произошло, а потом Алекс достал что-то из кармана, протянул мне…

И тут они упали, одновременно, как выключились.

– Андрей! Нет! – почти в ухо закричала мне Лея.

– Чувак, перестань! – Вадим ощутимо ткнул меня в бок.

– Уже поздно, – тихо сказал Рома.

Я подошёл к некромантам, сел на корточки около Алекса. Его ладонь раскрылась, и из неё на мокрую траву выпали карманные часы: серебряный диск с цепочкой. Зачем он протягивал их мне? Я взял часы, и холодный металл обжёг руку.

– Ты убил их?! – Лея вцепилась мне в плечо. – Ты что, Андрей!?

– Просто разорвал противоестественные связи живого и мёртвого, родственники Коляна теперь будут свободны. Так и нужно было сделать с самого начала, – я слушал свой голос будто со стороны.

Обернувшись, я встретился с испуганными взглядами. Даже Рома смотрел как-то настороженно и отчуждённо.

– Он убил их, да? Они мертвы?! – почти завизжала Маша, вцепившись в Ромино плечо.