За забором на обочине дороги стояла черная иномарка, заднюю дверь которой для меня приглащаюше открыли. Я забралась внутрь салона, погрузившись в тонкий аромат кожи.

— Вы знаете, куда ехать? — задала пронзивший мысли вопрос, когда автомобиль плавно начал движение, ведомый Глебом, что выполнял роль водителя, в то время как его напарник занял кресло по соседству.

— Конечно. Не переживайте, Анна Николаевна, — прилетел уверенный ответ.

Я лишь кивнула, абсолютно не удивлённая этим фактом. Рядом с таким мужчиной, как Олег, быстро перестаешь удивляться, когда в очередной раз осознаешь, насколько все под контролем. Я даже привыкла, что он где-то впереди. На шаг или даже два. Вспомнить только как ловко он увел меня из родительского дома. Боже, прошло всего два дня. Самых долгих два дня в моей жизни. Настолько они были щедры на события, аж не верится.

Припарковавшись у подъезда, мои сопровождающие наотрез отказались подождать меня в машине и поднялись со мной, придержав, когда я было уже собралась отворить дверь квартиры. Кирилл зашел первым и, услышав легкое покашливание с моей стороны и поймав выразительный взгляд, снял обувь, прежде чем пройти дальше. Глеб предусмотрительно последовал примеру напарника.

Пока мужчины обходили всю квартиру, сканируя каждый угол подозрительным взглядом, я лишь отстранено наблюдала за творящимся, по моему мнению, абсурдом и мысленно радовалась, что не имею привычки разбрасывать вещи. Особенно нижнее белье.

Как-то все это… слишком, но новоявленные охранники так не считали, со всей серьёзностью подойдя к поставленной задаче. Закончив, они наконец оставили меня одну, заняв место в подъезде за дверью квартиры, позволив мне спокойно выдохнуть и свободно пройти вглубь собственного дома. Сумасшествие.

В ускоренном темпе собрала все необходимое, подгоняемая мыслью о том, что мою квартиру охраняют два рослых мужика в черной одежде, напоминающей военную форму, и с лицами, словно высеченными из камня. Не хочу, чтобы соседи, ставшие случайными свидетелями работы моих чрезмерно ответственных охранников, шарахались от меня и моей квартиры. А сплетни то пойдут! Боже мой! Я планировала жить здесь и дальше, поэтому схватила собранную сумку и выскочила за дверь, оглядываясь. Тихо.

— Анна Николаевна, давайте помогу, — Кирилл учтиво протянул руку к моей ноше, которую я тут же передала ему, не став противиться его желанию помочь.

Удача не оставила меня и позже, когда мы, не встретив ни одной живой души вышли из подъезда и сели в машину. Следующей остановкой был двор родительского дома. В этом случае на благосклонность судьбы я рассчитывать не собиралась, твердо выразив свою позицию.

— Анна Николаевна, мы обязаны обеспечить вашу безопасность, — возразил Глеб.

— Я понимаю, но у родителей для меня не может быть никакой опасности. Вы можете подождать здесь, со мной ничего не случится.

— Исключено. Олег Вадимович дал четкие указания относительно вашего свободного передвижения, — стоял на своем мужчина.

— Точнее его отсутствия, — пробурчала под нос, тяжело вздохнув. — Хорошо, проводите меня, но, пожалуйста, не стойте в подъезде и уж тем более ни в коем случае не заходите внутрь.

Глеб с Кириллом многозначительно переглянулись, будто безмолвно переговариваясь, и, видимо что-то решив, кивнули, выходя на улицу. Эта маленькая победа значила немало, если представить, что бы устроила мама, если бы в ее дом ввалились двое мужчин угрожающего вида. И как бы я это объяснила?

— Ни в коем случае не выходите одна. Когда соберетесь уходить, обязательно наберите нам, чтобы мы вас встретили.

Перед дверью в родительскую квартиру мне протянули визитку с номером, которую я, кивнув, засунула в сумку.

В коридоре, недовольно мяукнув, меня встретил Яша, за которым из кухни тут же показалась мама, вытирая руки кухонным полотенцем.

— Привет, дорогая, — родные руки приобняли за плечи и, отстранившись, забрали протянутый корм, при виде которого голодный кот подал призывный голос, уводя маму на кухню к миске. — Проходи, чего стоишь? Мужчины снова оставили меня одну, хоть Яша не бросил.

Проводила взглядом смеющийся мамин силуэт, скрывшийся за проемом двери, и нерешительно оглянулась назад, обдумывая, не сильно ли заскучают мои сопровождающие. Решив, что все же не по моей воле они сейчас маются в машине, разделась и прошла на кухню.

— Как на работе? — мама оглянулась на часы, висевшие на стене. — Ты сегодня как-то рано.

— А, так я это, — замялась, выбитая из равновесия вопросом, имевшим все шансы попасть в цель, при поражении которой вскроется моя ложь. — В ночную работала просто.

— А, понятно, — махнула рукой мама, — эти ночные смены мне, конечно, не нравятся. Ночью спать надо. Кушать будешь?

— Нет, спасибо, мам. А про ночные… Работа у меня такая. Кто-то должен ее делать, — мама присела напротив меня, окинув уж слишком внимательным взглядом. Довольный и сытый кот лениво запрыгнул мне на колени и принялся мурчать, когда я на автомате запустила руку в шелковистую шёрстку.

— Работа… — тяжелый вздох. — Работа — это хорошо. Но и о семье не надо забывать.

— Нуу, — протянула, отводя взгляд. Не совсем понимала, откуда взялся подобный разговор. — Пока я не обременена семьей.

— Это пока. Но все может измениться. Мне показалось, тот приятный молодой человек, что приходил к нам, настроен крайне серьезно. Разве не так? — будто невзначай бросила мама, делая вид, что происходящее за окном уж очень сильно ее заинтересовало. Я же с минуту удивленно пялилась на ее профиль, приподняв одну бровь. Что простите?

— А мне казалось, что раньше ты не особо жаловала моих ухажеров, — приняла правила игры, ответив тем же тоном.

— Пфф, — не выдержав, мама повернулась ко мне, одарив взглядом, полным скепсиса. — Прости, милая, но вкус у тебя, мягко говоря, не очень. По крайней мере был таким. Я, конечно, старалась особо не лезть со своими советами, но ни одному из тех, кого ты приводила, я бы не смогла доверить свою единственную дочь.

— А Олегу значит сходу доверила бы, да? — вырвался язвительный, но закономерный вопрос.

— Да, доверила, — не колеблясь, уверенно ответила мама. — Я, знаешь ли, достаточно на этом свете прожила и жизнь узнала со всех сторон. И уж точно поболее тебя в людях понимаю. Мне, поверь, много времени не надо, чтобы мнение о человеке составить. И я не понимаю, по какой причине ты нос задираешь. Не делай мне тут такие глаза, слепой и то заметил бы, — в ступоре хлопала ресницами, искренне не понимая, как она за несколько минут разглядела всю суть наших отношений.

Я, если честно, была немного шокирована тем разговором, что завязался между нами. Особенно тем, что завела его мама. Моя мама, что никогда в нашу с братом личную жизнь не совалась и, как она сама отметила, с советами не лезла, пока сами не попросим. Сказать, что я чувствовала себя неуютно — ничего не сказать.

— Да он… Он… — вздохнула полной грудью, гася какую-то нелепую детскую обиду за то, что родитель не встал на мою сторону несмотря ни на что. — Я не могу сказать ничего против него. Наоборот. Он справедливый, заботливый, надежный друг, и я точно знаю, что могу рассчитывать на его помощь в любом деле. Однако у нас разные взгляды на то, как должны выглядеть отношения между мужчиной и женщиной. Я всегда мечтала, чтобы в моей семье все проблемы и вопросы решались вместе, общими усилиями. Как у вас с папой.

— Ох, Аня, — мама с ироничной улыбкой на лице одарила меня таким взглядом, будто перед ней сидит неразумный ребенок. — Наши отношения с твоим отцом не должны быть единственно верными и правильными для тебя. Напротив, я бы желала для тебя другой жизни.

— Мама? Ты… — замерев с округлившимися глазами, уставилась на родное лицо, на котором заиграла задумчивая улыбка.

— Нет, ты что, — отрицательно покачала головой. — Я твоего отца любила и люблю, хоть и ворчу на него часто, но делаю я это не просто так. Он такой человек, Ань. Мягкий, спокойный. Приземленный что ли. Поэтому мне приходилось и приходится брать на себя решение определённых вопросов. Если бы я не была такой, скажем, деятельной, у нас бы не было, например, нашей квартиры, которую сначала хотели отдать другой семье. Это я ходила к отцу на работу на завод, разговаривала с начальником.