– Доброе утро, – приветствуют они пассажиров, – проверка.

– Проверка? – удивляется какой-то мужчина. – Который раз выезжаю из города, никогда проверяющие не заходили в автобус.

– Экстренный случай, – поясняет проверяющий, что помоложе. – В Джоршвилле произошел серьезный компьютерный сбой. Была сильно повреждена база личных дел, мы пытаемся выявить всех пострадавших, чтобы помочь им восстановиться.

Всех это заявление изрядно пугает. Оказаться вычеркнутыми из гражданской базы – худшего кошмара и не придумаешь. Полагаю, здесь не обошлось без вмешательства Коди.

– Но мы же только что брали билеты, – возмущается моя соседка.

– Сбой был зафиксирован пятнадцать минут назад, – неохотно поясняет второй проверяющий.

– Это изгои? – с ужасом шепчет маленькая светловолосая девочка с места 2 в. Молодой проверяющий ей улыбается.

– Нет причин бояться. Их проверили в первую очередь. Все в порядке.

Это пугает уже меня. Как может быть все в порядке, если две камеры оказались пустыми? Я не успеваю толком об этом задуматься, когда молодой проверяющий останавливается рядом со мной.

– Имя, мисс?

– Магдалена Джейс, – бормочу я. Пальца мои сильно дрожат, когда он просит ввести социальный номер.

– Не волнуйтесь, – он мне подмигивает. Красный сигнал меняется на зеленый, – у вас все хорошо.

Он продвигается дальше по салону, а я без сил откидываюсь на спинку своего кресла.

Мы въезжаем в Глэнсдейл на следующее утро. К этому времени я знаю всю биографию миссис Блэкстор и ее родных. Мне не терпится избавиться от соседки, и я поспешно хватаю вещи и первой выхожу из автобуса.

Столица совсем не похожа на Джоршвилль. Дома здесь гораздо выше и красивее, машин больше и все они очень дорогие. Идет дождь, небо серое, а потому кажется, что все вокруг сияет. Я знаю, внешний лоск для города это все и чувствую себя нелепо в простеньком розовом платье, которое больше мне на два размера. У меня нет зонта, выйдя из автобуса, я моментально промокаю, и со всех ног бегу в здание автовокзала. Дежурная тотчас предлагает мне зонт и сопровождает к пункту проверки. Болтовня ли миссис Блэкстор возымела действие, но я совершенно не волнуюсь. Без запинки я называю свое имя и социальный номер, и прохожу через турникет, оставляя вокзал за спиной. Здание центра распределения находится через дорогу, но я трачу немало времени, прежде чем нахожу светофор.

Нужно собраться – мысленно приказываю я себе. Если я позволю таким мелочам, как дорожное движение выбить себя из колеи, то что уж говорить о том, чтобы по-настоящему стать Магдаленой Джейс.

В центре распределения почти нет людей. Еще слишком рано, должно быть, автобус, на котором мы приехали, был самым первым. Я вижу несколько знакомых лиц – уж они-то явно нашли переход раньше меня. Я машу рукой девочке с места 2в и занимаю очередь. Она продвигается очень быстро. Люди заходят в кабинет на две минуты и выходят, придерживая двери следующему посетителю. Никто из них не обирается оставаться в Глэнсдейле надолго.

Вот и моя очередь. Я захожу в просторный уютный кабинет, ничем не напоминающий камеру, в которой говорила с Рейной. Мебель вся светлая, а кресло, в которое мне предлагают сесть, кажется мягким, как облако. Я осторожно опускаюсь в него, точно оно может растаять.

Моя собеседница очень худая пожилая дама. Она выглядит строгой, как учительница младших классов. Красивые каштановые волосы уложены в высокий узел на затылке, на глазах узкие очки на цепочке, в ушах и на шее жемчуг. Однако моя нервозность заставляет ее немного расслабиться. Она ободряюще улыбается и просит назвать свое имя.

– Магдалена Джейс.

Распределяющая быстро вводит его в базу, кивает, увидев общий рейтинг и рейтинг благонадежности. Я поспешно называю социальный номер и меня вновь удостаивают кивка.

– Мисс Джейс, как я вижу, вы приехали в столицу в поисках работы.

– Да, мэм.

– И прежде вы состояли при социальном центре помощи?

– Да, мэм, – подтверждаю я. Она явно хочет продолжения, и я добавляю. – Я занималась детьми и пожилым дедушкой, состояла домашним помощником в состоятельной семье.

– Да, у вас хорошие показатели, – задумчиво говорит она. – И такие высокие баллы по медицине. Почему вы не стали врачом?

– Моя мать, мэм, сильно болела. Профессия врача требует много времени. Я была вынуждена сделать этот непростой выбор. Мой отец умер, когда я была младенцем, я не могла оставить маму. Она скончалась весной.

– Жаль, – она говорит искренне. – Поэтому вы решили все оставить в Джоршвилле?

– Да, мэм. Моей семьи не стало, а семья, которой я служила два года, уехала за границу. Они решили подыскать слуг из местных жителей.

Я мысленно благодарю Коди, который предусмотрел решительно все. Никто не станет искать семью за рубежом. Они лишились своих социальных номеров, и теперь с ними невозможно связаться.

Распределяющая долго смотрит в свой монитор. Я замираю, уверенная, что она заметила в личном деле, какую-то неточность. Сердце стучит в груди так сильно, что мне кажется, что оно пробьет ребра. Я даже не могу сглотнуть, и воздух становится точно сухим.

– Значит, у вас нет никого из родных? – переспрашивает распределяющая.

– Нет, мэм.

– Думаю, я могу предложить вам идеальное место. Обычно, я отправляю туда девушек постарше, но у вас идеальная анкета. Вам подойдет пансионное проживание?

Я киваю. Одного того, что меня не поймали достаточно для того, чтобы быть счастливой. Сейчас я согласна на что угодно, лишь бы залечь на дно и не светиться в государственных органах. Быть может, оно и к лучшему. Буду жить в какой-нибудь семье, приглядывать за чистотой. Возможно, у них даже есть сад, я так соскучилась по тихим прогулкам на природе.

Тем временем распределяющая распечатывает бланк и принимается его заполнять. Она тщательно сверяет мои данные, прежде чем занести их в соответствующую строку. Затем она засыпает меня десятком вопросов – есть ли у меня вредные привычки, аллергия. Был ли у меня опыт общения с детьми и ухода за домашними питомцами.

Вопросы заставляют меня изрядно понервничать. Я пытаюсь припомнить все, что читала в медицинской карте Магдалены, и в карте с Аттестации. Иногда придумывать приходится прямо на ходу, и мне кажется, что меня вот-вот вычислят. Но нет, распределяющая ставит печать в конце бланка и просит меня расписаться. На этот раз подпись выходит недостаточно хорошо, но это легко можно списать на волнение.

Распределяющая распечатывает еще один бланк, на этот раз на картонной карточке. Он выглядит, как пригласительный билет, и я с недоумением читаю строки, напечатанные изящным курсивом.

«В соответствие с требованиями к личному делу и рейтингу благонадежности, мисс Магдалена Джейс направляется на работу горничной в королевский дворец Глэнсдейла, с полным пансионом».

Все происходит так быстро, что я не могу это толком осознать. Королевский дворец! Судьба, однозначно, смеется мне в лицо. Прав был Коди, говоря, что лучше выбрать провинцию. Я-то думала, что быстрее затеряюсь в многотысячной столице.

Распределяющая выдает мне список мест, которые необходимо посетить до завтрашнего дня. Я с ужасом вчитываюсь, не понимая, как смогу все успеть. Она улыбается моему вопросу и объясняет – в этом мне поможет водитель.

Через полчаса мне предлагают выйти. Возле входа уже припаркован черный автомобиль. Водитель стоит рядом с ним и приоткрывает дверь, помогая мне усесться. Его зовут Сомерсет, хотя он просит называть себя Сомс, и он служит при дворе. Одет он в идеально подогнанный по размеру костюм тройку темно-серого цвета, на лацкане пиджака серебряная брошь с буквой «Т». Теппел – королевская династия. Сомсу за шестьдесят, его темные волосы давно посеребрила седина, но он совсем не кажется стариком. Узнав, что я из Джоршвилля, он страшно возбуждается и принимается засыпать меня сотней вопросов. К счастью, он так давно уехал из города, что у нас попросту не может быть общих знакомых. Он спрашивает про общественные места и район, где прежде жил, и мне приятно предаться воспоминаниям. К счастью, он ничего не спрашивает о моём прошлом, и я рада, что не приходится ему лгать.