И последнее — в чем была причина этого странного маневра. В то, что Коул подставил Вэйжа и отдал выигрыш Фэну из-за меня, я не верила. Здесь были совсем другие ставки и совсем другие мотивы.

— Красивая игра, — произнес Вэйж, протягивая руку Коулу, будто подтверждая мои мысли. Как мне показалось, молодой Чэн тоже понял этот маневр, а Коул не сильно его вуалировал от Вэйжа, если я и Уорды захотели посмотреть в его карты.

— Ну, нам пора. Продолжим в следующем месяце, как обычно, — улыбнулся Коул, вставая из-за стола, и хозяин казино бросил взгляд на его плаки, которых прибавилось за счет выигрыша в первой игре.

— На твой покерный счет? — поинтересовался он.

— Да, как обычно, — кивнул Коул и пошутил насчет процентов, чем вызвал смех у всей компании.

— Рад, что вы с Ли уходите из покерной в хорошем настроении, — кивнул Уорд, а Барбара, как радушная хозяйка, провожающая гостей, посмотрела на нас с Лин и спросила:

— Вы не сильно расстроились, что ваш спутники не взяли четвертую партию?

— Я верю в победу, — первой ответила Лин, и миссис Уорд, кивнув, посмотрела на меня.

Если раньше я бы растерялась, думая, что сказать, то сегодня, когда я поняла еще одну грань себя и Бездны, ответ пришел сам собой. В свое время, изучая в Универе тему “Влияние Англии на политику Франции во Второй Мировой Войне”, я много читала о Черчилле, и мне вспомнилось одно из его изречений.

— Я согласна с Лин. Как сказал Черчилль, "Поражение не смертельно. Что имеет значение — так это мужество продолжать".

— Вы умеете не только принимать победу своего спутника, но и оставаться верным партнером в проигрыше, — улыбнулся Уорд, а Барбара пригласила нас всех в гости на их виллу на островах.

Наконец, мы со всеми попрощались, и Коул, положив руку на мою талию, повел меня к выходу. Ханг с Лин тоже не отставали, и мы вчетвером вышли в коридор. Пока мужчины о чем-то тихо говорили по-кантонски, я бросала задумчивый взгляд на отполированные поверхности и дорогие вазы и пыталась решить задачу с тремя неизвестными. Мне очень хотелось спросить у Коула, почему он так себя повел, но я понимала, что на подобные вопросы он не будет отвечать. Однако мои размышления были прерваны — я почувствовала взгляд Коула и внимательно посмотрела на него.

— Будешь играть в рулетку, или поднимешься в номер отдохнуть? — спросил он, и я, понимая, что увлекательное путешествие в мир азарта ещё не окончено, с энтузиазмом закивала головой и ответила “хочу рулетку”.

Мы шли в обратном направлении, однако, подойдя к знакомой массивной двери, продолжили свой путь и, завернув за угол, оказались в другом коридоре в конце которого виднелась дверь.

Коул достал карту-ключ, и мне открылся портал в еще одну часть мира казино — роскошный зал, где у многочисленных столов виднелась столь же роскошно одетая публика.

На входе нас встретил седовласый мужчина в костюме, и, судя по его контролирующему взгляду, он был управляющим.

— Мистер Коул, мистер Ханг, добро пожаловать, — почтительно поздоровался он и, продолжая рассыпаться в любезностях, дал какой-то знак одному из служащих в униформе.

— Кто это? — шепотом спросила я Лин.

— Мистер Гао, пит-босс этого зала. Что-то типа управляющего…

В сопровождении мистера Гао мы направились вглубь казино, и в отличие от покерной этот интерьер мне был знаком, если можно было так назвать мою осведомленность по фильмам и серии “Друзей”, посвященной поездке в Вегас.

В роскошном зале наблюдалось столы для рулетки, для покера и блэкджека (из дверцы в моем подсознании вынырнул робот Бендер из “Футурамы” и помахал рукой), а в соседнем зале через арку виднелись игровые автоматы, которые Лин назвала слотами.

Однако, некоторые моменты для меня стали открытием, как, например, онлайн покерные или электронная рулетка с индивидуальными экранами для ставок и огромным монитором, транслирующим крупье, который ловко катал шар по барабану.

— Вижу, есть новшества, — бросил Ханг, проходя мимо одного из таких столов и управляющий кивнул.

— Последняя модель EGT, — с нотками гордости произнес он, из чего я сделала вывод, что Коул с Хангом очень хорошо разбирались в этой игровой индустрии.

— И в рулетку реально можно выиграть? — шепотом продолжила я расспрашивать Лин, наблюдая за азартом игроков.

— Ну, рулетка — это не форма заработка, а элитный вид отдыха, — улыбнулась она.

Проходя мимо полукруглого стола для блэкджека, я в очередной раз лицезрела и элегантные костюмы мужчин, и драгоценности женщин, многих из которых я видела на гала-ужине, отмечая, что наши с Лин наряды вписывались в этот богатый антураж.

Изучая дорогое колье с изумрудами на одной из дам, я бросила взгляды по сторонам, и пусть все коридоры и зал просматривались видеокамерами, но вооруженной охраны или металлодетекторов, равно как и наших личных телохранителей, я здесь не обнаружила.

— Здесь все туристы так богато одеваются? Дресс-код? — шепотом спросила я.

— Нет. Просто мы в одном из VIP-залов. “Империале”. Но мне больше нравится “Красный дракон”. Пусть он и меньше, чем “Империал”.

Я плохо ориентировалась в том, что для казино считалось большим пространством, а что маленьким, поэтому лишь кивнула и продолжила наблюдения.

Между тем, мы подошли к одному из столов с рулеткой, и несколько гостей, увидев нас, поздоровались с мужчинами, как со старыми знакомыми. Коул с Хангом сели на удобных стульях, мы с Лин встали рядом, и я полностью погрузилась в этот странный мир.

Мне всегда казалось, что играть в рулетку проще простого — ставишь на число или цвет и ждешь, куда попадет шарик. Однако, оказавшись у стола, я совершенно растерялась от разнообразия секторов, непонятных обозначений и выкрикиваемых фраз.

Недалеко от стола был установлен большой монитор, который, вероятно дублировал игру, а рядом с ним на высоком стуле сидел мужчина с бейджиком, на котором было написано “администратор”, и следил за дилером, с проворством фокусника “жонглировавшим” фишками.

Напротив нас села еще одна пара европейцев лет сорока, которую я видела на ужине, и дама, протянув дилеру фишку на десять тысяч, получила в обмен массу других номиналом поменьше.

— Какая здесь минималка на цвета? — спросил её спутник.

— Пятьсот, — ответил мужчина на высоком стуле, а к нам уже подходил служащий в униформе, которого управляющий куда-то отсылал. В его руках виднелись два небольших контейнера, где ровными рядами выстроились круглые жетоны, номиналом в пять и десять тысяч.

Уже ничему не удивляясь, я лишь вопросительно посмотрела на Лин, и та шепотом пояснила: “У нас здесь кредит”.

— Будешь ставить? — спросил у меня Коул.

— Я пока сориентируюсь… — покачала я головой, желая сначала во всем разобраться. Ведь речь шла о деньгах, и для меня не малых.

Коул не ответил, “Чертово колесо”, или, как его назвала Лин, ротор, быстро закрутился, и дилер запустил шарик.

Как только послышался знакомый по фильмам стук о пластиковую поверхность, все вокруг завертелось будто в убыстренной съемке.

Гости делали ставки, Лин пододвинула фишку в пять тысяч на ромб с черным цветом, Коул сказал “шпиль”, Ханг “ноль и два соседа”, и дилер — молодой мужчине в униформе — приняв их ставки, произвел какие-то манипуляции на нарисованном овале с номерами и надписями, среди которых была надпись “0-spiel”.

— Ставок больше нет, — послышалась стандартная фраза, а я, так ничего и не поняв, посмотрела на Лин.

— Я поставила на “черное”, а мужчины сделали устные ставки, — прошептала она, но для меня эта информация мало что значила. Пообещав себе разобраться во всем позже, я просто застыла, ожидая результатов, и, судя по выражению лиц игравших — не я одна. Завороженно наблюдая за маленьким белым шариком, все затихли, а тот, будто чувствуя свою власть над людьми, не торопился. Он все крутился и крутился, сначала по краю желоба, затем чуть ниже начал вилять и спотыкаться о металлические преграды и, наконец, запрыгал по ротору.