Они выехали за пределы города, Варна остановила коня и, наконец, оглянулась. Над Торжком клубится черный дым, ветер доносит до нее людские вопли. Быть может, милосерднее было их убить, вырезать весь город. Они могли подарить этим людям хотя бы быструю смерть. Даже после такого поступка Светозарные попадут в Райские кущи без очереди, ведь над ними стоит Бог, который все им прощает.

– Прости. – сказала она.

– Нет надобности извиняться перед псом. – прорычал Дарий.

– Ты не пес. – она не может найти в себе смелости, чтобы посмотреть на него.

– Но ты натянула мой поводок. – она слышит горькую усмешку. – Ты обещала, что никогда…

– Я должна была так поступить. – твердо сказала она. – Умрешь ты, умру и я, а встречаться со Зверем я пока не планирую.

Варна знает, что он ждал других слов, но у нее нет на это сил, как нет иллюзий на счет того, где они окажутся, как только она издаст последний хриплый вздох. Возможно, дух Дария уже в лапах Зверя, но она собирается оттягивать встречу с ним до последнего. Позволяя Рославе вырвать ее душу из тела она знала, что продается рогатой твари, но тогда ей казалось, что у нее нет другого выбора.

Свят ненавидит ее, Дарий зол, как черт, Нина обозлилась на весь мир и все из-за того, что она решила поиграть в прятки со смертью. Поступила бы она иначе, появись вдруг такая возможность?

Ответ на этот вопрос едет рядом, поникший, сгорбившийся и частично мертвый. Но он здесь. И, если у нее появится вторая душа, она снова продаст ее ради того, чтобы вытащить его из пекла.

Ночью выходить из катакомб под церковью запрещено – это одно из правил, которые нужно выполнять неукоснительно. Мстислав и Нина объясняют его каждый по-своему, но и кое-что общее в их историях есть – они оба уверены, что силы зла только и ждут, когда ребенок покинет святую землю, чтобы напасть на него и утащить в Ад.

В девять лет Варна впервые нарушила это правило и поняла, что опасения наставников сильно преувеличены, поэтому, когда ей снова понадобилось сбежать, она сделала это без малейших опасений.

Ночной воздух приятно холодит кожу, влажная трава щекочет ноги. Очень скоро штанины промокли насквозь, но после дневной духоты эта прохлада стала настоящим облегчением. Варна оглянулась, чтобы убедиться, что за ней никто не идет, и припустилась бежать.

Если кто-то узнает о том, что она покидает постель и уходит в лес, ей придется многое объяснять, а ответов у нее нет, как и четкого понимания того, зачем она это делает. Что-то непреодолимое влечет ее туда, в чащу, где под покровом ночи Рослава учит ее разным интересным вещам, которые помогут церкви в борьбе с монстрами.

– Я пришла! – выкрикнула Варна, оглядываясь по сторонам.

Ведьма вышла из темноты и сотворила огонь из воздуха. Светящийся шар дает необъяснимо много света, освещая их обеих и лес вокруг. Варна поежилась, представив, что это сияние увидят наставники и решат проверить, что здесь происходит.

– Я решила, что сегодня ты побоишься прийти. – Рослава потрепала ее по волосам. – Здравствуй, Варна.

– Они долго не ложились, я не могла уйти раньше.

– И не надоело тебе жить по их правилам? – женщина тихо вздохнула, но от этого вздоха настроение Варны переменилось.

И правда, сколько можно бояться наставников? Она получила меч, значит, стала взрослой, а взрослые не спрашивают разрешения, когда уходят из церкви.

– Сегодня ночью жители всех окрестных деревень вышли к воде. Знаешь, почему? – Рослава смотрит внимательно, но не строго.

– Сегодня ночь Ивана Купала. – ответила Варна.

– Тогда почему ты и твои друзья спите, а не скачете через костры?

– Церковь не одобряет эти обряды. Они же, ну, – голос превратился в шепот, – языческие.

– А кто мы, если не язычники? – Рослава перекинула толстую косу через плечо и принялась перебирать ее тонкими пальцами. – Твой дед был язычником, твоя бабка была язычницей и ее родители, и их родители. И твои тоже, Варна.

Ведьма так часто называет ее по имени, что становится неловко и сладко одновременно. В их первую встречу Рослава сказала, что имя имеет власть и не стоит представляться кому попало, потому что это знание может быть использовано во вред.

Тогда, в тот июньский день, Варна сбила ее с ног и попыталась вырезать глаз, потому что ее нож ни на что больше не годился. Рослава не сопротивлялась, смотрела с любопытством, чем и сбила Варну с толку. Одно дело, когда приходится защищаться, и совсем другое, когда нападающим становишься ты сам.

– Почему не используешь свою силу, ведьма? – она нависла над Рославой и почти касалась носом ее носа.

– Я спасла тебя от Полуденицы не для того, чтобы убить. – молодая женщина держалась удивительно спокойно, учитывая то, что к ее лицу прижато лезвие, от которого поднимается пар.

– Вовсе не спасла, я бы сумела дать ей отпор.

– Не сомневаюсь, но зачем тратить силы, если я могу просто приказать ей? – дыхание ведьмы пахнет чем-то знакомым и приятным. – Или убей меня, или позволь встать.

Варна замешкалась. Нина наверняка высечет ее, если узнает, что она отпустила нечисть без боя, но убить человека, который сдается, она не может. Хоть их и учили нападать, она умеет только защищаться. Мстислав постоянно рассказывает, что ведьмы – хитрые и ушлые создания, но именно эта женщина ничего плохого ей не сделала.

Скатившись с ведьмы, Варна вскочила на ноги и заняла оборонительную стойку. Дураку ясно, что она могла убить ее намного раньше, если бы хотела, но лучше перестраховаться.

– Уходи. – Варна кивком указала на чащу. – Я не стану тебя преследовать.

– Почему? – Рослава явно не торопилась.

– Не знаю. – честно ответила она.

– Много лет назад я хотела забрать тебя с собой, чтобы учить. Ты бы хотела стать сильнее?

– Знаю я, о какой силе ты говоришь. – ответила ей Варна. – Ты – ведьма, невеста Зверя, и вся твоя жизнь пройдет в служении ему.

– Это тебе сказали люди из церкви? – Рослава выглядит оскорбленной. – Они отринули своих богов, как ты можешь слушать людей, которые предали свою веру?

– Не знаю, о чем ты говоришь, и слушать дальше не стану. Уходи, пока я не передумала.

– Были ли в твоем доме их иконы, Варна? – тон ведьмы стал строгим. – Красный угол19? Молились ли твои родители перед едой?

– К чему эти вопросы? – она заупрямилась. – Ты ничего не знаешь о…

– Я не всегда была той, кем явлюсь сейчас. – перебила ее Рослава. – Моим домом была добротная изба, мои родители оставляли молоко домовому, почитали духов рода, сжигали чучело зимы, призывая весну, прыгали через костры. Как и твои, Варна.

– Мои родители – скверные люди, которые попытались бросить меня на растерзание диким зверям!

– Разве твой новый Бог не призывает подставить вторую щеку и возлюбить их? – вкрадчиво поинтересовалась ведьма.

– Я их простила.

– Не обманывай меня, девочка. – Рослава приложила руку к груди. – Вот здесь, в самой твоей сути, спит ненависть.

– Этому тебя Зверь научил? – не зная, что ответить, Варна решила нападать. – Что заставило тебя поклоняться злу? Покинуть свою добротную избу, а? Это в тебе спит ненависть, а во…

– Мою мать сожгли заживо. – Рослава сказала это совершенно будничным тоном. – Мне не нужна твоя жалость, девочка, я просто рассказываю тебе о том, что произошло много лет назад.

– Она тоже ведьмой была?

Видеть в глазах женщины разочарование оказалось неприятно. Рослава посмотрела на нее, как на несмышленого ребенка, покачала головой и развернулась, чтобы уйти.

– Стой! – выкрикнула Варна прежде, чем сумела себя остановить. – Ты не закончила историю.

– В другой раз. – ответила Рослава. – Если хочешь – приходи сюда после заката.

– Откуда ты узнаешь, что…

– Я узнаю. – твердо сказала ведьма.

Несколько дней Варна пребывала в растерянности и шаталась по церкви сама не своя от свалившегося на нее знакомства. Она никак не могла увидеть в Рославе врага, происшествие у реки померкло в памяти, она даже не была уверена в том, что среди черных псов, хохочущих на разные лады, была эта черноволосая ведьма.