Я подошёл поближе, разглядывая статую внимательнее. Да здесь глина ещё сырая! Вы шутите, что ли? Кто-то сделал её буквально пару минут назад! Конечно, не нужно было гадать, кто именно. Только как Далайла провернула это под носом у такого количества зрителей, конечно, вопрос отдельный. Но… Какая же красивая работа. Честно, я был поражён. Чтобы богиня, всю жизнь пытавшаяся хоть чего-то добиться в сфере искусства, произвела на свет такое чудо… Что-то случилось. Что-то хорошее, наверно. Может, свидание прошло просто замечательно? Пройду-ка я дальше, вдруг наткнусь на…

Да, на них. Обнимавшихся, крепко-крепко, людей. Я едва не рухнул на задницу, оцепенев от зрелища. Вот оно как, выходит. Похоже, богиня всё-таки нашла себе человека по душе. Она давно говорила, что её проблема с искусством заключалась в отсутствии любви. Что никто и ничто не могло успокоить её свободное сердце, бежавшее всегда вперёд, без остановки. А ведь шанс-то стоил того, хах. Удивительно, как поворачивается жизнь. Тем не менее, я не мог не вспомнить и того мажора, на рынке. Когда кому-то хорошо, кому-то обязательно становится плохо. Почему же судьба не может поворачиваться ко всем по-хорошему? Вопрос не для нас, вопрос для философов. Сейчас же я просто хотел насладиться счастьем товарища, коль я принял в обретении этого счастья непосредственное участие. Правда, меня очень быстро заметили. Отлипнув друг от друга, голубки разошлись.

Димитрыч, с улыбкой на пол лица, подошёл ко мне, тут же похлопав по плечу.

— Ты прав был, Ганс. Ох, ты так был прав… Я… Короче, мы с тобой обязательно выпьем и обо всём поговорим, ага? Сейчас мне пора бежать. Работа не ждёт, хе-хе. Эх, какая женщина, какая женщина… Весь мир бы ради неё продал.

— Вали уже, Дон Жуан, — рассмеялся я в ответ.

— Валю, — с ещё более широкой улыбкой ответил он. — До встречи, Ганс!

— До встречи… — только и успел я отправить ему вслед. Люди всё прибывали, поэтому мы с Далайлой, едва встретившись взглядами, приняли совместное решение выйти на улицу.

Там было потише и поспокойнее. Небо — тёмно-алый полог, медленно опускавшийся на нас, подпевало богине Ветра и её настроению. Ветер игрался, то дул прямо в лицо, тёплый и влажный, то щекотал нос, почти неподвижный и игривый. Вот тут можно сразу сказать, что Далайла всё для себя уже решила. И отговаривать её я ни при каких обстоятельствах не стал бы. Какое-то время мы просто молчали, смотря на небо и думая о чём-то своём. Может, вспоминая прошлое, может, прокручивая в голове события прошедших нескольких часов.

— Красивое, — кивнул я на кольцо, красовавшееся на указательном пальце богини. — Раз носишь, значит, понравилось.

— Да… — тихонько ответила она голосом Анастасии. — Ганс, это такое счастье… Быть любимой. И любить в ответ.

— Верю.

— Молодец, — хихикнула она, поворачиваясь ко мне. В тёмно-зелёных глазах стояли искорки веселья. — И ещё больший молодец, потому что помог Диме сделать первый шаг. И колечко… Ветер хорошо считывает ауру. Я поняла, что его купил ты… Ещё до того, как Дима подарил мне его. Благодарю, Ганс.

— Без бэ, богиня, — хмыкнул я. — Обращайтесь.

— Не будь бякой, улыбнись, — ткнула она меня кулачком в плечо.

— Ладно, ладно, — приподнял я уголки губ. — Нормально?

— Сойдёт.

— Как это вообще так… Получилось, не знаю?

— Я богиня Ветра, а не любви, Ганс. Я понятия не имею! И это самое волшебное, что только может быть. Счастье, которое не ждёшь, которое сваливается на тебя, как первый снег на голову. Здесь и сейчас, сегодня я… Полюбила. И полюбили меня. Не жалею, что решила побродить по миру смертных в этот раз.

— Рад за тебя, хех. Надеюсь, и тот мужик… Найдёт себе любовь. Тоже настоящую, не купленную.

— Ты о ком это, Ганс? — непонимающе уставилась на меня богиня.

— Да так, — отмахнулся я.

Был тут один…

— Они идут во тьме, и лишь светящиеся алым глаза выдают их присутствие в тенях… — сделав страшный низкий голос типичного рассказчика, говорил я. — Порождённые выжившими тёмными богами, они являются их прямыми отпрысками, что шепчут простым игрокам слова на мёртвом языке…

— У-у… — спряталась под одеяло Фи, стараясь не дрожать.

Рядом, в комнате, возле окна сидела на табуретке Анастасия. Богиня покинула её тело уже как три-четыре дня назад, после чего девятый номер лиги Передовой целые сутки не появлялся на людях. Сидела девчонка безвылазно в своём номере, лишь изредка принимая еду, которую приносила ей заботливая малявка. Отчасти я понимал жрицу Далайлы — боги могут натворить столько дел, а расплачиваться и разбираться с последствиями приходиться нам, простым смертным. Конечно, мы с Зигфридом постарались ей всё объяснить, но она всё равно упорно сидела в комнатке, из которой за двадцать четыре часа не раздалось ни звука, помимо её голоса. Видимо, каждый из нас по-своему мирится с результатами божественного вмешательства. Ну, зато сейчас Настя чувствовала себя отлично, полноценно выполняя свои обязанности как стража и сопровождающего Фи.

А я… Собрал набор лего, купленный во время свидания Димы и Далайлы. В сборке участвовала и ученица, в перерывах между ежедневными лекциями предпочитая занять руки чем-то конкретным. Хотя я настоятельно рекомендовал ей практиковать чары в повседневной жизни — так выработается привычка. Да и их уровень обязательно поднимется. Но мелкая всё равно убивала час за часом, чтобы из целой горки разноцветных кирпичиков собрать Сокол Тысячелетия. Попутно мы болтали о всяком, избегая только произошедшего на площади перед гостиницей. Фиона совсем ничего не помнила, а Анастасии я приказал держать рот на замке. Так проще и легче для всех нас.

Горела электрическая настольная лампа, освещая гостиничный номер мягким жёлтым светом. Отдельно сверкала пара свечей, которыю принесла Леди Мира Грёз. Стояла ранняя ночь очередного простого дня. Скоро мы все должны были переехать на дачу, отгроханную богачём. Ваня подчистил то место, закупил, как и договаривались, мебель, и вскоре должен был доставить все документы. Несмотря на потрясение после битвы с Временщиками, обучение малявки продвигалось семимильными шагами. Перескочив порог десятого уровня, она принялась за самостоятельное изучение каждого нюанса, связанного с освоенной начальной школой воды. Иногда я давал ей дополнительную нагрузку, требовавшую выносливости и сосредоточенности. Вчерашнюю ночь она провела, поддерживая "подушку" — чары, снижающие урон от падения.

Учитывая, как мало нужно маны для её хрупкой фигуры, дело-то плёвое. Проблема в том, чтобы настроить навык так, чтобы даже во сне он не перегорел от недостатка энергии. Она восстанавливается самостоятельно, но сложность заключалась как раз в нахождении идеального баланса между использованием и естественным возобновлением. Девочка справилась без моих подсказок, что вызвало у меня неподдельную гордость. А Зигфрид так и вовсе вырастил на заднем дворе целый букет из роз для Фионы. Мы старались, как могли, чтобы мелочь ощутила, насколько её прогресс важен для каждого из нас.

Сейчас она болталась на семнадцатом уровне, потихоньку распределяя свободные очки в навыки и основные характеристики. Физические тренировки пока не сильно поменяли её — разве что уставать моя ученица стала куда меньше. Пришлось увеличить нагрузку, что не понравилось уже Анастасии. Мол, совсем ребёнка загоняешь, недотёпа. О, какую я ей лекцию зачитал, какую лекцию… Судьба хохотала целый час, когда рассказал всё в деталях. Да, богиня забегала всего разок за прошедшее время, чтобы сообщить о последних новостях и в очередной раз убедиться, что со мной и с мелкой всё в полном порядке. Что до Димитрыча — тот вернулся к своим. К своим людям и к своим обязанностям. К счастью или к сожалению, с той свиданки мы так ни разу и не увиделись, ведь у каждого были свои дела.

— Имя им — вампиры, сошедшие не с книг и не с телеэкранов, но из чрева давно забытых существ божественного порядка, — продолжал я зачитывать старую страшилку, пугавшую новичков ещё в те времена, когда Фронтир был на вторых или третьих вратах. На Фиону, толком не знающую мира и жизни, действовало идеально. — Конечно, они когда-то были людьми. Такими же, как ты или я. Только давным-давно тёмные боги изменили их, сделали своим подобием. Вампиры бродят во тьме, пытаясь увеличить свои ряды, ища сильных, волевых игроков. Они ломают их души, либо подчиняя их себе, либо…