– Лоренс, прошу вас, просто Лоренс.

Следующее рукопожатие досталось чванливому долговязому господину без признаков силы.

– Наш контакт в Скотланд-Ярде, советник директора, господин Патерсон.

– По особым вопросам, – уточнил господин и рухнул на стул, всем своим видом показывая, как мало значит для него эта встреча.

Лент терпеть не мог таких чиновников, переполненных чувством собственного достоинства, зачастую безосновательно. Как там говорила Анна? Нужно найти в человеке что-то приятное и распространить любовь на всё остальное. На этот двойной подбородок? И откуда только ему здесь взяться при такой худобе? Нет, сначала нужно найти что-то приятное! Галстук, например. А что? Пёстренький. Лошадки? Не может быть! Действительно, мелкие лошадки, не очаровательно ли?

Мысли моментально изменили улыбку Лента, превращая её из вежливой в широкую и открытую. Гость этого не ожидал, засмущался и кривовато улыбнулся в ответ: – Я собственно… к вашим услугам господа.

Патрик принялся благодарить господина Патерсона лично, как надёжного партнёра, и полицию в принципе, а от Лента не ускользнул одобрительный взгляд отца.

– Я хотел бы, сын, чтобы ты немедленно занялся вопросами безопасности. Месяц тому назад имел место серьёзный прокол – на закрытую встречу, пусть и не самого высокого уровня, попали люди, не прошедшие должных проверок. Ты должен помнить, ты там был.

Конечно, Лент помнил. Отец просил его заняться Лорой, бывшей первой леди, а ныне, судя по всему, агентом влияния международного уровня.

– Кто-то пострадал?

– Ещё чего не хватало! – отец картинно схватился за сердце. – Достаточно и списка приглашённых. Его писали не для того, чтобы нарушать.

Что тут скажешь? Лент и сам попал на ту встречу в обход процедуры – ему даже стало неудобно от того, как усиленно кивал головой долговязый полицейский «по особым вопросам», соглашаясь с отставным королевским советником. Кто-то вообще помнит, что он отставной?

Подключился Патрик, мужчины обменялись данными по ступеням защиты и проверки на будущее, потом встали, снова пожали друг другу руки и важного гостя отпустили по насущным делам.

Уф. Теперь поговорим.

– Так что там случилось, отец?

Снова расселись.

– Лора. Случилась Лора. Она прошлась по нашему протоколу тараном. Впрочем, как всегда. Провела непроверенных людей, Патрик тебе расскажет, но это не главное.

– Догадываюсь, что главное, – хмыкнул Лент. Возможно, он и ошибался, но кто-то из синих наверняка разглядел охранную петлю, мало ли какой у кого врождённый дар, попадаются и среди синих видящие. А может и Билл отчитался о разговоре с Лентом.

Отец прищурился.

– И?

– Я видел охранную петлю, отец, а Билл сказал, что ведьмаков не приглашали. Чуть голову не сломал, пытаясь понять, как такое возможно.

– Понял?

Пришлось пожать плечами. Понял ли? Идеи были, но не более того.

– Есть один артефакт, который в сочетании с заклинанием…

Отец посмотрел на него со скептическим прищуром, Лент бы и сам так посмотрел. Зелёных-то действительно не приглашали, а синие с заклинаниями не особенно дружат, боль могут заговорить или мелочь какую в быту поправить, кухню, например, сквозняком проветрить…

– Савила говорит, да ты и сам был тому свидетелем, как минимум однажды, что сложные заклинания неплохо получаются у прекрасных дам.

– Хм…

Глаза Патрика округлились, но вопросов не последовало. Скорз-старший размышляет, значит, Патрик подождёт столько, сколько нужно. Но степенный мыслитель достаточно быстро вышел из задумчивости и шлёпнул ладонью по столу, испугав своего секретаря непонятным поведением. Лент усмехнулся – не он один видит отца в новом свете.

– Что б тебя, всё-таки Лора! А какой артефакт?

Здесь начиналось самое интересное.

– Янтарный вывертень. Кольцо. В последний раз его видели на пальце у чёрного.

Вот так, вскользь и как бы невзначай, всыпаете в овсянку горку перца чили и подаёте с улыбкой двум джентльменам. Немая сцена обеспечена.

Конечно, Лент им всё объяснил, но только после того, как вдоволь налюбовался вытянутыми лицами. Хорошо, что фото наброска Савилы сохранилось в телефоне, голословным быть не пришлось. Посокрушавшись о наличии у модели бороды, Патрик всё равно внёс его в базу данных. Хотя за вычетом неизвестной формы подбородка и линии губ, наблюдателям оставалась только форма носа (весьма непримечательная), посадка глаз (далеко не детально проработанная в наброске) и форма бровей (здесь Савила изобразила характерный залом, но кто знает, может, это было связано с удивлением Демона при виде симбионта). Вот и весь материал, для фоторобота маловато. Ах да, цвет глаз! Дамы в два голоса утверждали, что глаза у дизайнера тёмные, но не карие и не синие. Любочка несмело предлагала васильковый цвет, но этого Лент передавать джентльменам не стал, так как и сам не особо понимал разницу между синим и васильковым.

Осуждать далее столь не опознаваемую внешность смысла не было, и разговор вернулся к первой леди и тому влиянию, которое она в состоянии оказать на американский истеблишмент. Послужной список дамы оказался громким, но основные предприятия, кроме благотворительных, числились у Патрика под внутренним грифом клана, то есть «секретно». Надо же! И как только они сохраняют эти свои грифы в нынешнем информационном мире?

Ещё в прошлый визит Лент понял, что последнее «увлечение» могущественной жёлтой – предвыборная гонка – поставило синих в тупик. Лору обычно интересовали финансово выгодные проекты, тогда как политические кампании промежуточных кандидатов таковыми являлись редко. Выводы были очевидны, но не однозначны, то есть при разработке клановой политики по отношению к данному кандидату, синим придётся выбирать между собственными прогнозами и странной ставкой той женщины, которую называли барометром финансовых рисков.

Патрик записывал всплывающие в разговоре мысли и предположения, требующие проверки, а Лент попытался сосредоточится на её личной жизни. Чего ей не хватает? Уж не денег, это точно. Наверняка ей претит поддержание возрастных изменений. Любая женщина воспротивилась бы такой потребности, а при наличии противоположной возможности – даже сильнее. Вспомнить хотя бы того плейбоя, которого она выбрала себе в помощники. Дориан.

– А кто такой этот Дориан?

– Дориан… Дориан… – Патрик спешно перебрал страницы записей и покачал головой. Лент подсказал: – Он крутился вокруг Лоры на встрече. Билл сказал, что это её новый помощник.

Никакого Дориана в списке приглашённых, естественно, не оказалось. Патрик снова посетовал, что Лора привезла с собой целую команду, включая стилистов, нисколько не заботясь о том, чтобы ознакомить принимающую сторону с их именами. Но Скотланд Ярд не зря ест свой хлеб – данные были получены через отель, где остановилась вся эта компания, и где им, как всем нормальным людям, пришлось зарегистрироваться. В руках у Патрика появилась другая папка и зашуршали фотокопии паспортов, одна из которых тут же досталась Ленту: «Дориан Домус».

– Даже так! – удивился отец, когда Лент прочёл это имя вслух. – Домусы известные ренегаты. Я полагал, что их настолько увлекла идея всеобщего равноправия, что мы нескоро увидим эту ветвь на международной арене. Но в семье не без урода, как говорится. Значит, Дориан. Добро пожаловать в международную политику, мальчик!

Патрик углубился в чтение с экрана лэптопа: – Не всё так безоблачно, господин Скорз, я вижу в базе данных запрос на зачистку.

– От жёлтых? Неудивительно.

Такое было понятно без объяснений, уходя в свободное плавание, тёмные разрывали связи с клановыми службами безопасности, после чего начинали «следить». То есть оставлять за собой множество следов в информационном поле, как обычные люди. Иногда сами, заводя аккаунты в соцсетях или покупая на своё имя сим-карты. Иногда косвенно – о тебе всегда могут написать другие.

Возвращение под защиту было болезненным. Порой приходилось вычёркивать из жизни целые пласты. Дориан Домус пришёл в политику из шоу-бизнеса. Не первый и не последний, конечно, но такая карьера требует особого внимания.